По косогору, выбежав из соседнего леса, спускались молодые берёзки, в траве, на меже, мелькали голубые и жёлтые цветы, позади тянулись ровные ряды только что прополотой репы.

- Верно, хорошо, Арина! Только и у горна тоже хорошо. Вот ты привыкнешь и поймёшь.

Арина с сомнением покачала головой:

- Не пойму я, Алёшенька! Уж больно люблю я лес да поле. Кажется, в избу заходила бы только на ночь..

Сколько дней прошло с той поры, когда он привёл её в дом как жену, а всё не мог наглядеться. Упругая и гибкая, склонилась она над землёй. Оглянувшись по сторонам, чтобы не увидели посторонние, Арина сбросила с головы платок, и пышные её волосы рассыпались по плечам.

- Алёша, ты что смотришь?

Алексей отвернулся, широкой почерневшей рукой стал вырывать пучки трав, но всё же ещё раз поднял голову. Арина заплетала косу. Она знала, что он на неё опять посмотрит, и встретила его взгляд весёлыми, смеющимися глазами:

- Алёша, ты что? Алексей замялся, покраснел:

- Будто на тебя и посмотреть нельзя?

Арина испугалась, что Алексей рассердится, но он глядел на неё ласковыми, влюблёнными глазами.

- Алёшка, милый! - бросила она в него сухим стеблем.

В небольшом болотце под косогором они вымыли руки. Присев в тени орешника, обедали ржаными лепёшками и овсяным киселём, застывшим в деревянной миске. Аккуратно собирая просыпанные на холщовой тряпице ржаные крошки, Арина сказала:

- Вот мы теперь, Алёша, и вместе! Сколько лет прошло с того времени, как встретил ты меня в лесу? Когда в Киев ушёл, я уж думала, не увижу тебя боле… - Опустив ресницы, прибавила со вздохом: - Не думала, не гадала, что буду твоей женой!

- Что так, Арина?

- Вот мечник сказывал, что с ворогами на брани ты смел и смерти не боишься. А со мной всегда ходил опустив голову да молчал.

Алексей запустил пальцы в рыжую кудрявящуюся бородку и засмеялся:

- Мечник-то, Арина, сам при тебе скажет слово - да отворачивается. Давно я это приметил.

Арина слегка покраснела.

Вечером, когда лес подёрнулся дымкой и в воздухе зазвенели комары, собрались домой, в город. В лучах закатного солнца сияли и плавились золочёные купола. Скоро погас последний луч, и стало темнеть. Шли не спеша по пыльной дороге, устало передвигая ноги. Даже после многотрудного дня, когда ныла поясница, Алексей рядом с Ариной чувствовал себя счастливым.

Ему казалось, что он и его молодая жена - один человек. Идёт этот человек по дороге жизни, и не страшны ему ни тяготы, ни обиды… А тягот этих становилось всё больше и больше. Княжеские слуги поторапливали с работой. От зари и дотемна приходилось стоять за горном и у наковальни, и только в дни праздников можно было поработать на своей оранице, для себя.

Взяв у Арины тяжёлый заступ, Алексей положил его себе на плечи. Теперь он нёс и корзину с травой для коровы и заступ. Это ничего, лишь бы было легче Арине.

7

С осени начали поговаривать во Владимире о новом походе князя на Новгород. Жил этот город по-прежнему Господином Великим Новгородом, не хотел покоряться воле владимирского князя.

Слухи о походе сначала были неопределённые, смутные. С праздника Покрова Богородицы всё прояснилось: поход будет и рати пойдут, как только установится санный путь через реки и болота. Не зря в ремесленных слободах Владимира с утра и до поздней ночи бухали молоты: кузнецы ковали оружие, щитники обтягивали красной кожей щиты, седельники работали седла и сбрую. Для похода требовалось заготовить много воинского припасу, и княжеские слуги сбились с ног, подгоняя мастеров.

Многих молодых делателей и их подмастерьев стали опять брать в княжие пешцы. Замёрзшие на холодном ветру дружинники обучали молодёжь пешему бою.

Однажды, проходя по берегу Клязьмы, Алексей остановился. Мечник Игорь, спешившись, показывал гончарам, как нужно владеть мечом. Прикрываясь щитом, он рубил воздух сверкающей полосой стали и наседал на двух дюжих парней с дубинами в руках. Гончары робели, посматривали друг на друга, пятились к реке, а Игорь нападал на них всё яростнее и кричал:

- А, черти рыжие, утекать!.. Вот оно, ратное ученье! Это вам не горшки лепить!

Неожиданно один из парней изловчился и сильным ударом выбил у Игоря из руки меч. Мечник рассвирепел; бросив щит на землю, с кулаками бросился на гончара. Гончар, как бы играючи, ударил его в плечо, и княжой дружинник, не сгибая колен, как сноп рухнул на землю. Кругом захохотали:

- А это тебе, мечник, наука от княжих пешцев. Они тебе и без ратного ученья шею наломают!

Алексей, схватившись за бока, смеялся вместе со всеми. Не первый раз горожане учили хвастливых дружинников, показывая им, что и в бою они сумеют постоять за себя. Недаром князь Андрей Юрьевич во все походы брал пешцев и в бою посылал их на опасные места.

Дома Алексея поджидал Прокопий.

- Я только из Москвы. Скакал по княжому делу да кое-что узнал о нашем.

Алексей вспомнил нож с княжеским знаком, найденный у убитого воина:

- Нашёл мастера? Прокопий ухмыльнулся:

- Не знаю, что и примыслить… Сказывают, что нож этот был мастером изготовлен для боярина Кучковича. Другого, говорит, такого пока нет.

- Задал нам загадку воин… - вздохнул Алёшка. Прокопий точно размышлял сам с собою:

- По правде поведать, давно не лежит у меня сердце к Кучковичам. Яким с князем льстив, а с другими хуже волка. С той поры как умер Изяслав, княгиня к князю переменилась - точно затаила против него зло. С этого времени и Пётр, зять Кучковича, зачастил к ней. Видел я, как шептался он с нею. Не к добру он с ней сговаривается! Один Андрей Юрьевич этого не видит. - Прокопий сжал руками виски. - Тяжело всё это…

Алексей тоже задумался.

- Во время киевского похода боярин Яким был с князем в Боголюбове, - припоминал Прокопий давние события. - Потом поскакал к Киеву и привёз княжое повеленье. Он не мог быть у князя Мстислава. Это кто-нибудь другой. Может, нож сработан для Кучковича, да он его обронил али кому подарил. Всяко бывает…

- А ты спроси Акима Кучковича, - посоветовал Алексей.

Прокопий ухмыльнулся:

- Он тебе спросит! На семь локтей в землю вгонит. Ближний боярин князя…

- Что же делать?

- Сам не знаю. Выходит, не Кучкович был там, в стане у князя Мстислава. Жаль, что воина, у кого нашли нож, не привезли к нашим. Может, кто узнал бы…

Друзья задумались.

- Давно я примечаю за Кучковичами неладное, - повторил Прокопий в раздумье. - А тут этот нож… Хотя Яким Кучкович не был в Киеве у Мстислава, нож этот - его… Надо за ним посмотреть. Может, что проведаем…

8

Когда налетели снега и морозное солнце заиграло на льду выметенной ветрами Клязьмы, владимирское войско ушло в поход на Новгород Великий. Скоро замели белые метели широкий след ушедших полков, и город словно притих.

Грустными глазами смотрела Арина на дочь и качала зыбку. Вспомнился Алексей таким, каким она видела его в последний раз: в длинной до колен холщовой рубахе и рыжем бараньем полушубке, с тяжёлым топором за поясом. Глаза ласковые, улыбчивые. Неужели злая смерть закроет их и не увидят они ни Арины, ни дочери, которая спит в скрипучей люльке? Если бы могла, пошла бы на край света, серой горлицей обернулась бы и полетела к милому! Злые вести примчал ветер из-под Нового Города. Многие владимирцы напоили кровью своей горячею глинистую землю новгородскую. И не отогрелась земля, не покрылась травами и цветами. По-прежнему лежит накрытая тяжёлой пеленой снега. Ещё больше владимирцев попало в полон. Сказывают люди, что продавали новгородцы суздальских полоняников по две и по три ногаты за человека. Да не разбогател Господин Великий Новгород от этих денег…

Пришёл дед Николай, поставил в уголок берёзовый посошок, повесил кожух.