Изменить стиль страницы

Фургон горел. Метаморфов добавлялось, им, казалось, не будет конца. Ночь становилась все темнее, усиливался дождь, но их уютный экипаж пылал все сильнее.

Когда жар усилился, центр схватки переместился ближе к лесу, и драться стало труднее, потому что почти невозможно было отличить своих от чужих. Метаморфы принимали их облик! И Залзан Кавол, оторопев, смотрел на Залзана Кавола, приближавшегося к нему, а Карабелла смотрела на еще одну Карабеллу.

Правда, ярость боя не давала метаморфам возможности надолго удерживать чужой облик — они снова становились сами собой.

Валентайн сражался отчаянно. Он был мокрый от собственного пота и чужой крови, сердце выпрыгивало из груди. Но он пробивался сквозь толпу врагов с такой неукротимостью, какая удивляла его самого. Удар ножом… Еще удар…

Метаморфы были вооружены примитивно и несмотря на то, что их было больше, ряды их скоро поредели. Лизамона своим мечом косила их, как траву. Уцелевшие скандары жгли энергозарядами, жгли как врагов, так и деревья вокруг. Слит метался, как бешеный, сшибая наземь то одною, то другого метаморфа, мстя им за давнюю свою боль. Дрались вместе со всеми Кон и Виноркис.

Сражение кончилось так же внезапно, как началось. Метаморфы вдруг все исчезли в лесу, оставив множество трупов. Между ними лежали два убитых скандара. У Лизамоны была кровоточащая, но нестрашная рана на бедре. У Слита в клочья разорвали куртку, он получил несколько мелких порезов. Шанамир отделался царапинами на щеке.

Валентайн ощупал руки и тело — ничего, кроме ушибов и царапин. И страшной усталости. А где же Делиамбер?

Колдуна нигде не было.

Встревоженный Валентайн повернулся к Карабелле, тоже ощупывающей тело.

— Урун остался в фургоне?

— Нет, мы все выскочили, когда он загорелся.

Озабоченный Валентайн еще раз оглядел дорогу. Слышался треск пожара и шум дождя.

— Делиамбер! — на всю ночь закричал Валентайн. — Делиамбер, где ты?

— Я здесь, — ответил голос сверху.

Валентайн поднял голову и увидел маленького уруна, уцепившеюся за сук дерева в футах пятнадцати над землей.

— Война не входит в мои таланты, — крикнул он. Отпустил сук и упал прямо в руки Лизамоне.

— Что нам делать теперь? — задала вопрос Карабелла.

Валентайн понял, что спрашивает она его. Сейчас он здесь главный. Залзан Кавол, стоящий на коленях возле убитых братьев, неподалеку от сгоревшего фургона, был не в счет.

Валентайн выпрямился.

— У нас только один путь — через лес. Если мы пойдем по дороге, опять встретимся с метаморфами. Шанамир, что с животными?

— Мертвые. — Мальчик всхлипнул. — Все до единого…

— Придется идти пешком. Сколь долго — не знаю. Делиамбер, как ты думаешь, далеко до реки Стейч?

— Должно быть, несколько дней пути. Но я не знаю точного направления.

— Будем идти вниз и вниз, — сказал Слит. — Реки пока еще не текут в гору. Пойдем на восток и дойдем, вот увидите.

— Если на нашем пути не встанут горы, — заметил Делиамбер.

— Мы отыщем, реку, — твердо сказал Валентайн. — Стейч впадает в Зимр у Ни-мои, так ведь?

— Так, — Делиамбер замялся. — Но течение у этой реки такое…

— Придется рискнуть. Построим в конце концов плот… Пошли! Нам нельзя здесь задерживаться!

Фургон сгорел полностью со всем, что в нем было — одеждой, едой, жонглерским снаряжением.

Для Валентайна это была небольшая потеря, но для других, особенно для скандаров — настоящая беда. Фургон долгое время был их домом.

Очень трудно было увести скандара с места побоища. Он как бы врос в землю рядом с трупами братьев и скелетом фургона.

Валентайн еле уговорил его подняться. Метаморфы могут вернуться с подкреплением и тогда они пропали.

Они наспех вырыли в мягкой земле могилы и положили туда тела Тилкара и Хейрода. Затем в сгустившейся тьме, под проливным дождем двинулись в восточном, как они думали, направлении.

Больше часа они шагали в полной темноте. В конце концов пришлось остановиться и чуть отдохнуть, тесно прижавшись ради тепла друг к другу.

С первыми лучами солнца путешественники, иззябшие, измученные бессонной ночью, снова были на ногах.

Дождь наконец кончился. Лес, казавшийся ночью непроходимым, сейчас открыл проходы; правда, всюду ни путь им встречались ручьи, вышедшие из берегов, но идти было можно. Карабелла все-таки поскользнулась и свалилась в быструю воду, но могучая Лизамона выхватила ее из ручья. Поплыл было и Шанамир, неудачно прыгнувший через ручей, этого спас Кон.

Так они шли до полудня, останавливаясь только для того, чтобы собрать горсть-другую ягод. В полдень устроили отдых, без которого было невозможно идти дальше.

Так прошли двое суток.

На третьи Слит, шедший впереди, вдруг остановился и крикнул:

— Смотрите!

Перед ними стояла целая роща деревьев двикки с висевшими на ветках огромными плодами.

— Еда! — завопил Залзан Кавол.

— Еда, — подтвердила Лизамона, — но эта еда священная для лесных братьев. Будь осторожен.

Изголодавшийся за время путешествия по лесу скандар уже собирался срубить огнеметом один из плодов, как Валентайн крикнул:

— Не смей! Убери огнемет!

Залзан Кавол подчинился неохотно, сказывалась его привычка командовать во всякой ситуации, какая только могла встретиться.

— Смотри, — показал Валентайн.

За каждым деревом рощи пряталась небольшая группа лесных братьев, вооруженных смертоносными трубочками.

Увидев, что лесные братья окружают их, Валентайн на какой-то миг почувствовал такую усталость, что возжелал только быстрой смерти. Но только на миг. Взял себя в руки и сказал Лизамоне.

— Спроси у них, не дадут ли они нам своей еды и не проводят ли нас. Если они потребуют плату, мы можем пожонглировать чем-нибудь.

Женщина-воин — великан по сравнению с лесными братьями — начала с ними переговоры. Вернулась она, улыбаясь во весь рот.

— Они знают, что мы освободили их братьев в Илиривойне!

— Мы спасены! — закричал, прыгая от радости, Шанамир.

— Оказывается, в лесу новости распространяются, как по телеграфу, — проронил Валентайн.

— Мы их дорогие гости, — продолжала Лизамона. — Они и накормят нас, и проводят куда надо.

В эту ночь путники досыта наелись плодами дерева двикки и другими лесными деликатесами. После памятного боя они впервые вздохнули свободно. Лесные братья даже станцевали в их честь: обезьяньи прыжки, сопровождаемые верещанием, а Слит, Карабелла и Валентайн ответили им небольшим сеансом жонглирования камешками и кусочками дерева.

А после пиршества все спокойно заснули.

Валентайн во сне летал — он увидел себя парящим над Горным Замком.

Поутру отряд лесных братьев проводил их до реки Стейч — путешествие заняло три часа. Там поредевшая труппа жонглеров распрощалась с хозяевами леса.

Река испугала их.

Широкая, хотя и не такая, как могучий Зимр, она неслась на север с сумасшедшей скоростью, время от времени разрушая силою воды каменное ложе и поднимая огромные камни на поверхность. Плюс к этому она была порожиста.

Сооружение плотов заняло почти два дня.

Они рубили молодые деревья, росшие на берегу, срубали ножами ветки и связывали лианами; Плоты получились прочные, что было главным в переправе через эту реку.

Потом разместились: четыре скандара на одном плоту, Кон, Виноркис, Слит и Лизамона на другом, на третьем были Валентайн, Шанамир, Карабелла и Делиамбер.

— Река нас, очевидно, разъединит, — сказал Слит, — давайте договоримся, где встретиться.

Ответил всезнающий Делиамбер.

— Стейч и Зимр сходятся в месте, называемом Ниссиморн. Там находится широкая бухта с песчаными дном и берегами. Я думаю, лучшее место встречи там.

Все согласились.

Валентайн обрезал лиану, удерживавшую плот у берега, и он понесся по реке.

Первый день прошел без приключений. Им встретились пороги, но плотоводы сумели обойти их. Карабелла, оказывается, ладила и с рулевым веслом, ловко маневрируя по страшной реке.