Я ответил, что не только читал, но и знал местность, к которой относится действие рассказа. Родионов описывал в своей книге быт южной части Боровичского уезда, прилегающей к уезду Валдайскому, где я начал в 1889 году службу в должности судебного следователя.

— «Неужели правда то, что здесь написано? Мне не хотелось бы верить». На мой ответ, что в книге, как водится, сгущены краски, но описанные в ней проявления деревенского хулиганства представлялись для данной местности явлением обыденным уже и в мое время, а за последующее, с общим ростом распущенности, случаи, вероятно, участились, Государь выразил недоверие: «Нет, я все-таки этому не поверю. Человек, который написал это, просто не любит народ»… Зорким оком казака-разведчика Иван Александрович подметил растущее зло и, именно горячо любя Россию и Русский народ, указал на это зло, чтобы пресечь его, пока не поздно. Те, кто мог и должен был пресечь зло, не поверили честному Донцу. Россия увлекалась в распутство, безудержное пьянство и дичала. Она катилась в пропасть, и Донцы видели это и боролись с этим.

Писали прекрасные рассказы и повести Р. Н. Кумов и Л. С. Попов, писавший под именем Серафимовича. Прекрасные пьесы для театра оставил Донец Косоротов.

Историю Дона писали: — А. Г. Попов — «История войска Донского», 2 тома, изданы в 1814-м году; В. Д. Сухоруков — «Статистическое описание войска Донского» издано в 1825-м году; А. М. Савельев — «300-летие Войска Донского», Пудавов — «История Войска Донского и старобытность начала казачества»; Н. И. Краснов — «Статистическое описание Войска Донского»; Пивоваров — «Донские казаки» и «Сборник казачьих песен»; И. Ф. Быкадоров — «История казачества»; И. Х. Попов — «Очерки истории Донского казачества»; богато иллюстрированная, написанная для школ и изданная при атамане А. В. Самсонове (1907–1909 гг.) историческая хрестоматия — «Картины былого Тихого Дона».

Появились и казаки — стихотворцы, прокладывавшие казакам путь в таинственный, мало кому доступный мир размера и склада. В пятидесятых годах XIX века поэт А. Леонов выпустил три сборника стихов: «Стихотворения», «Современные песни» и «Стихотворения». Тогда же печатал свои стихи донец А. Туроверов.

В конце XIX века А. С. Серебрякова выпустила большой сборник «Стихотворения». Платон Краснов — небольшую книгу «Из западных лириков», и Супин — «Стихи».

На художественных выставках картин в Петербурге, Риме и Париже выставляли свои полотна Донцы — живописцы: — В. В Поляков, Н. П. Карпов, И. И. Крылов, И. В. Болдырев, Соловьев, А. З. Краснушкина, В. И. Суриков, написавший ряд исторических картин: — «Покорение Ермаком Сибири», «Боярыня Морозова». «Стрелецкий бунт», «Переход Суворова через Альпы», «Меньшиков в ссылке». Пейзажист И. И. Дубовской, чьи изображения неба, донской степи, ее просторов обращали внимание на академических выставках в Петербурге. Его картины «Зима», «Парит», «Притихло», «Ранняя весна» принадлежат к лучшим, что создали пейзажисты. Бывало, стоит какой-нибудь случайно попавший казак на выставке перед картиною «Парит», стоит, стоит, и вдруг станет вытирать платком лоб, и скажет со вздохом:

— И точно парит! Экая силища дана человеку!.. Совсем как у нас дома…

Донец С. А. Траилин написал оперы «Тарас Бульба», «Стенька Разин», «Хаджи Абрек», «Богатый гость Терентьище», «Рыцарь и фея», «Гашиш», много симфоний, романсов и других вещей.

Казаки-Донцы пели в операх; были драматическими артистами. «Дух Божий живет, где хочет». Почил дух Божий на донских казаках, отметил их в ряду других народов. Не ошибся Император Николай I, когда при посещении Дона в 1837-м году сказал гимназистам Новочеркасской гимназии:

— Я хочу, чтобы со временем и из Донцов были сенаторы, министры, главнокомандующие…

Из Донцов были и побольше того — были ученые, писатели, художники и люди с мировым именем и славою…

Глава LXI

Как застоявшийся, долго сдерживаемый сильною рукою всадника конь, кинулась Россия при новом Государе Николае II в большую творческую работу. Какой широкий обзор был перед нею! Какие возможности! Царь был молод. Императору Николаю II шел 26-й год, когда он вступил на престол. Он только что очень скромно, из-за траура по отцу, обвенчался с принцессой Алисой Гессенской, немкой по рождению и англичанкой по воспитанию, племянницей английской королевы Виктории. Царя окружали такие же молодые люди, как он сам, его недавние спутники в путешествии вдоль берегов Азии, в Японию и через всю Сибирь. Царь был доступен, ласков, милостив, преисполнен веры в свой народ и его творческие силы. Сибирский путь заканчивался. Казна была полна. Все желания царя так легко исполнялись.

«Казакоманы» на Дону подняли головы. Так много нужно было выправить в донской жизни, так нужна была царская милость.

В 1895 году в Красном Селе в лагерном сборе на Высочайшем смотру, Атаманского полка не было. Один дивизион находился в Пскове на занятиях с пехотой, другой в Петербурге нес коннополицейскую службу. Государь обратил внимание на отсутствие полка и спросил командира бригады, бывшего раньше командиром Атаманского полка, генерал-майора М. И. Грекова, где находится полк. Греков использовал этот случай, и подробно доложил Государю, как тяжело отзывается конно-полицейская служба на казаках и их конях, когда они целыми ночами должны ездить по глухим окраинам города, по каменным мостовым. Греков просил об отмене полицейской службы для казаков.

17 октября 1897 года в Петербурге была учреждена конная полиция. Казаки были освобождены от разъездной по городу службы.

В 1898 году дворянское собрание в Новочеркасске ходатайствовало перед Государем о назначении комиссии «для исследования причин, подрывающих хозяйственный быт Донского казачьего войска и о способах к поднятию его благосостояния».

Комиссия была учреждена под председательством генерала Маслаковца. Она не дала желаемых данных. Она признала, что «благосостояние казаков несколько пошатнулось, и требуются серьезные меры для его улучшения». Какие должны быть меры — комиссия не нашла. В ней снова заговорили о земстве. Тогда была созвана новая комиссия, в Петербурге, при Главном Управлении казачьих войск, под председательством генерал-лейтенанта А. Грекова (1899 г.), но и она ничего не могла придумать.

В 1900 году военный министр Куропаткин решил сам ознакомиться с хозяйственным положением казаков. Сотрудник Скобелева, повидавший Донцов в Турецкую войну, человек военного склада, Куропаткин легче разбирался в положении донских казаков, чем комиссии, заседавшие в кабинетах. Объехав войско и побеседовав со старыми казаками, Куропаткин доложил Государю, что если не будут приняты меры, то казачество Донское скоро окажется не в силах выполнять лежащие на нем военные обязанности… Надо беречь Донскую область и не нарушать славного Донского казачества. Земли на пай казаку приходится слишком мало сравнительно со всею площадью земель, находящихся в станичном пользовании. Казаки недостаточно энергично и умело пользуются выпавшим на их долю земельным добром. Производительность земли ослабела, но земля еще кормит казака. Лошадь казака во многих случаях уже не может нести службу.

Раньше у казака почти всегда была своя «доморощенная» лошадь. Теперь казаку приходилось покупать при выходе на службу коня у помещика — коневода, или у богатого зажиточного казака. Цены на лошадей росли. Выход казака на службу разорял казачье хозяйство.

Куропаткин выхлопотал выдачу каждому казаку при выходе его на службу «сторублевое пособие» на покупку лошади.

Куропаткин затронул много вопросов, касающихся службы казака.