Именно так я смотрю на эту ситуацию, и этот подход не кажется мне агрессивным. Ее муж производит на меня впечатление тирана, страдающего от неуверенности в себе. Может быть, он тоже шизоид. Очень может статься, что принцип «жить, радуясь жизни» ему тоже неведом, и почти классически аутистическая любовная связь время от времени — это все, что ему об этом известно. Я бы нисколько не удивился, если бы некоторые из тех женщин, которыми он увлекался, ничего об этом не знали. И для меня также не будет неожиданностью, если в конце концов он придет к выводу, что при всем его нежелании ему не избежать терапии. Я думаю, он также мог бы расширить свой кругозор, что не означает неминуемого потрясения его личности и распада этой супружеской пары. Я бы хотел надеяться, что вместе они даже смогут вырваться из этой немой безрадостности, которая временами душит их, и научатся получать удовольствие от жизни.

Карл Роджерс

Карл Роджерс (1902 — 1987) представляет одно из наиболее влиятельных направлений в американской психологии. В основном его имя связывается с разработанным им методом терапии, который многим обязан Отто Ранку, одному из пионеров психоанализа, порвавшему с Фрейдом.

Этот вид терапии называют индирективной или центрированной на клиенте терапией. Роджерс полагал, что врач должен относиться к клиенту (он редко употреблял слово «пациент») не как ученый к объекту исследования и не как медик к больному, но как человек, которого глубоко волнуют переживания другого человека. Он также считал, что наилучшая точка зрения для того, чтобы понять поведение индивидуума, — это внутренняя точка зрения самого индивидуума.

Индирективная психология пользуется широкой популярностью среди ученых-психологов, потому что этот вид терапии вырос исключительно на почве психологии, а не медицины. Именно эта форма терапии, вероятно, наиболее часто преподается в университетских курсах по технике ведения беседы. По мнению многих, обучиться этой технике сравнительно нетрудно, и ее применение делает лечение успешным и недорогим. Своей тенденцией избежать директивности, упором на прояснении эмоций и стремлением достичь инсайта индирективная терапия близка психоанализу.

Важным вкладом Роджерса в психотерапию следует считать также то, что он начал целый ряд исследований природы психотерапевтического процесса и его результатов. Будучи сам психологом по образованию и работая со специалистами именно в области психологии, Роджерс в гораздо большей степени получил поддержку людей, в основном занимающихся исследованиями, чем другие психоаналитики.

В приведенном ниже случае[43], взятом из книги Роджерса (хотя в нем описывается работа другого консультанта), демонстрируются некоторые методы индирективной терапии. Основное значение данного случая заключается не столько в технике, сколько в акценте, делаемом Роджерсом на Достижении и развитии инсайта. Этот случай показывает, как клиент развивает понимание (инсайт) причин своих затруднений.

Сердитый подросток

Работа, направленная на достижение инсайта, часто приводит не только к признанию роли, принятой на себя индивидуумом, но и к осознанию тех побуждений, которые вытесняются индивидуумом из своего сознания. Подавляя определенные установки, индивидуум тем самым поддерживает в себе другие компенсаторные установки защитного характера. И только тогда, когда он откровенно признает и принимает как часть самого себя эти менее похвальные чувства, потребность в защитных реакциях постепенно исчезает.

Прекрасный пример достижения такого типа инсайта представляет собой случай девушки шестнадцати лет по имени Кора, которую привел в консультативную клинику и в детскую судебную инстанцию ее отчим из-за того, что ее поведение дома стало неуправляемым. Ее мать была инвалидом и часто длительное время вынуждена была проводить в больнице и в санатории. Ответственность за Кору в основном взял на себя ее отчим, который, однако, обнаружил странное отношение к ней, выказывая ревность к ухаживавшим за ней юношам и вообще ведя себя так, что это наводит на мысль о прямом сексуальном интересе. Когда разногласия в семье стали особенно острыми, по решению судебной инстанции Кора была передана на воспитание в приемную семью, и через некоторое время она попросила о возможности снова встретиться и побеседовать с психологом, с которым несколько раз встречалась во время судебного разбирательства. Она сразу же заговорила о своей семье, причем разговор в основном вертелся вокруг ее отчима. Она с негодованием рассказала, каким образом тот пытался контролировать ее поведение и как беспокойно он вел себя всякий раз, когда она встречалась с каким-либо молодым человеком. Вот как продолжалось это интервью.

После ее рассказа консультант сказала:

— Как ты думаешь, почему это все произошло?

— Я думаю, что он просто подлый, — ответила Кора. — Не могу понять, почему моя мать не останавливает его и почему она всегда ему верит.

Консультант ответила:

— Я говорила с твоей матерью после того, как ты была здесь. Она понимает, что тебя волнует. И, возможно, когда-нибудь это тебе объяснит. Хочешь, я расскажу тебе, о чем мы с ней говорили?

Однако Кора не высказала к этому никакого интереса и снова заговорила о поведении своего отчима:

— Я думаю, он просто хочет, чтобы я все время оставалась дома. Иногда мне даже кажется, что он меня ревнует. Уже несколько человек говорили мне об этом. Например, куратор в школе. Помните, я вам рассказывала. Но я не понимаю, с какой стати ему меня ревновать. Всякий раз, когда я ухожу на свидание, он страшно сердится. Даже не знаю, как это объяснить. Иногда я начинаю думать, что он чокнутый. Он может вести себя по-разному. Он не любит, когда я встречаюсь с итальянцами и вообще не хочет, чтобы я встречалась с парнями. Ревнует? Не понимаю... Если бы он был парнем моего возраста, это бы означало, что он хочет, чтобы я встречалась с ним. Но ведь он женат на моей матери. Не понимаю... Любой парень просто сказал бы об этом. А он только как-то странно себя ведет. Так, как если бы хотел, чтобы мы с ним встречались... Но ведь этого не может быть. Он — ведь муж моей матери... Не знаю, что и думать.

Она явно была очень взволнована и долгое время молчала; потом засуетилась и занервничала.

Консультант: Что еще ты можешь об этом рассказать.

Кора: Я не знаю, что говорить. Это кажется несправедливым по отношению к моей матери, если это так. Ведь все-таки он ее муж. Это было бы нечестно... И я ничего к нему не чувствую... Просто не понимаю, почему он так ко мне относится. Меня раздражает даже, когда он прикасается ко мне. Правда, к матери он относится очень внимательно. Я понимаю, что ему тяжело, когда она в больнице... Но при чем тут я? Почему бы ему не встречаться с кем-нибудь, с какой-нибудь незнакомой нам женщиной.

Консультант: Может быть, есть какая-то причина, которая заставляет его так особенно к тебе относиться?

Кора: Не думаю, что это потому, что я очень похожа на мать. Правда, многие так говорят. И он тоже. Но я так не думаю. Может быть, конечно, и так. Трудно сказать. Но ведь это ужасно — ведь это моя собственная мать... Да, кажется, что единственная причина — это то, что я напоминаю ему мать.

Она начала говорить о том, какая ее мать замечательная:

— Он ведь женат на моей матери. Он не должен... Почему же он ничего не говорит?.. С какой стати он так ко мне относится... Ведь моя мать рядом. Пусть ее и любит. Может быть, дело в том, что я моложе, и со здоровьем у меня лучше... Не думаю, что дело здесь в сексе, потому что — если только... (здесь последовала длинная пауза). Вообще-то я понимаю, что у него не может быть никакой сексуальной жизни с моей матерью. Она ведь больна. Не знаю... не хочу об этом говорить... Да и о чем тут говорить?