— Сколько же в тебе пафоса и высокомерия? — произнесла Имайя, отворачиваясь в сторону.

— Я еще не поняла, за что ты меня невзлюбила, но со временем пойму, — Пенеола улыбнулась. — Даю слово.

— Да, успокойтесь Вы, — не выдержала Данфейт. — Неужели мы не можем посидеть за одним столом и спокойно поесть?

— Видимо, не можем, — согласилась Айя. — Айрин, почему ты не ешь? Тебе не нравится мясо?

Пенеола посмотрела в глаза Айе и замерла. Не стоило этого делать. Глядя на эту девушку перед глазами всплывал один и тот же образ: лицо ее брата, задыхающегося на полу. За что она убила его? К горлу подступила тошнота. Пенеола непроизвольно дернулась и попыталась встать из-за стола. Стул за ее спиной упал на пол. Неуклюжесть — не ее черта. Пенеола растерялась. Образы. Картинки. Воспоминания. Не ее. Айи. Пенеола подняла ладони, разглядывая их в воздухе.

— Он тебе руки сломал… Раздробил кости, себе на потеху. Скажи, оболочка той девушки, которую поглотило твое тело, до сих пор тебе снится?

Айя прижала ладонь ко рту, даже не пытаясь ответить.

— Твой брат заберет ее с собой, когда покинет твой разум и оставит тебя одну.

Пенеола отвернулась и, прошептав: «Извините», — быстро покинула столовую.

— Давно это началось? — спокойно спросил Райвен, медленно поднимаясь из-за стола.

— После того, как с мамой поговорила, — ответил Кейти. — Она после этого всех начала читать. Плачет и говорит.

— Ясно… — ответил Райвен. — Извините…

Райвен отворил дверь комнаты, в которой, судя по его ощущениям, находилась Айрин. Она сидела на кровати и вытирала влажным полотенцем свои слезы. Заметив его, она резко отвернулась и прошипела:

— Уходи! Проваливай отсюда!!!

Райвен вошел внутрь и плотно закрыл за собой дверь.

— Ты что, не слышал?!

— Айрин, я не мальчик на побегушках, которого можно отправить куда подальше и он пойдет.

— Юга, ты всеобщий язык, свой родной, понимаешь? Уйди!!!

Райвен присел на кровать рядом с ней и повернулся в ее сторону.

— Сначала объяснись, а потом я уйду, если ты захочешь, конечно.

Пенеола обернулась и злорадно оскалилась:

— Думаешь, скажешь пару ласковых слов, и я растаю?!

— Я могу вообще ничего не говорить, и ты все равно растаешь.

— Самоуверенный ублюдок!

— Оскорблять — это все, что ты можешь?! На другое, кишка тонка?

— Сволочь! — прокричала Пенеола и развернулась

Ее ладонь рассекла воздух и хлопнула его по щеке.

— За Данфейт!

Пенеола замахнулась и ударила его во второй раз.

— За вранье!

Взмах рукой и новая пощечина.

— За меня!

Райвен растер онемевшую кожу и размял челюсти.

— Это все? Ты закончила?!

— А теперь, проваливай отсюда!!! — закричала Пенеола, указывая пальцем на дверь.

Райвен улыбнулся, а затем замахнулся и ударил ее по лицу в ответ.

— За меня! — ответил он.

Пенеола не подносила ладонь к пылающей щеке. Она смотрела на него, не мигая, и ждала, когда он ударит ее во второй раз.

— Если бы я хотел сделать тебе больно, ты бы уже лежала на полу. А если бы вложил в удар силу — то сломал бы тебе шею. Надеюсь, это ты понимаешь?

Пенеола молчала.

— Кимао не мог закрыть проход, потому что Данфейт лишала его сил. Кто-то из нас должен был ее убить. И я взял на себя ответственность. Она достойно покинула тот мир, и ты была тому свидетелем. Что касается вранья, я солгал только в одном: мне восемьдесят четыре года. Об остальном ты не спрашивала. От своего прошлого мне никак не избавиться. Да и тебе от своего тоже. Мой возраст, мои достижения, мое положение, в конце концов, что все это меняет? Ты и так уже знаешь обо мне слишком многое. Скажи, разве этого не достаточно для тебя?

— Нет! — прохрипела Пенеола. — Этого не достаточно! Если ты говоришь, что я и так слишком многое узнала о тебе, значит, тебе есть что от меня скрывать! Юга… Когда эта потаскуха вывалила на меня ведро дерьма, я поняла, что мне нечего ей ответить!

— Если бы тебе нечего было ответить, я бы сейчас не сидел перед тобой!!! — взорвался Райвен.

— Это заслуга моего дара, а не твоя!

— Ты ревнуешь меня?

Пенеола искренне рассмеялась, услышав подобное предположение:

— К кому? К мамаше, которая выглядит младше, чем ее дети? Да, брось…

— Эта «мамаша» стала Пастырем праведников и хозяйкой города! Она молода, умна и красива. И в два раза старше тебя при этом!

Пенеола почувствовала, как внутри все закипает. Пузыри гнева начали всплывать на поверхность ее возмущения и лопаться. С кем он ее сравнивает? С Квартли Соу?!

— Ну, так иди и трахайся с ней! — закричала Пенеола.

— Если бы хотел — давно бы пошел!

— Ну, так и иди! В твоих услугах я больше не нуждаюсь!

— «Услугах»? — повторил Райвен. — «Услугах»?!

— Можешь придумать другое слово, мне плевать. Я приняла решение. Я останусь Пенеолой Кайдис. И отомщу. За себя и за Айрин. За нас обеих!

— Отомстить — единственное, к чему ты стремишься? Других мотивов для жизни у тебя, разве, нет?

— Что ты называешь «жизнью»? — задала свой вопрос Пенеола. — Промежуток времени, который мне дано воспринимать себя как «Пенеолу»? Когда вернется Айрин Пенеолы не станет… Меня не станет… А она… Она мне не нравится… Она отвратительна… И пусть моя жизнь сейчас ограничена рамками чужого кода, я хочу ее прожить как Пенеола Кайдис и отомстить!

— А что потом? Что будет после того, как ты отомстишь?

— «А потом» вряд ли настанет, зрячий. Взгляни правде в глаза: Пире Савис намного сильнее меня. Случиться чудо, если я живой доберусь до нее.

— Ты права. Пенеола Кайдис не сможет добраться до Пире, потому что Пенеола — враг МВС! Ее оболочка изменит новое тело и тогда кто-нибудь исполнит над ней приговор!

Пенеола не знала, что ответить. Он был прав. Амир, он был прав на все сто! Вот почему он злился, когда они попали сюда. Вот почему комментировал ее состояние как слабость духа. Не достаточно вернуть ее оболочку в тело Айрин Белови. Пенеола Кайдис действительно ничего не сможет сделать, потому что во Внешнем Мире ей просто не выжить!

— Если Айрин вернется, — тихо прошептал Райвен, — Пенеола никуда не исчезнет. Ты и она — одна и та же личность. Я знаю это, потому что сам придумал такую блокировку. Шутка Юги, правда? Я изобрел способ тебя изменить, а теперь сам же не знаю, как исправить то, к чему когда-то приложил руку. Ты считаешь Айрин Белови отвратной? Ты осуждаешь ее за некрасивые поступки? А что ты знаешь о ее мотивах? Ты смотришь чужими глазами и делаешь выводы, так же, как все они смотрели на Черную Кайдис сегодня и делали свои выводы. Они тоже убийцы, Айрин. Но свои прегрешения они оправдывают благими помыслами. И ты их поняла. И не стала осуждать. Почему же тогда ты судишь себя саму за то, о чем ничего не знаешь?

Райвен склонил голову на бок, всматриваясь в черты ее лица. Рубцы на лбу почти исчезли. И на щеках их стало намного меньше. Но она как всегда не замечала этих перемен. Уткнулась пустыми глазами в одну точку и продолжала сидеть, пока он смотрел на нее.

— Пире Савис сделала с моей женой то же самое, что и с тобой, — произнес Райвен, — только со всем телом сразу, оставив подыхать на смотровом столе, пока я, накачанный наркотиками под завязку, сидел напротив и смотрел. А потом она исполосовала мою беременную матриати, достав из живота Анейти нашего нерожденного ребенка. Меня, мою сестру и ее любовницу сослали на Сатрион, оставив подыхать на каменоломнях. Десять лет изгнания?! Там, куда мы попали, не проживали больше трех. Много лет назад, после нашего появления здесь, в этом Мире, я дал себе слово, что отомщу. И принял обет, что буду воздерживаться и не позволю себе никаких привязанностей или отношений с женщинами, пока не достигну своей цели. Пире специально отправила тебя на мой корабль. Чтобы напомнить мне об Анейти и том, что ее ученицы живут только до тех пор, пока нужны своему Учителю. Да, мне казалось, что я смогу использовать тебя. Но, все же…