Защищаясь от подобной критики, Б. Лавренев предварил второе издание романа заметкой «Вместо предисловия», в которой писал: «Все дело в том, что „Итль“ не сатира, а буффонада. Цель сатиры бить по существующим устоям. Орудие сатиры не только насмешка, но и гнев.

„Итль“ повествует о мертвецах. Некоторых мертвецов можно поминать только иронической усмешкой. Буффонада не бьет, буффонада смеется беззлобно и беспечно» (Б. Лавренев. Крушение республики Итль, М., Госиздат, 1928, с. 5).

Наиболее снисходительным критиком «Крушения республики Итль» оказался М. Горький, который написал Б. Лавреневу дружеское письмо (М. Горький. Собр. соч., т. 29. М., Гослитиздат, 1955, с. 471).

На сюжет романа «Крушение республики Итль» Б. Лавреневым была написана пьеса. В письме А. Я. Таирову, художественному руководителю Камерного театра, Лавренев сообщал: «Вернувшись вчера с Кавказа, я узнал от моего соавтора Н. К. Данилевского, что вопрос о „Крушении республики Итль“ не получил окончательного разрешения. Это меня не только не огорчило, но даже обрадовало, ибо дает мне возможность переслать вам любопытный документ, относящийся к пьесе» (ЦГАЛИ, ф. 2030, оп. № 1, ед. хр. 38, письмо не датировано).

Приложенный к письму «любопытный документ» — это рецензия критика Р. В. Пикеля, прочитавшего пьесу по просьбе народного комиссара просвещения РСФСР А. В. Луначарского.

Спектакль осуществлен не был, и рукопись пьесы пока не найдена.

Печатается по тексту: Б. Лавренев. Собр. соч., т. 5. М., ГИХЛ., 1931.

Первые три главы романа напечатаны в «Красной газете», Л., 1926, 12 октября. Полностью роман был опубликован в одиннадцати выпусках (№ 1–11) «Красной газеты», Л., 1927. В том же году вышло второе, отдельное, издание романа с рисунками в тексте («Красная газета», Л., 1927).

В романе «Буйная жизнь» Б. Лавренев предпринял попытку в увлекательной, почти авантюрной форме показать серьезные исторические события: крестьянское движение перед революцией, гражданскую войну, начало мирного строительства после гражданской войны.

Современники Лавренева связывали создание этого произведения с именем героя гражданской войны Г. И. Котовского (1881–1925). Сопоставление отдельных эпизодов романа с биографическими данными Г. И. Котовского действительно дают основания находить много общего в судьбе героя романа и его возможною прототипа. Но очевидно и другое: Иван Твердовский, герой романа «Буйная жизнь», — это собирательный образ вожака крестьянских масс, который проходит сложный жизненный путь, вырастая из стихийного борца против бесправия и гнета в сознательного революционера, командира конной дивизии, а затем и корпуса.

Несколько неожиданными для современного читателя могут показаться нарочитая упрощенность стиля романа и его языковые особенности, казалось бы, не свойственные Б. Лавреневу, уже известному в те годы автору «Сорок первого», «Ветра», «Крушения республики Итль» и многих других, более совершенных и отточенных по форме произведений.

Но и через нарочитую стилизацию и детективный сюжет романа проступают некоторые правдивые черты легендарного героя гражданской войны.

Литературная критика тех лет отнеслась к роману неодобрительно.

Печатается по второму изданию «Красной газеты».

Роман впервые напечатан в журнале «Звезда», 1933, № 1–9, 11, 12.

Война и русский флот — таковы главные темы творчества Б. Лавренева, продиктованные и характером его мужественного дарования, и особенностями его биографии. Поручик царской армии в первую мировую войну, командир и журналист Красной Армии в гражданскую войну, Лавренев обладал громадным опытом и большим количеством наблюдений, ставшими источником творчества писателя. В начале 30-х годов интерес Лавренева к жизни армии и флота, оставаясь постоянным, приобретает новые качества. Если в 20-е годы его рассказы о войне — и гражданской и империалистической — носили в основном лирико-романтический характер, то теперь в новых общественных и исторических условиях писатель упорно стремится к созданию широкой объективной картины того прошлого, которое подготовило и создало настоящее. Самый метод работы писателя существенно меняется. Раньше его богатое воображение неутомимого рассказчика опиралось преимущественно на собственную память, на запомнившиеся случаи, на известные и малоизвестные эпизоды. С начала 30-х годов в творчестве Б. Лавренева все больше начинает играть роль элемент исторического исследования, все больше обнаруживается склонность к публицистическим обобщениям. Отвечая на нападки, которым критика подвергла роман «Синее и белое», Б. Лавренев писал: «Я внимательно проработал много материала, опубликованного и неопубликованного, по истории вопроса» («Литературный критик». 1933, № 6, с. 118). Среди этих материалов писатель в первую очередь называет сочинения В. И. Ленина.

Роман «Синее и белое» явился первым серьезным результатом этого нового периода работы Лавренева, нового подхода к историко-военной и историко-революционной теме.

Р. Мессер, автор большой статьи, посвященной сравнительному критическому разбору «Синего и белого» Лавренева и одновременно опубликованного «Капитального ремонта» Л. Соболева, резко отрицательно отнесясь к роману Б. Лавренева, писала, однако, что в нем «ясно ощущается стремление дать принципиальную предысторию мировой войны, выяснить ее корни» («Красная новь», 1933, № 12, с. 195).

Действительно, эпическая неторопливость повествования, щедрость подробностей, выбор героев и в самых разных классов Российской империи, обилие публицистических отступлений, ведущих читателя то в глубь мировой истории, то в высокие сферы международной дипломатической игры, свидетельствуют о большом замысле исторической эпопеи.

Существование такого замысла документально подтверждают письма и выступления самого Б. Лавренева. Так, 10 декабря 1932 года, отклоняя предложение редакции ЛОКАФ печатать «Синее и белое» в журнале объединения рядом с романом Л. Соболева «Капитальный ремонт» по причине близкого совпадения материала и темы в обоих произведениях, Б. Лавренев пишет С. Вашенцеву:

«…Мы могли бы сейчас уже договориться о печатании второй книги моего романа (флот 1918–21 годов). Гражданская война, исключительный размах событий, неповторимость ситуаций, совершенно устраняют опасности параллелизма, создаваемые первой книгой… Правда, роман будет готов не скоро — летом 1934 года, но поскольку ни ЛОКАФ, ни я не думаем о смерти, мы могли бы, если Вас это устраивает, считать это дело решенным» (ЦГАЛИ, ф. 618, оп. № 1, ед. хр. 19). А в феврале 1936 года Б. Лавренев сообщает: «К осени 1936 года будет закончен роман „Синее и белое“ — переработанная первая часть и часть вторая» («Литературный Ленинград», 1936, 8 февраля).

В архиве Лавренева сохранилась рукопись — фрагменты так и незаконченной второй части романа. Посвященная известному эпизоду из истории революции — затоплению у Новороссийска по приказу молодого советского правительства русских кораблей, которым угрожал захват интервентами, — эта рукопись названа писателем «Дорогой в будущее».

Таким образом, роман «Синее и белое» нужно считать первой частью обширной и незавершенной эпопеи.

Сам автор очень широко трактовал сущность своего замысла. «Основная работа, к которой я приступил летом этого года, — роман „Синее и белое“, — сообщал он в декабре 1932 года. — В попавших в печать сведениях он назван романом о Черноморском флоте 1914–18 гг. Вряд ли с этим можно согласиться. В романе Черноморский флот действует, но лишь как основной фон, на котором идет развитие главного персонажа — мичмана Алябьева. Мне захотелось написать нечто вроде „истории молодого человека“ моего поколения. Оно на рубеже двух столетий — физически родилось в XIX веке, духовно развивалось и входило в жизнь в XX. Груз культуры и традиций прошлого века очень мешал этому поколению, и к принятию идей XX века оно шло медленно, срываясь и жестоко ранясь. В этом центр идейной установки романа». (Вечерний выпуск «Красной газеты», 1932, 23 декабря).