После полудня жонглеры вышли всей труппой в город. Они направились на ярмарку. Впереди шли Слит и Карабелла. Он жонглировал на ходу, она била в небольшой барабан и выкрикивала:

Но чудеса сегодня не давались Валентайну — он тоже жонглировал, и жонглировал плохо. Его совсем извели ночные кошмары, он самонадеянно решил побороть самого себя — и дважды уронил булавы. Слит научил его делать вид в случае промаха, что так и должно быть; публика на промашку не обратила внимания, но Валентайн помрачнел еще больше и с горя залез в винный ларек, в то время, когда скандары показывали обещанные Карабеллой чудеса на подмостках.

Из-под навеса он смотрел на жонглеров. Те опять работали, как хорошо смазанный механизм. Двадцать четыре руки — и ни одной ошибки! Каждый жонглировал семью тяжелыми ножами. Это производило такое впечатление, что зрители то замирали, то вскрикивали от восторга.

А Валентайн, держа в руке стакан с вином, не чувствовал его вкуса. Он клял себя за неудачу. В Пидруде его руки сами тянулись к снарядам, он мечтал все лучше и лучше выступать, и на тебе! Все валится из рук. Ну ладно, хватит. Будут еще ярмарки, будут выступления, он себя еще покажет. У них впереди весь громадный Зимроель. Зрители отобьют ладони, аплодируя ему. Сам Залзан Кавол почернеет от зависти. Он еще станет королем жонглеров, он, Валентайн! А почему бы и нет! У него талант!

Валентайн усмехнулся. Его дурное настроение пропало то ли от стакана вина, то ли от природно оптимистического нрава. В самом деле — он занялся жонглированием всего неделю назад, а посмотрите, чего достиг! Кто знает, на какие чудеса способны его глаза и руки?

Он увидел Стифона Делиамбера, подходящего к нему.

— Тизану ты найдешь на улице Продавцов воды, — сказал маленький колдун, — она ждет тебя.

— Ты успел поговорить обо мне?

— Нет.

— Но если она ждет меня… А-а, колдовство?

— Вроде того, — кивнул урун.

Разговаривая с Валентайном, он все время шевелил щупальцами.

— Иди к ней, она ждет тебя.

Скандары сорвали аплодисменты, теперь на эстраде работали Слит и Карабелла. Как они слаженно двигаются, думал Валентайн, глядя на жонглирующую пару, как спокойны, как уверены друг в друге. И как хороша Карабелла!

После фестивальной ночи он не был с ней близок, хотя иногда приходилось спать бок о бок. А последнюю неделю он даже сторонился девушки — так измотали его сны. Скорей, скорей к Тизане, пусть она освободит его от надоевшего наваждения! А завтра он сможет снова обнять Карабеллу.

— Улица Продавцов воды? — спросил он у карлика. — Я иду! На ее доме есть какой-нибудь знак?

— Спросишь, — только и сказал в ответ Делиамбер.

К вечеру, когда Валентайн собрался к Тизане, к нему подошел Виноркис.

— Куда на ночь глядя?

— Дела.

— Не возьмешь за компанию?

Валентайн промолчал.

Хьерт засмеялся.

— Мы можем вместе пошататься по тавернам. Я бы не прочь прошвырнуться по этому городку.

— Я же сказал, что ухожу по делу, — ответил Валентайн.

Виноркис внимательно посмотрел на него.

— Это не по-дружески.

— Извини, есть вещи, которые требуют только одного человека. И поверь, я не собираюсь сегодня заходить в таверны.

Хьерт крякнул.

— Пусть будет так. Я только хотел составить тебе пару, чтобы не было одиноко. Да и показать город.

— В другой раз.

Он заспешил в Фалкинкип.

Улицу Продавцов воды он нашел легко: этот город был построен по строгому плану, как в Пидруде, а на перекрестках висели понятные каждому карты города. Дом толковательницы снов Тизаны, однако, отыскать было труднее — улица была длинная и каждый прохожий на его вопрос просто указывал на север.

Он шел и шел, пока наконец не добрался до серого дома с грубей гонтовой крышей недалеко от рыночной площади. На рассохшейся двери было изображено два символа власти — скрещенные молнии Короля Снов и треугольник в треугольнике — знак Леди Острова Снов. Тизана оказалась крепкой женщиной лет пятидесяти, высокой и тяжеловесной, с широким строгим лицом и внимательным взглядом. Распущенные волосы, черные с белыми, лежали на спине. Голые по локоть руки были сильными, мускулистыми. Сила чувствовалась во всем ее облике.

Она приветствовала Валентайна, назвав его по имени, и пригласила в дом.

— Я принес тебе, как ты уже, вероятно, знаешь, привет и любовь от Стифона Делиамбера, — в свою очередь сказал он. Толковательница кивнула.

— Да, он послал известие о тебе загодя, ловкач! Я ценю его любовь, несмотря на все его фокусы. Передай и ему мою любовь.

Она подошла к окну маленькой комнаты и задернула шторы. Зажгла три толстые красные свечи и какую-то курительницу. Обстановки в комнате почти не было — только черно-серый ворсистый ковер, почтенного возраста деревянный стол, на котором и стояли свечи, и высокий, под потолок, шкаф. Зажигая огни, Тизана сказала:

— Я знаю Делиамбера почти сорок лет. Представь себе — мы встретились в начале правления Тивераса на фестивале в Пилиплоке, когда город встречал нового Коронованного лорда Молибора — он потом утонул, охотясь на морских драконов. Маленький урун уже тогда был хитрецом. Мы стояли на улице, приветствуя Молибора, а Делиамбер сказал, что он умрет раньше Понтифика, и так уверенно, как будто предсказывал завтрашний дождь! Рискованное дело — говорить так, я сказала ему об этом. Но самое удивительное, что он оказался прав — Коронованный умер, а Понтифик живет и живет. Сколько же ему сейчас лет? Сто? Сто двадцать?

— Не имею представления, — мотнул головой Валентайн.

— Он очень стар. Столько лет он был Коронованным, прежде чем скрыться в Лабиринте! После него царствовали три Коронованных — уму непостижимо! Он может пережить и лорда Валентайна.

Ее глаза всмотрелись в гостя.

— А что если Делиамбер знает и это? Выпьешь со мной вина?

— Да.

Валентайн чувствовал неловкость от ее прямоты и от того, что она, вероятно, знала о нем все, чуть он вошел в ее дом.

Тизана принесла резной каменный кувшин и наполнила два стаканчика вином, но не пальмовым золотистым, а другим — темным, густым и сладким, с привкусом имбиря и еще чего-то. Он сделал глоток, другой, а женщина, глянув на него, сообщила:

— Кстати, в вине наркотик.

— Наркотик? Зачем?

— Это нужно для моей работы.

— Ну что ж…

Он еще раз посмотрел вино на свет. Пурпурное вино, в стекле стакана отражается его искаженное лицо. Интересно, что за процедура его ждет? Ему придется пересказывать свои сны? Посмотрим. Он допил вино, хозяйка долила его стакан из своего, которого едва коснулась губами.

— Сколько времени прошло с последнего толкования? — был первый вопрос.

— Боюсь — много.

— Пора заплатить мне. Цена покажется тебе высокой, больше той, что ты заплатил когда-то.

— Это было так давно…

— … что ты ее не помнишь. Дай мне десять крон. Налоги с тех пор повысились втрое. Во времена лорда Вориакса я брала по пять крон, а когда я только начала толковать сны — цена гадания была всего две кроны. Десять — для тебя не слишком дорого?

Это было недельное жалованье у Залзана Кавола, но он пришел в Пидруд с полным кошельком, неизвестно кем наполненным. Там было около шестидесяти роалов; оставалось еще достаточно. Он дал Тизане роал, она положила его в фарфоровую чашку на столе. Валентайн зевнул — наркотик действовал. Хозяйка бросила на него еще один внимательный взгляд и долила стакан.