В болезненной спешке, Лимос швырнула его на пол и прижала кончик кинжала к его глазу.

– Ладно, придурок. Скажи мне то, что я хочу знать, или же потеряешь не только свои пальцы.

– Сука. – Ярость очернила голос демона. – Ты блять, членососка!

Лимос вонзила лезвие в глаз Риса. Ей не хватало терпения, особенно когда половые органы болели настолько сильно. Шпоры на губах и бедрах снова превратились в жемчужины, но, несмотря на её быстрое исцеление, раны еще не зажили.

Демон снова закричал, кровь и глазная жидкость брызнули из разрушенной глазной впадины. Лимос переместила кинжал ко второму глазу.

– Мои правила, – сказала она, посмеиваясь над ним. – И мои правила начнутся с того, что ты больше не будешь называть меня блядью, членосоской или еще как-то отвратительно и неуважительно. – Лимос сжала бедра, ломая ребра демона. Однажды она сделала так с Эриком. Бедный парень. – Чувствуешь меня?

– Да, – вздохнул он.

– Хорошо. Потому что, привет, я легенда. И заслуживаю немного благоговения. А теперь, скажи мне, где они держат Эрика.

– Не знаю.

– Ц-ц-ц. – Лимос сильнее сжала бедра, наслаждаясь хрустом и дроблением костей пока демон орал от боли. – Я знаю, ты один из его мучителей. Так что давай попытаемся снова, если только, ты не решил обзавестись собакой-поводырем. Где он?

– Сколько бы я ни боялся твоего гнева, твоего супруга я боюсь больше. Если я прошепчу хоть слово, то не успею сделать и шагу за врата ада, как меня разорвут на части.

– Посмотри на пальцы на моем полу. Я уже рву тебя на части. – Лимос проколола кожу под целым глазом демона, пока не выступила кровь. – Где. Эрик?

Демон засмеялся и по спине Лимос пополз холодок.

– Если бы человечишка только знал, насколько отчаянно ты хочешь его найти, он мог бы принять мое предложение.

– Что за предложение?

Рис презрительно усмехнулся.

– Человеческий червь отказался от обмена. Тебя на него. Даже после того, как я раздробил нижнюю часть его тела кувалдой, он не согласился.

Лимос едва ли могла дышать от ярости. И шока. Эрику предложили выход, но он не принял его, так? Он защищал Лимос, хотя не был с ней никак связан? Кто бы так поступил? И зачем?

– Ты не смог бы меня взять, не говоря уже о том, чтобы удержать.

– Мы бы устроили ловушку, и сам Темный Лорд поймал бы тебя, ибо да, ты права. Мы не можем удержать тебя и пытать. Но человек этого не знал, И все, же не пошел на сделку. И поэтому человеческая раса проиграет в Апокалипсисе. Они сентиментальны. Слабые. Жалкие.

– Слабый? – взорвалась Лимос. – Он не поиграл с тобой в мяч, после того как ты раздробил ему ноги, и ты называешь его слабым? – Она полоснула лезвием по щеке демона, разрезав ее до зубов. – Где он?

Рис зашипел, разбрызгивая кровь.

– Это не имеет значения, Всадница. Действительно.

– И почему же? – вымучено спросила она.

– Потому что, если он до сих пор не сломался, то уже не сломается. Приказ пришел сверху. Завтра его казнят. Через двадцать четыре часа он умрет. – Демон усмехнулся. – Этой чести удостоили меня.

– Неверный ответ, придурок. – Лимос вонзила кинжал в целый глаз Риса, провернула и направила лезвия прямо в его мозг. Демон взбрыкнул, его тело бесконтрольно подёргивалось. – Это за Эрика.

Лимос вскочила на ноги, яростно осмысливая произошедшее

Врата ада. У Лимос перехватило дыхание, когда туман ее ярости пронзило вскользь упомянутое Рисом название. Хотя об этом знало всего несколько человек, на земле было шесть адских врат, проходов через которые люди могли войти в Шеул – обычно их туда тащили демоны. Мог ли Эрик быть возле одного из них?

Боже, она надеялась на это, потому что сейчас, ей больше ничего не оставалось. И ей надо поспешить, если Рис прав, Эрику осталось жить всего несколько часов.

Точнее три.

Глава 3

Кинану Моргану чертовски нравилось бессмертие. Да, из-за этого он нес огромный вес на своих плечах, в виде кристаллического кулона на шее.

Но бессмертие имело прямое отношение к этому маленькому кусочку Небес – в прямом смысле, Небес. Учитывая выбор, он принял бы то же самое решение, и стал бы зачарованным ангелами защитником кулона.

И сегодня, разглядывая с полдюжины раненных демонов, распластавшихся на полу подземного паба в Лас-Вегасе, куда он и его новый соратник Старейшина Эгиды, Декер, их заманили, Ки был более чем благодарен за талисман.

Серо-зеленые ублюдочные рептилии не могли и пальцем к нему прикоснуться, что было просто прекрасно, учитывая, что их пальцы были покрыты липкой кислотной субстанцией, которая приклеивала их к тебе словно суперклей, пока эти твари растворяли твою плоть.

Сейчас Декер снимал свои армейские черные штаны, к которым прилипла рука одного из этих созданий. Только рука... поскольку Декер ампутировал ее у демона своим кабаром.

– Вот блядь! – Штаны Декера замотались за ботинок, и он, неуклюже дергаясь, постарался их стащить. – Твою... мать, какие же демоны отвратительные твари.

Он отбросил штаны в сторону, и его передернуло от омерзения.

Бармен-вампир, один из нескольких оставшихся в клубе, после того, как завязалась драка, засмеялся, но быстро заткнулся, когда Декер продемонстрировал ему деревянный кол.

– Я просто рад, что ты не из тех парней, которые не надевают нижнее белье. – Кинан содрогнулся, когда увидел боксеры Декерсы от Дейла Энхардта младшего. – Хотя то, что ты носишь не намного лучше.

Декер вытащил меч Эгиды с прикрепленного к спине чехла и отрубил голову одному из демонов.

– Ну не всем из нас досталось столько силы, что хоть жопой ешь!

Учитывая техасский гнусавый говор, его слова прозвучали просто смешно, но Ки решил не утруждаться комментариями, и просто наблюдал за Декером, отсекающим демонские головы и заносящим меч над последним выжившим.

Когда тварь потянулась к его ноге, Кинан использовал новый арбалет Эгиды, модифицированный для использования одной рукой, чтобы пригвоздить ладони демона к пропитанному кровью деревянному полу.

– Спасибо, приятель, – сказал Декер.

Декер никогда не называл Кинана приятелем до того, как пропал Эрик. И напоминание того, с какой целью они находились здесь, вывело его из терпения. Рыча, он опустился на колени около демона и прижал к его горлу двусторонний S-образный кинжал.

– Где держат человека? – спросил он.

Демон закатил свои ящериные глаза, чтобы встретить взгляд Ки.

– Откуда... мне... знать?

– Потому что ты и твои чешуйчатые друзья делали ставки на то, как долго он продержится.

– Негодяи, – прошипел демон. – Мы... как ты их называешь... букмекеры? Мы кое-что слышим.

– Вы больше чем просто слышите. – Кинан использовал кончик своего кинжала и наколол демонического клеща, размером с проклятый квартал, что забрался под чешую человеко-ящерицы. – Вы, также принимаете человеческую форму и проникаете в игорный бизнес людей.

Разрушение Печати Мора нарушило хрупкий баланс между добром и злом, который долгое время держал худших из демонов в узде.

Теперь подонки, подобные этим демонам, когда-то уже низвергнутые в глубины ада, убегали и пробивали себе путь в мир людей, где начинали мстить, напрямую – убивая и калеча, или пассивно – излучая зло как "грязные" бомбы.[1]

Люди, чьи души были истинно чисты, испытывали только легкое влияние адских бомб, но злые люди и те, что сохраняли нейтралитет, становились опьянённые насилием и одержимы злыми мыслями... хаос начинал царствовать на улицах.

В частности, эти демоны распространяли азартные игры, словно один из мерзких вирусов Мора. Не только организованная преступность возросла в разы, но и ставки увеличились.

Ничего не осталось в закромах, даже в солидных заведениях. Деньги, наркотики, дети, человеческие органы... все использовалось как валюта.

Человеко-ящер не раскаивался.

– Люди тупые слепцы. Мы не можем нести ответственность за их слабости.