Причина разрыва помолвки — одна из тайн Людвига II, унесенная им с собой в могилу. Предположений по этому поводу действительно было множество. Одно из самых правдоподобных — София оказалась не соответствующей тому фантастическому идеальному образу, который родился в воображении короля. Да, в реальной жизни идеалу нет места! По воспоминаниям одного близкого к королю царедворца: «Король в его идеале представлял женщину таким высшим существом, — чуть не настоящим ангелом, — которому недостает только крыльев… а первая женщина, к которой он приблизился, не подошла, видимо, под его идеал. Я сам слышал, как он раз сказал: “Wenn ich einmall heirathe, so suche ich eine Königen, eine Landesmutter, und keine Herrin!”[59] …Король объявил, что его невеста его не любит и ему не верна»{51}.
Очень часто биографы Людвига II представляют портрет Софии в довольно непривлекательном виде: мол, она не обладала и десятой долей обаяния и вкуса своей сестры, ее любовь к музыке была ни чем иным, как средством привлечь к себе внимание царственного жениха. А на самом деле она — всего лишь недалекая и корыстная (еще бы — хотела выйти замуж непременно за короля!) жеманная барышня. Поддавшись на внешнее сходство с Елизаветой, Людвиг на время был очарован Софией, но, пообщавшись с ней ближе, разочаровался и стал тяготиться ее обществом. А если к этому прибавить слухи о том, что он якобы застал принцессу в объятиях другого (то ли какого-то аббата, то ли грума — «источники» расходятся во мнениях), то общая картина складывается, увы, не в пользу Софии. К тому же ряд биографов{52} упоминают, что Людвиг в гневе уничтожил портрет и бюст своей возлюбленной, что косвенно подтверждает эти слухи. Правда, есть и другое мнение — София просто стала жертвой клеветы.
Еще говорили, что отец Софии герцог Максимилиан стал настаивать на ускорении свадьбы, прямо поставив вопрос: «Желает ли король назначить окончательный срок или возьмет свое слово назад?» Людвиг, не терпевший любого посягательства на свою свободу, тут же ухватился за предоставленную ему возможность, разорвал помолвку и отправил Софии письмо со словами: «Твой жестокий отец разлучил нас».
Скорее всего, дело обстояло намного проще и прозаичнее. Людвиг II внутренне был не готов нести «бремя брачной ответственности». Помните, как в фильме «Ирония судьбы, или С легким паром» герой Мягкова Женя Лукашин говорит: «Но как представлю, что она будет вечно мелькать у меня перед глазами туда-сюда, туда-сюда…» От своих невест Лукашин сбегал в Ленинград. Королю «бежать» было некуда. Поддавшись на всеобщие уговоры, Людвиг вообразил, что в лице Софии встретил свой идеал, мгновенно воспламенился, также мгновенно остыл, но было уже поздно. Он представил себе, что «она будет вечно мелькать перед глазами», — и попросту испугался. Испытывая «синдром Лукашина», Людвиг сначала малодушно оттягивал свадьбу, а затем стал хвататься за любую соломинку, чтобы вовсе ее расстроить. Отсюда столь много противоречащих друг другу причин разрыва — настоящая-то причина была не в невесте, а в женихе. Эту версию косвенно подтверждает письмо, написанное Людвигом Софии сразу после разрыва помолвки: «Если ты в течение года не найдешь человека, с кем могла бы быть счастлива, тогда мы можем пожениться, если ты этого захочешь». Таким образом, чувство вины успокоено, «запасной аэродром» подготовлен. Трудно представить, чтобы Людвиг написал подобное, если бы действительно застал принцессу с другим.
К тому же София и не заслужила того, чтобы муссировать столь оскорбительную для ее памяти сплетню. В 1868 году София вышла замуж за Фернана де Бурбона Орлеанского, герцога де Алансон (1844—1910), внука французского короля Луи Филиппа. Она была несчастлива в браке и по-настоящему нашла себя в благотворительности. 4 мая 1897 года София погибла во время пожара на благотворительной ярмарке в Париже, с самоотверженным героизмом оставаясь в огне, твердо решив, что не выйдет до тех пор, пока не будут спасены все, до последнего человека.
А 10 сентября 1898 года смертельный удар в сердце анархиста Луиджи Луккени сразил на набережной Женевы ее сестру, Елизавету Австрийскую, сказавшую после смерти своего сына принца Рудольфа, покончившего с собой в замке Майерлинг: «Я хотела бы умереть от небольшой раны в сердце, через которую улетит моя душа. Но я хочу, чтобы это произошло вдали от тех, кого я люблю». Ее желание полностью исполнилось…
Так ушли из жизни две главные женщины в жизни Людвига II. Судьбы всех «вершин» этого своеобразного любовного треугольника на время пересекались, потом разошлись. И каждый из них до конца своих дней остался по-своему одиноким. Надо ли говорить, что Людвиг II так никогда и не женился…
И здесь мы подходим к одной довольно щекотливой теме, которую не имеем право обойти молчанием.
Практически неопровержимым считается тот факт, что Людвиг II был гомосексуалистом. Достаточно вспомнить уже упоминаемый нами фильм Лукино Висконти, где этой сюжетной линии отдано едва ли не основное внимание. (Правда, здесь необходимо учитывать, что, будучи гениальным художником, Висконти выражал в своих произведениях в первую очередь свои внутренние переживания, другими словами — самого себя, поэтому его Людвиг имеет гораздо большее отношение к личности режиссера, чем к своему реальному прототипу) На первый взгляд странное отношение короля к женщинам вполне объясняется с этой точки зрения. Но если бы все было так просто…
Людвиг II не напрасно хотел остаться в истории «вечной загадкой». Ведь нет ни одного неопровержимого факта гомосексуальной связи короля с кем бы то ни было. Более того, некоторые серьезные биографы{53} Людвига II напрямую говорят о том, что король умер девственником. По воспоминаниям одного из ближайших приближенных короля, «“Мюнхенский листок” в июне 1886 г. после кончины Людвига II поместил статью, в которой, подобно всем тогдашним немецким газетам, спешившим набросать как можно более грязи на светлый образ короля, касаясь нравственности Людвига II, придает ему столько романтических вымыслов, сколько влезло в его фантазию! Легион людей, поклонявшихся Бахусу, Гамбринусу, или обоим вместе и ставивших на еще более высокий пьедестал богиню Венеру, — эти люди не в состоянии были даже поверить, чтобы такой красивый, молодой, здоровый человек, как Людвиг II, оставался равнодушен к женской красоте.
Те, которым это поползновение так же необходимо, как еда, питье и сон, не допускали такого равнодушия Людвига II и награждали его в своем воображении всевозможными любовными похождениями исподтишка. Тут являются на сцену: то красивая мельничиха, то дочь рыбака, то певица, то драматическая актриса! Старый служитель короля, бывший при дворе с 1843 г., видевший рождение Людвига II и остававшийся при нем до конца его жизни, говорил, что он прозакладывает свою голову, что король как жил девственником, так им сошел и в могилу. “Поверьте мне, — говорил он, — у нас он был всегда на глазах, так что ни одна кошка не могла прокрасться в его спальню без того, чтобы мы о том не знали. Мне уже 70 лет; я состарился при короле и знаю его так же хорошо, как своего отца. Я ручаюсь головой за нравственную чистоту и полную невинность короля Людвига II. Все, что рассказывают о его любовных приключениях и разных страстях, — все это ложь и клевета!”»{54}
«Те, кто распускали разные гнусные клеветы про такого неуязвимого девственника, каким был Людвиг II, были так низки, что даже не заслуживают презрения!»{55}
«Те, кто знали Людвига II в 18 лет, говорят, что это был в высшей степени чистый, целомудренный, вдохновенный юноша, горячий сердцем романтик, в котором не было ничего дурного. И этот романтизм красной нитью прошел через всю его жизнь, постепенно развиваясь»{56}.