Если банк ошибается при определении своих потребностей в золотых резервах, и к нему поступает больше требований о погашении, чем он может удовлетворить, он сталкивается с кризисом ликвидности. Как только выяснится, что банк не сумел выполнить хотя бы одно из взятых на себя обязательств, все вкладчики попытаются изъять свои средства. Произойдет так называемый набег на банк или наплыв требований в банк. Всем известен знаменитый эпизод с набегом на банк из голливудского фильма «Мэри Поппинс», когда Майкл потребовал от банка свои два пенса. Клиенты, узнав об этом и решив, что вкладчику отказывают в возвращении его средств, немедленно попытались изъять собственные деньги. Банку, дабы избежать банкротства, пришлось временно закрыться.
В австрийской школе идет оживленная дискуссия по поводу того, допустима ли эмиссия фидуциарных средств в условиях чистой рыночной экономики. С одной стороны, есть те, кто доказывает, что рыночные силы, как правило, будут удерживать банки от выпуска фидуциарных средств в объемах, превышающих разумные пределы. Банки, которые переусердствуют в эмиссии банкнот, ожидает банкротство, что послужит для клиентов предупреждением о необходимости контролировать тот банк, где они хранят свои деньги. Большинство сторонников этой точки зрения утверждают, что выпуск фидуциарных средств повышает способность экономики приспосабливаться к изменениям спроса на деньги. Они выступают за систему свободной банковской деятельности.
Сторонники противоположной точки зрения доказывают, что выпуск фидуциарных средств по сути своей мошенничество, поскольку банк не обеспечивает каждое требование на золото наличным золотом. Они утверждают, что подобная практика будет неизбежно приводить к банковским кризисам. Эти экономисты ратуют за систему стопроцентных банковских резервов, при которой все банкноты будут полностью обеспечены золотом. Написано немало работ, отражающих мнения обеих сторон, и некоторые из них упомянуты в библиографии, однако здесь мы не будем пытаться разрешить этот спорный вопрос.
Тем не менее обе стороны согласны с тем, что дальнейшее развитие событий чревато большими неприятностями. Банки, принадлежат ли они частным лицам или государству, как правило, имеют тесные связи с политическими кругами. Исторически сложилось так, что, попадая в критическую ситуацию из-за выпуска большего количества фидуциарных средств, чем позволял рынок, банк ищет защиты от неизбежного наплыва требований у государства. Государство, вместо того, чтобы принуждать несостоятельные банки к ликвидации, оказывает им помощь, разрешая приостанавливать платежи или предоставляя специальные ссуды из казначейства или центрального банка.
Особый статус, которым наделены банки, позволяет им вести свою деятельность в условиях, практически исключающих любой риск. Они могут выдавать ссуды сверх всяких благоразумных пределов. Если их ставки оправдаются — они останутся в выигрыше. Если нет, их выручит государство. Это создает ситуацию так называемого морального риска, когда у банков есть постоянный соблазн принять на себя больший риск, нежели если бы им пришлось самостоятельно нести ответственность за последствия. Закон делает банки привилегированными игроками в экономике, тогда как всем остальным приходится расплачиваться за свои ошибки. И сторонники свободной банковской системы, и сторонники банковской системы со стопроцентным резервированием признают, что такое положение дел несправедливо и неэффективно.
Один из основных способов, с помощью которых государство поддерживает несостоятельные банки, заключается в создании центрального банка, наделенного полномочиями действовать в качестве кредитора последней инстанции. (В США центральный банк именуется Федеральным резервом.) Поскольку всякий раз, когда банковская система попадает в кризисную ситуацию, центральный банк призван снабжать ее резервами, то зачастую на его ресурсы выпадает неимоверная нагрузка. В конце концов центральный банк скорее всего просто перестанет выплачивать товарные деньги, объявив, что банкноты, находящиеся в обращении, это и есть подлинные деньги. Деньги такого рода, как мы уже упоминали, называются неразменными деньгами, и деньгами они являются потому, что государство объявило их таковыми. Исторически США перешли к системе неразменных бумажных денег в два этапа. Первый имел место в 1933 году, когда Франклин Рузвельт прекратил размен долларовых банкнот на золото внутри страны и конфисковал все золото, находившееся в частном владении. Окончательный отказ США от золота в качестве денег был оформлен в 1971 году, когда Ричард Никсон прекратил размен американских долларов на золото и на внешнем рынке.
Инфляция и дефляция
Одним из исторических последствий перехода от товарных денег к неразменным бумажным деньгам стало усиление волатильностиь цен. В связи с этим возросла важность правильного понимания таких терминов, как инфляция и дефляция.
Стандартное определение инфляции — «слишком много денег на слишком мало товаров», и соответственно определение дефляции звучит примерно как «слишком мало денег на слишком много товаров». Эти определения неточны, поскольку цены со временем могут приспособиться к любому данному количеству денег, имеющихся в экономике. Существуют практические ограничения в отношении количества некоего товара, которые должны быть применимы к нему, чтобы его можно было использовать в качестве денег. Товары, не вписывающиеся в эти ограничения, не будут избраны в качестве денег. Ни металл, столь редкий, что для выдачи сдачи его понадобится делить на уровне атомов, ни товар, столь изобильный, что для оплаты упаковки жевательной резинки его потребуется целый чемодан, на роль денег не подойдут. Мюррей Ротбард подчеркивает, что для любого товара, который реально может подойти на роль денег, «не существует такого понятия, как "слишком мало" или "слишком много" денег... каков бы ни был запас денег в обществе, полезные свойства денег всегда используются в максимальной степени» («Человек, экономика и государство»).
Экономист Пол Кругман часто ссылается на пример, который, по его мнению, противоречит этому принципу. Он описывает ситуацию с кооперативом по уходу за детьми, созданным в Вашингтоне. Чтобы гарантировать справедливое распределение времени по уходу за детьми между родителями, эта организация в качестве «денег» использовала купоны, каждый из которых приравнивался к одному часу, проведенному с детьми. По сути, в ней были созданы свои собственные неразменные деньги, которые каждый участник системы мог получить в обмен на уход за детьми от любого другого участника.
Кругман утверждает, что купонов в обращении было слишком мало. Участники кооператива не расставались с ними даже тогда, когда, возможно, и хотели бы воспользоваться услугами няни, поскольку не могли накопить достаточное количество купонов, гарантирующее, что у них еще будет некая сумма, когда им в самом деле понадобится няня. Поскольку и остальные тезаврировали свои купоны, то у каждого в отдельности возникали сложности с приобретением новых купонов. Таким образом, заключает Кругман, всё, что тамошним жителям оставалось предпринять, чтобы вновь заставить функционировать свою экономику ухода за детьми, так это увеличить количество купонов в обращении. Рынок продемонстрировал свою несостоятельность, и «государству» (т.е. ассоциации нянек) пришлось вмешаться и подкачать ликвидность.
На самом деле этот пример указывает скорее на опасность фиксирования цен, чем на необходимость активной денежной политики. Проблема, с которой столкнулся кооператив нянек, заключалась в том, что он попытался произвольно установить цену, выраженную в купонах, на услуги по уходу за детьми. Если бы он позволил нуждающимся в услугах нянек предлагать за час присмотра за детьми любую, по их мнению, уместную цену, то цена в купонах снижалась бы до тех пор, пока общее количество денег в обращении не достигло уровня, вполне достаточного, чтобы отвечать их потребностям. (В ответ Кругман, вероятно, указал бы на негибкость цен, и особенно ставок заработной платы, в сторону понижения. Эту проблему мы обсудим позднее. Кроме того, он мог бы сказать, что основной проблемой стало изменение предпочтений в отношении запасов наличности, хотя в его статье в журнале «Слэйт», описывающей ситуацию с кооперативом, основной акцент сделан на количестве купонов.) Желание хранить наличные деньги влияет на цены. Представим, что все субъекты экономики вдруг решили положить под матрас дополнительное количество долларов, т.е. увеличить свои остатки наличности. Очевидно, что они не смогут осуществить это желание все одновременно. Ведь в каждый момент времени количество долларов в экономике строго ограниченно, поэтому не у всех получится обменять свои товары на нужное количество долларов: на другой стороне сделки обязательно нужен тот, кто хочет поменять доллары на товары. С другой стороны, если все участники рынка пытаются обменять товары на доллары, они могут достичь своей цели в том смысле, что реальная ценность наличных денег каждого из них может увеличиться в одно и то же время. Пытаясь выручить наличные деньги путем продажи товаров, люди способствуют повышению ценности денег и понижению ценности всех остальных товаров. Количество долларов в экономике останется прежним, однако при новом, более низком уровне цен покупательная способность каждого доллара увеличится.