Размышляя так, Велемир приказал уведомить новгородского посадника о несчастии с его племянником.

Весть о гибели Избора, однако, опередила посланного. Когда он явился в Новгород, там все уже знали о случившемся.

Знал об этом и Гостомысл.

Он любил Избора, но был настолько умён, что не дал .посланному заметить волновавших его чувств.

Тот передавал рассказ о гибели Избора и о чудесном спасении Вадима от ужасного вновь появившегося в перынском лесу свирепого волхва, украшая его всевозможными подробностями, отчасти внушёнными ему самим Велемиром, отчасти и выдуманными во время дороги от Перынского холма до Нова-города. Фантазия посланца была богатая, и он так разошёлся, что Избор уже оказался прямо-таки поглощённым на глазах всех служителей Перуна свирепым волхвом… Гостомысл не поверил сразу тому, что сообщили ему о гибели его племянника.

- Это всё жрецы с Перыни народ мутят, - вскричал он, выслушав известие, - ну какой там в самом деле волхв появиться мог, просто они схватили Избора и, если я не поспею к нему на помощь, они убьют его!

Он приказал подавать ладью и, быстро собравшись, выехал из Нова-города вверх по Волхову в то место, где близ истока на высоком холме стоял идол Перуна.

Наступала уже ночь, когда он добрался до Перыни. Здесь он, к большой досаде своей, узнал, что жрец Велемир вместе с Вадимом и несколькими жрецами уехали в Володиславов род.

Гостомысл стал расспрашивать служителей и рабов Велемира о своём племяннике. Все они в один голос подтвердили ему рассказ, которому он было не поверил.

Один из младших жрецов, знавший хорошо Избора, сказал ему, что узнал окровавленную одежду его племянника. Это передавалось с такими подробностями, что в гибели Избора и сомнения быть не могло…

Более в Перыни Гостомыслу нечего было делать, и он, опечаленный, взволнованный, вышел из жилища жрецов, направляясь к пристани, где ждала его ладья.

Двое жрецов провожали новгородского старейшину. Оба они видели его грусть и глубоко сочувствовали ему.

Вдруг в нескольких шагах от пристани какая-то фигура перерезала дорогу Гостомыслу, и, прежде чем он опомнился, рядом с ним появился человек.

Гостомысл отшатнулся было, но подошедший быстро наклонился к его уху и прошептал что-то, заставившее старейшину вздрогнуть.

Между тем сопровождавшие его жрецы заметили человека около старейшины и, думая, что ему грозит опасность, быстро кинулись ему на помощь. Но когда они подбежали, человек уже исчез.

Кто это был такой, Гостомысл жрецам не сказал, не сказал также, что сообщил ему этот, так внезапно появившийся вестник.

XIV. РАДОСТЬ И ГОРЕ

В род Володиславов известие о всем происшедшем с Вадимом пришло прежде, чем юноша успел вернуться под родимый кров. Слова жреца, явившегося сюда по приказанию Велемира, произвели смятение. Из всех хижин повысыпали люди. Мужчины, которые в этот день не были в лесах на охоте, побросали чинить невода, готовить стрелы и толпой собрались около хором Володислава, куда прошёл посланный Велемира. Женщины сбежались сюда ещё ранее, обсуждая на разные лады возвещённый случай.

В хоромах тем временем жрец, перед которым уже поставлено было обильное угощение, передавал свой рассказ матери Вадима. Сам старый Володислав, серьёзный и важный, сидел на гладко оструганной лавке, второй раз слушая с большим вниманием эту историю.

Богумила, мать Вадима, плакала от изумления.

- Один он, один из семерых остался, - говорила она сквозь слезы. Шестерых уже нет, одного медведь заломал, двух злые люди загубили, трое без вести пропали, он только, соколик мой, надежда моя, остался.

- Надо благодарить Перуна, - важно ответил жрец, - это он совершил чудо, защитив твоего сына от свирепого волхва.

- Его только, его, батюшку, благодарить приходится. Он Вадима моего милого от смерти неминучей избавил. Да что же ты, Володислав, проси служителя Перуна откушать нашего угощения.

- Только откуда этот волхв появиться мог, - высказал своё мнение Володислав, - никто о нём не слыхивал.

- Как не слыхали? - вступился жрец. - Сколько раз тебе наш отец, Велемир, об нём говорил.

- Так ведь он говорил о том, что было…

- А то, что было и вперёд быть может, - с авторитетом заявил жрец. Но, что это за шум под окном?

Действительно, собравшаяся у хором Володислава толпа настоятельно требовала, чтобы жрец Перуна вышел и повторил снова свой рассказ.

- Родичи собрались, тебя зовут, - пояснил жрецу Володислав.

Тот с видимым неудовольствием выбрался из-за уставленного яствами стола и пошёл на крыльцо.

- Говори, - раздались сотни голосов,- что случилось, как явился волхв, где наш Вадим?

Жрец откашлялся и начал рассказ. Говорил он медленно, растягивая слова, но все слушали, затаив дыхание.

- А отступника Избора в мелкие клочья изорвал волхв, вот и одежда его, в крови его смоченная, - говорил служитель Перуна. - Только всего и нашли мы на том месте, куда нас Володиславов сын, Вадим, привёл.

- Да, может, им пригрезилось! - послышалось восклицание.

- Эй, замолчи, - нашёл нужным вмешаться жрец в последние слова сомневающегося, - не смей произносить хулы на Перуна. Вот если бы отец Велемир услыхал!.. Ох, последние дни наступают, слабеет вера, падает, а вместе с ней и народ погибает.

Никто не обратил особенного внимания на эти слова.

Вся молодёжь в роду Володислава была на стороне Избора.

Старики же и пожилые были взволнованы той частью известия, которая относилась к появлению перынского волхва.

Все они чувствовали в нём какую-то ложь, понимали, что рассказ о гибели Избора далёк от истины, но высказать этого не решались. Велемир всё-таки был сила. Но как бы то ни было, Избора жалели.

Вдруг толпа заволновалась вся сразу, как один человек. Все обернули головы по направлению к лесу и напряжённо глядели туда.

На опушке леса один за другим показались несколько всадников.

- Кто-то едет к нам, - произнёс старейшина Володислав, тоже обративший внимание на эту группу.

- А я скажу тебе кто, - вмешался примолкший было жрец, - едет к тебе, княже, отец Велемир, служители Перуна с ним и среди них сын твой, Вадим. Встретить готовься гостей дорогих.

- Сын, Вадим, ненаглядный мой! - воскликнула Богумила и кинулась с крыльца навстречу всадникам.

С глубоким почтением расступился народ пред старым жрецом Перуна в то время, как обрадованная мать со слезами радости на глазах обнимала дорогого ей сына.

- Привет вам, - важно и степенно проговорил Велемир, когда с помощью нескольких жрецов ему удалось сойти с коня, - привет и радость, старейшина славянский, дому твоему, и вы радуйтесь.

Он простёр над благоговейно склонившей головы толпой свои руки…

- Милость великого Перуна посетила этот род! - воскликнул Велемир. До сих пор никто не выходил целым из заповедной рощи, но если Вадиму удалось покинуть её невредимым, стало быть, он угоден богам! Нечестивец же, бывший с ним, погиб, потому что осмелился произнести хулы на Перуна… Да будет так со всяким, кто осмеливается нарушать заветы старины… Разойдитесь же мирно по домам и помните, что всякий будет наказан, как Избор!..

Теперь Вадим мог быть совершенно спокоен. Сам верховный жрец Перуна признал его невиновность, и никто не осмелится после этого назвать его ослушником богов… Вадим был вполне уверен в гибели Избора, хотя в то же самое время никак не мог понять, что за чудовище такое видел он в заповедном лесу.

Но это скоро перестало занимать его. Мало-помалу он начал забывать об Изборе; никакие угрызения совести не мучили Вадима. Он чувствовал себя вполне правым. Мал посредством своих чар показал ему его врага, правда, врага только в далёком будущем, но ведь нет человека, который не стал бы в настоящем заботиться именно об этом будущем. И Вадим позаботился. Он уничтожил опасного человека и был вполне уверен, что так, а не иначе должен был поступить на его месте всякий…