- Ты что творишь, гаденыш? - Алексей услышал в трубке грозный голос отца. - Опозорил меня перед Лизой. Просто решил меня позлить? Бросай дурачиться, пора поговорить о делах.
Но взвинченный сын, во что бы то ни стало, не хотел уступать отцу:
- Нина - моя девушка, и пока ты не будешь считаться с моим выбором, даже думать не буду о совместных делах с тобой!
- Хорошо, - Моторин-старший тут же взял себя в руки.
- Что хорошо?
- Хорошо, считай, что я её принял. А теперь, поговорим о компании.
У футболиста чуть челюсть не отвалилась от такого поворота событий. То, что дальше услышал Алексей, не представляло для него особого интереса, а вот реакция отца на его провокацию не могла оставить непутевого сына равнодушной.
Роман Евгеньевич же, с высоты своего опыта и лет, занял мудрую позицию: если противник бунтует - дай ему то, что он просит, и это ему быстро надоест. Возможно, эта простушка Нина - всего лишь временное увлечение непослушного сынка. А о варианте стать счастливым дедушкой, Моторин-старший даже помыслить боялся.
- Проблемы? - Макс оторвал Алексея от воспоминаний, несильно хлопнув друга по плечу. - Если они решаемы, то советую разобраться с ними до матча, а то сейчас ты выглядишь не лучше старой развалины.
Смотря вслед удаляющемуся в раздевалку рыжеволосому Максу, Моторин принял решение: надо обязательно загладить свою вину перед Ниной, иначе она ему и на смертном одре будет видеться. До её городишки меньше двух часов пути, а уж он то, любитель скорости, долетит и за час. Вскочив на ноги, Алексей поторопился в душ, чувствуя, что сделал правильный шаг навстречу своей совести и хорошему человеку.
* * *
Транжирить деньги на такси обратно я не хотела, поэтому, кляня Степана и весь мужской род за безжалостное и бессердечное отношение к хрупким и ранимым девушкам, я плелась на остановку.
- Нина Александровна! - услышала я позади себя, после чего почувствовала захват сильной рукой своего предплечья.
Обернувшись, я увидела Степана Григорьевича собственной персоной, неподалеку от которого стоял припаркованный конь-внедорожник.
- Мельников! Нельзя же так пугать! Я уже хотела на тебе прием отработать, - Степан самодовольно улыбнулся и произнес:
- Не хочу задеть твою женскую гордость, но, похоже, что мы в разных весовых категориях, - он даже выпрямил плечи, показывая своё превосходство, учитывая, что я ростом едва доходила ему до плеча.
- Смотри, носом в облаке дырку не сделай, - пожурила я Стёпку, который уже подталкивал меня в сторону машины. - Я и не думала, что в твоем плотном графике найдется местечко для несчастной подруги преклонных лет, - продолжала я бурчать, пристегивая ремень безопасности.
- Ветхая моя, почему же ты так несчастна?
- Провела воскресенье с роднёй Моторина, - мне показалось, или Степан действительно слишком сильно надавил на педаль. Он молчал, поэтому я продолжила и дальше плакаться другу о несправедливости злодейки-судьбы.
- ... он просто использовал меня, а я то надеялась, что могу ему понравится, - наконец, я закончила свой монолог, увидев, что Мельников заметно повеселел.
- Ну, Бойцова, честно сказать, даже не ожидал, что ты способна ради мужчины поехать в другой город. Хотя...у вас очень быстрое развитие отношений - даже с семьёй успела познакомиться, - я ударила Степана по плечу.
- Мельников! Какой же ты невыносимый! Тебе смешно, а мне очень грустно.
- Ладно, ладно, - пошел на мировую Степан: - Чтобы загладить свою вину, предлагаю поехать в кино.
На улице уже заметно захолодало, и я, завернувшись в любезно предоставленный другом шарф, быстрыми перебежками добежала от машины до кинотеатра. Выслушав нотацию от Степана за то, что оделась не по погоде, я, наконец, оказалась в уютном зале киноцентра, почти не заполненного людьми, предпочитающими в холодный вечер понедельника отсиживаться дома. Но те девушки, которые всё же решили посмотреть фильм, даже если пришли в кинозал с парнями, упорно просверливали глазами дырку в Степане, который, не успев переодеться после работы, выглядел чересчур презентабельно.
Идти на мелодраму я отказалась - настроение было не то, поэтому мы ограничились покупкой билетов на новый нашумевший боевик "Месть якудзы Черному барону". Насмотревшись на все внутренности тел криминальных авторитетов, и когда на двадцатой минуте просмотра один "крепкий орешек" стал выдирать глаз другому, Степан понял, что фильм был выбран явно не тот. Он косился на свою соседку, увлеченно хрустящую орешками, с упоением глядящую этот сумасшедший фильм. Я же думала о своём, почти не замечая того, что происходит на экране. Всё, вот выйду из кинотеатра, и даже думать перестану о футболистах, и даже на матч больше ни разу не пойду.
- Больше на такие фильмы тебя не поведу, мне было так жаль одноглазого! - сказал Мельников, выходя из киноцентра, а потом приобнял меня, дотронувшись пальцем до кончика моего носа.
- Что со мной не так? - я так резко развернулась к Степе, что тот аж вздрогнул от неожиданности.
- Ты слишком добрая, - друг всегда меня понимал с полуслова.
- Я думала, что это не порок.
- Иногда я боюсь за тебя, потому что ты слишком наивная, - в этот момент послышался шорох, и с дерева на голову Степы обрушился красивый каштан.
Мне было жутко стыдно, но сдержать смех я не могла, поэтому пакостно хихикая, глядя на то, как Мельников страдальчески схватился за голову, я сделала шаг в его сторону, но оступилась и сломала каблук.
- Это тебе кара небесная за то, что смеялась надо мной, - услышала я голос Степана, упорно потирающего шишку на затылке.
- Ещё больно? Дай посмотрю, - я дотронулась до светлых мягких волос Мельникова в поисках злополучной шишки, но он остановил мои ладони, зажав их в своих, и сказал:
- Не надо. Пойдем лучше, доковыляем до магазина - сапоги тебе новые купим.
Спустя полчаса на заднем сидении внедорожника красовалась красивая коробка от не менее красивых итальянских сапожек, которые уже радовали глаз на моих ногах, в то время как старые были отправлены смелой рукой Степы в мусорный бак.
- Я обязательно отдам тебе деньги, даже не спорь, - остановила я меценатство Степана. - Ели ты не прекратишь, я буду чувствовать себя содержанкой.
- Какая ты, всё-таки, странная. Многие бы мечтали оказаться на твоем месте и стать моими содержанками!
Я уже было хотела ответить Стёпе, что я не отношусь к категории его воздыхательниц, но тут зазвонил телефон. Порывшись в необъятной сумочке, в которой, при желании, можно было бы найти и кусок водопроводной трубы, я всё же выудила мобильник. Ещё не поняв, что произошло, я с удивлением посмотрела на Мельникова.
- Подвези меня, пожалуйста, к стадиону. Там меня ждёт Моторин.
Степан осатанел в один миг:
- Что ему на этот раз надо?! В Москве не сидится? А ты что, сразу уши расправила для очередной лапши? Не ты ли плакалась мне весь вечер про то, как тебе плохо из-за него?
- Ты что бесишься? Сказал, что ему нужно меня увидеть. Вдруг что случилось? - задала я скорее риторический вопрос.
Поняв, что бесполезно говорить с пустоголовой девушкой, в очередной раз наступающей на те же грабли, Стёпа завел машину и ехал до стадиона в полной тишине.
Увидев белый BMW Алексея неподалеку от входа на стадион, я попросила Степу высадить меня. Упёртый Мельников не собирался со мной разговаривать, и даже попрощаться не хотел.
- Я позвоню тебе завтра. Спасибо за вечер, - я чмокнула друга в щёку и выскользнула из машины.
* * *
Моторин был, как всегда, великолепен. Как только он увидел меня, вышедшую из Степкиного джипа, он тоже распахнул дверь машины, и, подойдя поближе, жестом пригласил присесть в салон. Вспомнив о хороших манерах, я решила познакомить Алексея и Степана, но последнего уже и след простыл. "В последнее время Мельников ведет себя как ребенок", - подумала я, присаживаясь в уже знакомый автомобиль футболиста.