Проводником осознания может быть почти всё, что угодно. Если вы принадлежите к той или иной религии, то можете использовать изображение или форму Бога. То есть, если вы христианин, то вы скорее всего добьётесь успеха, используя изображение или образ Христа. Если вы буддист, выбирайте Будду, а если вы индуист, вы можете выбрать любую из инкарнаций или аватар Бога, например, Кришну, Раму и так далее…
Если у вас есть гуру, сосредотачивайтесь на его образе, или же можно сосредоточиваться на кресте, символе Инь-Ян, символе Аум, процессе дыхания, любой мантре, розе, лотосе, луне, солнце, свече и т. д.».[57]
Увы, Сатьянанда действительно смешивает разные вещи: медитацию-сосредоточения и медитацию-осознания (Сабиджа Самадхи и Нирбиджа Самадхи). Я уже не говорю о том, что для него нет разницы между путём йоги сознания и путём религиозного поклонения, нет разницы между медитацией фантазийной и медитацией реалистической. Как известно, обширность и энциклопедичность познаний вовсе не являются гарантией ясного понимания.
Далее Свами Сатьянанда пишет: «Когда человек достаточно расслаблен, осознание ведёт к однонаправленности внимания или сосредоточению».[58]
Но ведь на самом деле осознание и сосредоточение — это два разных метода, которые нельзя смешивать! С точки зрения содержательной, они представляют собой прямо противоположные режимы функционирования психики. В медитации-осознания (Нирбиджа Самадхи) мы стремимся к расширению сферы осознания, к одновременному восприятию всех объектов, доступных нашему осознанию. В медитации-сосредоточения, наоборот, мы стремимся сфокусировать своё внимание, естественно, произвольное внимание, на одном-единственном избранном объекте при одновременном исключении всех прочих объектов. Как же можно говорить о том, что объект медитации сосредоточения служит «проводником осознания», если самонаблюдение и осознание — методы противоположного психологического содержания? В той же самой книге Свами Сатьянанда следующим образом говорит о медитации сосредоточения:
«Не следует принуждать себя к сосредоточению. Необходимо позволять ему возникать самопроизвольно». И далее:
«Сосредоточение — это нечто, происходящее само собой (?!) при полном расслаблении ума и тела».[59] (Там же, том I).
Но это не может происходить само собой! Сосредоточение — это целенаправленная деятельность, требующая определённых волевых усилий, терпения и настойчивости. Другое дело — как выполнять это сосредоточение. Сосредоточенность непременно должна сочетаться с расслаблением и спокойствием. Медитация сосредоточения — это вовсе не разновидность психического окоченения. Кроме того, нет никакой надобности надрываться душою, изо всех сил стараясь не допускать никаких отвлечений внимания. Установка на недопустимость блужданий ума — не реалистична, по крайней мере, для длительного начального периода практики. На самом деле, когда, во время медитации сосредоточения внимание отвлекается от своего объекта, первое, что необходимо сделать — это осознать сам факт отвлечения и осознать, на что именно отвлеклось наше внимание. Таким образом, на краткое время мы прекращаем сосредоточение и, вместо него, выполняем осознание той помехи (внешней или внутренней), на которую отвлеклось наше внимание. То, что при этом происходит, можно описать следующим образом:
а) Выполняется базовая медитация сосредоточения внимания на избранном объекте. Это делается до тех пор, пока не произойдёт отвлечения внимания.
б) Как только мы обнаружим сам факт отвлечения внимания, следует перейти к кратковременной медитации-осознания, то есть к совершенно иному режиму работы. Осознание помехи (отвлекающего фактора) должно быть отрешённым, без досады и раздражения по поводу отвлечения внимания. Осознание помех, целью которого является их растворение, должно восприниматься как естественная составная часть общей практики медитации сосредоточения, как Инь внутри Ян.
Конечно же, такая работа (осознание отвлекающих факторов) не должна быть слишком продолжительной. Вполне достаточно просто обозначиться сознанием на этих помехах. Не следует забывать, что всё-таки нашей основной практикой является медитация-сосредоточение.
в) После кратковременного осознания помехи следует мысленно повторить установочные формулы психической саморегуляции: расслабление (относится к физическому телу) и спокойствие (относится к психическому состоянию).
Затем мы вновь возвращаемся к сосредоточению внимания на избранном объекте (к базовой практике). Стараемся делать это мягко, сохраняя достигнутое на предыдущем этапе состояние спокойствия и расслабления. Далее цикл повторяется.
Важно иметь в виду, что периодическое кратковременное использование медитации-осознания здесь является вынужденной мерой. Здесь нет намеренного прекращения медитации сосредоточения с тем, чтобы перейти к осознанию отвлекающих факторов. На самом деле, исходным пунктом такой техники является уже случившееся помимо нашей воли отвлечение внимания от объекта сосредоточения. Поэтому вышеизложенная техника — это всего лишь описание правильного способа возвращения внимания.
Таким образом, осознание отвлекающих факторов — это мера вынужденная. Такая медитативная техника годится только для стадии Дхараны (первая, самая грубая и неразвитая форма медитации-сосредоточения). На этой начальной стадии внимание практикующего периодически отвлекается.
Упорная практика Самьямы (медитации сосредоточения) постепенно развивает способность фокусировать своё внимание и, рано или поздно, практикующий приходит ко второй стадии, которая носит название Дхиана. На этой стадии сохраняется непрерывная сосредоточенность без каких-либо отвлечений внимания, а следовательно, нет никакой необходимости в периодическом осознании отвлекающих факторов.
Напомню, что стадию Дхианы обычно уподобляют маслу, льющемуся из кувшина непрерывной струёй. Таким образом, вышеописанная техника предназначена только для начинающих, для тех, кто находится на первой стадии медитации — сосредоточения.
Итак, тому, кто приступает к практике Самьямы,[60] нужно выполнять сосредоточение внимания, стараясь, по-возможности, не нарушать расслабление и спокойствие — важнейшие условия эффективности любой медитации. Общее правило состоит в том, что сосредоточенность не должна быть слишком жёсткой. Китайские мастера про медитацию-сосредоточение говорят так: «Сосредоточенность как будто есть, как будто нет». Это очень хороший способ выразить ту мысль, что медитация сосредоточения должна быть мягкой, то есть осуществляться на фоне спокойной расслабленности. Не должно быть грубого психического усилия к сосредоточению. Подлинная медитация-сосредоточение — это искусство тонкой настройки, а не психический аналог вздувшихся жил и напряженных мышц. В то же время «спонтанная» сосредоточенность, о которой говорил Сатьянанда, на мой взгляд — нонсенс. Сосредоточенность — это не спонтанная, а целенаправленная психическая деятельность. Совсем другое дело, что выполняться она должна на фоне спокойной расслабленности, с периодической отработкой возникающих помех.
В медитативной практике, как видим, возможны две противоположных ошибки. Первая — это неистовый самурайский подход, свойственный японскому Дзен-буддизму, требующий предельного напряжения всех сил, чтобы достичь полной сосредоточенности на избранном объекте. Вторая, диаметрально противоположная, ошибка — полный отказ от волевого усилия, от намеренного фокусирования внимания на объекте сосредоточения. Таков подход к Крийя-йоге, заявленный Свами Сатьянанда Сарасвати. Здесь мы вновь обнаруживаем двойственность — ещё одну разновидность многоликой двойственности, в данном случае — двойственность методическую.