— А, поняла. Наверное, так даже правильнее. Костя осторожен и не терпит обязательств. Поэтому твоя обручалка дает ему определенную свободу, как ни странно это звучит. Слушай, может, поэтому он к тебе так прикипел? Даже Макс удивлен его постоянством, прости, конечно, но раньше подружки менялись со скоростью звука.

— Полагаю, это естественно… С его внешностью…

— Дело не только во внешности. В нем есть некая… бесшабашность, неуловимость, вызывающая азарт у женщин. Каждая считает, что именно она будет той единственной, в которую он, в конце концов, влюбится. Но беда в том, как мне иногда кажется, что он вообще не способен любить. Костя — преданный друг. Вероятно, этим преданность для него и ограничивается. Я не хочу тебя обидеть, тебе ведь и так пришлось нелегко. Может, как раз тебе и доступно то, что невозможно для других…

— О, нет!.. это непосильная задача, я даже мысли такой не допускаю. Ему от женщин нужны только любовные победы, я не хочу участвовать в этом марафоне.

Нет! Только не теперь!.. Ей довелось уже пережить одно предательство. Боль, которую она испытала, была слишком сильной, она до сих пор от нее не оправилась, и не хотела больше проходить через это. Ни при каких условиях. С безжалостной честностью Саша призналась себе, что Костя не для нее. Он вообще ни для кого. К несчастью, она уже привязалась к этому парню — этого никогда не должно было произойти. И дело не в том, что он необыкновенно хороший любовник, было в их отношениях необыкновенное ощущение интимности, единения. Саша влюбилась. Ужасно глупо! И по иронии судьбы влюбилась в человека, который может причинить ей боль гораздо большую. Если она будет настолько глупа, что доверится ему, удар будет слишком сильным. Пострадает не только гордость. Но отчего так ноет сердце, и душа болит при мысли о неизбежной разлуке? «Хотя, кто знает, вот уж третьи сутки, как уехал. В командировку. Вспоминал ли он хоть раз о ней?..»

Жуткий грохот перфоратора прервал размышления. В таком шуме продолжать разговор было практически невозможно. Когда шум стих, она расслышала, что кто-то стучит в двери.

— О!.. легок на помине.

— Откуда ты заешь, что это он?

— Знаю. «Как кошка знает своего хозяина. Приехали… Привет, ромашки…»

Он выглядел усталым, элегантный костюм слегка примят, галстук приспущен, а две верхние пуговицы на рубашке расстегнуты. Сердце Александры привычно екнуло и забилось быстрее. Даже усталый и небрежно одетый, он выглядел сногсшибательно. Она сразу попала в неистовые объятия.

— Как ты приятно пахнешь, — раздался над ухом горячий шепот, тепло его дыхания обезоруживало, Саша, не раздумывая, прильнула к нему, такому… родному. Она потом ужаснется, а сейчас… сейчас она наслаждалась его присутствием, запахом, близостью.

Костя начал что-то говорить, но ничего невозможно было расслышать из-за душераздирающего скрежета.

— Господи, да что это так грохочет? А… Сашуля, мне бы в душ с дороги.

— Душа нет сейчас. Кран подойдет? — увидев выражение его лица, она чуть не рассмеялась. Ей вообще хотелось все время смеяться, когда он был рядом.

— С ума сойти, я две ночи провел в какой-то жуткой гостинице, семь часов за рулем, и теперь мне заявляют, что душа нет!

— Поезжай домой. Тебе нужно переодеться, отдохнуть с дороги…

— Ага, именно по этой причине я гнал без единой остановки. Злая, гадкая! Как ты можешь прогонять меня? — смеясь, он снял с нее очки, — поцелуй меня, — потребовал он, обжигая дыханием щеку, шутливое настроение сменилось сосредоточенной нежностью. Взгляд стал мягким, ищущим. Что он пытается увидеть, узнать? Нет, ни за что не допустит она его в свою душу.

А Костя и сам не знал, что он ищет. Прошло уже две недели, а его по-прежнему мучительно тянуло к этой женщине. Он никогда еще не сталкивался с такой болезненной потребностью в другом человеке. Он был согласен на все, лишь бы просто находиться рядом с ней. Он думал о ней слишком много. Все три дня, все время этой нескончаемой командировки, он думал о ней, как ненормальный.

Только сейчас, увидев ее так близко, он смог успокоиться и облегченно вздохнуть, обнять ее тоненькую фигурку, узнать ее дыхание. Саша с готовностью ответила, зарылась пальцами в волосы и прильнула к губам, когда Костя, чуть слышно застонав, прижал ее к себе, в нем словно распрямилась сжатая пружина.

— Кость, мы не одни, неудобно… — но никакая сила не могла заставить ее разомкнуть руки на его шее.

— Постой… еще немного…

Их затягивало в омут, не помня себя, он коленом слегка раздвинул ее ноги, прижал к стене. Александра охнула, и он поднял голову, прервав поцелуй. Саша заморгала, пытаясь сосредоточиться, говорить связно:

— Это невозможно. Здесь Полина. И… люди… работают.

Словно в ответ на ее слова, за стеной опять раздался жуткий грохот. Он с видимым сожалением отстранился от нее, помолчал буквально пол минуты:

— Так, хватит, собирайся! Я забираю тебя из этого кромешного ада. И вообще, мне надоело ночевать в полуразрушенной крепости, — Костя прошел в комнату к Полине:

— Полин, я забираю ее. И тебя. Нечего вам тут делать. А Макс, если узнает, что ты тут просиживаешь целыми днями, заругает — он пригрозил ей пальцем.

— Я не целыми днями, я только на полчасика!

— Угу, полчасика. Быстро собирайтесь! — И добавил, увидев возмущенное Сашино лицо, — ненадолго, хотя бы на пару дней. Здесь уже просто невозможно находиться.

Поздно ночью Костя курил у окна на кухне и думал. Глядя в ночь, он пытался найти ответы на мучившие его вопросы. Он по-прежнему не знал, чего ждать, и это не давало ему покоя, не женщина, а головная боль.

Рано или поздно ее работа здесь подойдет к концу, и Александра вернется в свою жизнь. Да, их роман был первоклассным развлечением. Но он уже давно… это уже не курортный роман… Костя потер шею, почувствовав дикую усталость. Он не готов был ее отпустить. Не сейчас. Он ведь нисколько не забыл ее за тот проклятущий месяц. А что она делала — без него? Скучала или нет? Думала ли о мужчине, с которым была неразлучна столько дней… и ночей, по странной прихоти судьбы? Она ни разу не позвонила, а ведь он был уверен, что совсем не безразличен ей. Еще этот… Эдик, черт бы его побрал!!. Он пытался не думать об этом неизвестном, пытался забыть это имя, однако ничего не получалось, и мучительная, непривычная ревность терзала его, грызла изнутри.

Александра насмехается над ним. Похоже, что по ее мнению, популярность должна доставлять ему неудобства… Но пока он их не испытывал, и надеялся, что так и будет впредь. Да, он завоевывал, практически не прилагая усилий, но ни одна женщина не интересовала его настолько, чтобы стать единственной. Костя любил женщин. Ему нравилось бывать в их компании. Нравился их склад ума. Нравилось их тело. Но он никогда не любил их настолько, чтобы воспринимать всерьез. Женщины — существа легкомысленные и непостоянные, твердят о каких-то чувствах, но сами о них быстро забывают. Остаться с одной — скучно и бессмысленно, как начать есть одни и те же конфеты — как бы уникален и экзотичен ни был их вкус, они все равно надоедают. И с Сашей будет так же. Да, она интригует, ему с ней хорошо, но не настолько, чтобы забыться…

Вернувшись в комнату, Костя лег на диван, слегка пододвинув девушку, длинные ресницы дрогнули, она с еле слышным вздохом-шепотом повернулась к нему. Этот звук эхом отозвался в его ушах, вызывая возбуждение и восторг. И какой-то иррациональный страх. Почему?.. откуда такая власть над ним?

— Даже не думай, что куда-то уедешь, — прошептал он, — я никуда тебя не отпущу.

ГЛАВА 7

Несмотря на, казалось бы, совершенно радужные перспективы, живя у Кости, не удалось избежать сложностей. Во-первых, его невозможно было убедить в том, что ей требуется свое, неприкосновенное пространство — он просто не мог понять, «чего хочет женщина» — как он выразился. Во-вторых, и это было гораздо важнее, если уж говорить начистоту, ее донимали периодические телефонные звонки. В том числе от девушек. Откровенно говоря, по большей части от них. В разговорах, которые ей пришлось невольно услышать, правда, не было ничего, что могло бы ее унизить, они просто «мило болтали». Костя не собирался скрывать своих приятельниц, и Саша не могла решить, хорошо это, или плохо. Лучше бы этих звонков не было вообще!