Азельда шла, не поднимая глаз, и увидела Каллагана, только подойдя к нему совсем близко.

— Хэлло, Азельда, — спокойно окликнул он ее.

Лицо ее побледнело, напряглось, под глазами обозначились темные круги. «Азельда довольно мило выглядит, — подумал Каллаган. — В ней кое-что есть. И хорошо одета — вполне может сойти за леди».

— Что вам нужно? — сухо спросила она.

— Ничего. — Каллаган был совершенно спокоен. — Как поживает Братец Генни?

Азельда поджала губы, и Каллагану показалось, что она сейчас закричит.

— Идите к черту! — Азельда злилась. — Или оставайтесь здесь. Но будьте осторожны, мистер Каллаган.

— Хорошо, Азельда, — Каллаган по-прежнему говорил нарочито спокойно. — Я буду осторожен. Но кого я должен остерегаться?

— Вы узнаете это. У меня есть пара друзей… — сказала она многозначительно и прошла мимо.

— Я рад, — бросил ей вслед Каллаган, — В общем, когда вы захотите, можете явиться ко мне, Азельда. На Беркли-сквер вам укажут мою контору. Спокойной ночи…

Она начала подниматься по лестнице. Каллаган слышал стук ее каблучков. Потом направился к двери, ведущей в кабинет Братца Генни. Но до двери он не дошел, изменив намерения, — сел за стол и закурил другую сигарету. Минут через десять он встал и вышел на улицу.

Пройдя ярдов двадцать, свернул в темный переулок, который вел к Тоттнем-Корт-роуд. Дойдя примерно до середины переулка, остановился и закурил другую сигарету, выжидая. В конце переулка он заметил чью-то тень.

Каллаган сунул руки в карманы и медленно двинулся вперед, держась ближе, к стенам домов. Он двигался бесшумно и осторожно, не спуская глаз с тени.

Занеся ногу для следующего шага, Каллаган так и не сделал его, а круто повернулся, стоя на одной ноге, в сторону надвигавшейся тени.

Тень кинулась к нему, но резкий удар каблуком в живот заставил ее охнуть и рухнуть лицом на землю, Каллаган быстро огляделся и, убедившись, что нападающих больше нет, схватил упавшего за ноги и поволок к фонарю. Там он осмотрел его лицо, чтобы запомнить, потом — руки.

На правой руке Каллаган обнаружил перчатку, а в ее пальцах три половинки безопасных лезвий.

Каллаган достал новую сигарету, закурил ее и не спеша направился к стоянке такси.

СУББОТА

Глава 4

Прощай, Джейк!

Китайские часы на каминной полке пробили четыре.

Каллаган проснулся. Он зевнул, поглядел на потолок, потом потянулся за телефоном.

— Я спущусь через пятнадцать минут, Эффи. Приготовь мне чай.

Каллаган встал и прошел в ванную. Принял душ, освежился одеколоном. Затем оделся, глотнул виски и сразу же закурил сигарету. Отчаянно кашляя, он направился в контору.

Эффи Томпсон внесла чашку чая.

— Финдон нашел такси, — сообщила она. — Шофер говорит, что молодой Ривертон остановил машину на Пикадилли, в конце Даун-стрит, и пошел по улице. Больше шофер ничего не видел. Финдон дал ему пять фунтов. Я внесла эту сумму в счет Ривертону.

Каллаган кивнул. Он начал пить чай, уголком глаза наблюдая за Эффи. На ней был новый костюм и белая шелковая блузка. Каллаган подумал, что у Эффи красивая линия бедер… И вспомнил фигуру миссис Ривертон… В этой женщине какое-то дьявольское очарование.

— В три часа звонила миссис Ривертон из Саутинга, — продолжала Эффи. — Сказала, что ей необходимо поговорить с тобой. Я обещала, что ты позвонишь ей, когда вернешься в контору. Уилки сказал, что ты спишь, и я не стала тебя беспокоить.

— Отлично, Эффи. Позвоню ей сейчас.

Она направилась к себе, но Каллаган уже передумал.

Он допил чай, закурил и долго сидел, задумавшись, в полутемном кабинете. Потом позвонил Чарльстону. Телефонистка Лилли-Хауза ответила, что мистера Чарльстона нет. Тогда Каллаган набрал номер Хуаниты. Горничная Хуаниты сказала, что хозяйка недавно ушла. Каллаган усмехнулся.

— Ей звонил мистер Чарльстон?

— Да, сэр. И она просила передать, если вы позвоните, что ждет вас в «Желтой Лампе».

Каллаган поблагодарил ее, положил трубку и взглянул на часы. Без двадцати пять. Он нажал кнопку на столе и вызвал Эффи.

— Я еду в Манор-Хауз. Выжди минут десять, потом позвони туда. Скажи миссис Ривертон, что я не вернусь в контору, но просил передать: буду у нее между шестью и половиной седьмого.

Он встал и вышел. Эффи услышала, как хлопнула входная дверь. Она недовольно подняла брови и пожала плечами. Потом подсела к телефону.

Было двадцать минут седьмого, когда Каллаган остановил машину у портала Манор-Хауза. Шел дождь. По дороге к дому он видел широкую аллею, усаженную деревьями, и решил, что летом здесь, наверное, замечательно. Каллаган нажал кнопку звонка.

Когда он вошел, миссис Ривертон стояла у камина. Достаточно было беглого взгляда, чтобы оценить великолепную обстановку, дорогие гобелены, всю атмосферу этой комнаты.

Он видел, что она устала. Под глазами голубые тени — и ни малейшего намека на улыбку. Каллаган остановился в дверях, не сводя с нее глаз и опустив руки по швам. Его удивила ее холодность. Каллаган подумал, что все-таки улыбка очень красит ее. Она из тех женщин, которым следует чаще улыбаться.

Он оглядел ее всю — от великолепных туфелек на ножках до прически — и нашел, что она прекрасна.

Они молча разглядывали друг друга. Каждый ждал, что первый шаг сделает другой. Каллаган думал: «Она ненавидит меня. Она разорвала бы меня на куски, если бы могла. И давно бы это сделала, но, держу пари, ее сдерживает старый Селби».

Нарушила молчание она.

— Вы удивительный человек, мистер Каллаган. В последнее время, когда я пыталась дозвониться до вас, в течение двух дней не было никакой реакции, а теперь, всего через несколько часов после нашего разговора, вы тратите время и приезжаете сюда, вместо того чтобы позвонить по телефону. Садитесь.

Каллаган сел.

— Телефон — не лучшее средство общения, миссис Ривертон, — заметил он. — Мне захотелось увидеть вас… — Он усмехнулся. — Мне определенно доставляет удовольствие видеть вас. И хотя я знаю, что это вас не интересует, есть факты, о которых я хотел бы сообщить вам. А такие вещи лучше не говорить по телефону. Но может быть, вы хотите начать первой?

Она пожала плечами. Каллаган понял: она раздосадована его словами о том, что ему приятно ее видеть. Она считала это замечание чисто личным и не имеющим отношения к делу. Она обиделась. Ну, это лучше, чем ничего. Каллаган полагал, что если женщина вас недолюбливает, то в данной ситуации она должна питать к вам отвращение. Во всяком случае, это могло выбить ее из колеи.

Она подошла к маленькому столику, взяла коробку с сигаретами и протянула Каллагану. Себе она тоже взяла сигарету. Каллаган встал, дал ей прикурить и прикурил сам. Он был рад, что хотя бы этим она показала, что не питает к нему вражды. Впрочем, возможно, это была только обычная вежливость.

— Должна вам сказать, мистер Каллаган, что моему мужу стало гораздо хуже. Настолько, что сегодня утром я вынуждена была поместить его в частную лечебницу в Свансдайне. Его состояние вызывает у врачей тревогу. Мне очень жаль его. К тому же он поручил мне вести дела Ривертонов, включая заботу о моем пасынке. — Она помолчала и продолжала: — Следовательно, мистер Каллаган, вы должны прислушиваться к моим указаниям, несмотря на то что вам это не нравится.

Каллаган улыбнулся и выпустил из ноздрей струю дыма.

— Не знаю, почему вы думаете, что мне не нравится получать ваши указания, миссис Ривертон. Я не скрываю, что предпочитаю получать указания от умных людей, хотя многие из них не любят частных детективов.

Он смотрел на нее и улыбался.

Несмотря ни на что, она не могла не заметить его очаровательной улыбки, не обратить внимания на сильную челюсть и красивую линию губ.

— Фактически мне даже приятно получать указания от вас, — прибавил Каллаган.

— Не думаю, что имеет значение, кто именно дает указания, — холодно сказала она. — У вас есть что сообщить мне?