— У тебя неважный аппетит, — заметил Иван.

— На аппетит не жалуюсь, — буркнула она и очень серьезно добавила: — Надо беречь фигуру.

В следующее мгновение рот ее был уже забит какой-то коричневатой смесью, похожей на рубленые грибы, хотя в стоящей перед ней вазочке этих грибов было не больше чайной ложки.

— А ты не пробовала заниматься спортом, чтобы сохранить фигуру? — спросил Иван. Ему и правда было любопытно узнать, занимается эта забавная девушка спортом или нет.

Тика ничего не ответила, очевидно, она считала обед достаточно серьезным занятием, чтобы отвлекаться на разговоры. Время от времени Тика коротко подсказывала Лобову, за какое из блюд он должен теперь приняться, какой приправой его сдобрить, чем посыпать, каким напитком запивать. Пища была приготовлена добротно, и Лобов ел с аппетитом. Что же касается ее необычного вида и порой странного вкуса, то Ивану к этому было не привыкать — чего только ему не приходилось пробовать за долгие годы своей скитальческой работы!

Тика, быстро покончившая со своим «птичьим» обедом, наблюдала за ним с откровенным любопытством и некоторым неудовольствием.

— Совсем вы еще неприглаженный, — констатировала она. Наверное, первый раз в жизни попали в кафе?

— Я первый раз попал в Даль-Гей, — ответил Лобов, вытирая салфеткой губы.

— Значит, на Стигме и в еде ничего не понимают, — заключила Тика и вздохнула. — Зачем я вам только заказала всякие деликатесы? Дать бы вам, как умроку, кусок мяса с хлебом, да и дело с концом. — Она засмеялась. — Если бы я столько ела, то была бы такой толстой, что вам не понравилась.

— Наверное, — рассеянно согласился Лобов.

— А такая я вам нравлюсь?

Лобов поднял глаза. Тика сидела прямая, тоненькая и требовательно смотрела на него. Иван хотел шутливо сказать, что Тика слишком молода и вообще не в его вкусе, но вдруг понял, что такой ответ не только обидит эту девушку, для которой внешность — единственный и бесценный капитал, но и, возможно, превратит ее из доброжелательницы, как ему хотелось о ней думать, в безжалостного врага. С другой стороны, говорить ей неправду было стыдно.

— Я как-то не думал об этом. Тика, — медленно проговорил он. — Не до этого сейчас. Мне предстоит трудное дело.

— Не до этого! — язвительно заметила Тика. — А глазеть на всякие дурацкие купола от дождя — до того?

— Купол — это между прочим, — попытался выйти из положения Лобов, — а нравится или не нравится — дело серьезное. Разве мимоходом в этом разберешься?

Тика смотрела сердито, но Лобов почувствовал, что его ответ ей понравился и она обдумывает его. Сделав какие-то ей одной известные выводы. Тика фыркнула и, как всегда, спросила совсем не то, что ожидал от нее услышать Иван:

— Вы правда первый раз в Даль-Гее?

— Правда.

— Странно, — значительно протянула Тика.

— Почему? — удивился Лобов.

Тика усмехнулась, щуря свои зеленые глаза.

— Потому что на вас пялит глаза дама вон за тем столиком. Вы и тут не можете разобраться, нравится она вам или нет?

Лобов проследил за ее взглядом и под густым тенистым деревом увидел Кайну Стан.

Глава 11

Иван сначала просто удивился, но, подумав, решил, что вряд ли появление Кайны здесь случайно. Не с ее ли помощью Всеволод хочет восстановить с ним связь? Впрочем, не стоит ломать над этим голову. Надо подождать. Кайна сумеет выйти на связь, если это действительно нужно.

— Ну, нравится вам эта дама? — дошел до его сознания нетерпеливый голос Тики.

— Красивая, — ответил он. — Даже слишком.

— Вот именно, слишком. — Тика одобрительно взглянула на Лобова. — Как статуя! — Покосившись на Кайну, она засмеялась, щуря свои зеленоватые глаза, и вдруг совсем другим, деловым тоном спросила: — А откуда вы ее знаете?

Не стоило, конечно, решительно отрицать свое знакомство с Кайной. Кто знает, как повернутся события.

— Лицо ее мне знакомо, — сказал Иван. — Но откуда? Не представляю.

К столу подошел метрдотель, респектабельный, с иголочки одетый мужчина, с достоинством поклонился и положил перед Лобовым аккуратно написанный счет. Иван посмотрел на внушительную итоговую сумму, мысленно усмехнулся и под любопытным взглядом Тики принялся молча отсчитывать деньги.

Метрдотель кашлянул и слегка поклонился.

— Проверьте счет, ленд, — напомнил он вполголоса и, заметив, что Лобов сделал нетерпеливое движение, добавил с мягкой настойчивостью: — Таков порядок. — Он опять поклонился и одновременно чуть скосил глаза на столик, за которым сидела Кайна Стан.

Теперь Иван обратил внимание на то, что метрдотель стоит так, чтобы Тика не видела его лица, по крайней мере видела плохо. Лобов взял счет, сдерживая волнение, просмотрел его и ничуть не удивился, когда среди длинного перечня блюд и их стоимостей обнаружил текст на космоарго, отлично подогнанный под общий характер счета. «Алексей и Тур в резиденции Линга, — сообщал Снегин. — Вход через бар «Факел», Третья портовая, сто четыре. Алексей не расшифрован, имеет сведения исключительной ценности. Форсируй события вплоть до крайних мер. Транспортом обеспечиваем. С нами сотрудничает доктор Сайн из окружения Линга. В крайнем случае можно сослаться на его рекомендацию. Всеволод».

Лобов пробежал текст глазами, потом уже внимательно прочитал его еще раз, на секунду задумался, после чего, как бы спохватившись, смял счет, спрятал его в карман и поднял глаза на метрдотеля:

— Все правильно.

Метрдотель взял деньги, не считая, и отошел с легким поклоном. Провожая его взглядом, Лобов заметил Кайну, идущую к выходу. Тика с интересом смотрела ей вслед, а когда та скрылась, обернулась к Лобову.

— Вот какие у вас знакомые! — протянула она значительно.

Лобов взглянул в ее зеленые глаза.

— Какие?

— Да вот такие! Это я поначалу не заметила, что она роллина. — В голосе ее звучало почтение.

Лобов продолжал непонимающе смотреть на нее, но Тика, явно не желая поддерживать этот разговор, только раздраженно пожала плечами и презрительно процедила:

— Вы бы хоть счет уничтожили, а то влипнете из-за такого пустяка.

Лобов, поколебавшись, достал из кармана счет и развернул его. Предчувствие не обмануло: Снегин, как и всегда, оказался предусмотрительным — надпись, сделанная на космоарго, исчезла без следа. Иван усмехнулся и протянул счет Тике.

Она взглянула на него без особого интереса.

— Знаем мы эти штучки! — Тика бесцеремонно разглядывала Лобова. — Нет-нет, да и подумаю: может быть, вы специально прикидываетесь таким простачком? А потом возьметесь и положите всех, как там, возле бара. — И без всякого перехода спросила: — Вы зачем к Лингу? Заработать хотите?

Иван покачал головой.

— Нет, Тика. Я не жадный.

— Зачем же вы туда лезете?

Она сказала это с такой искренней досадой, что Иван заколебался. А собственно, почему бы не рассказать ей, зачем он идет к Лингу? Ведь это уже не тайна — Стиг наверняка давно сообщил своему патрону о цели поисков Лобова. Решившись, Иван полез в карман за бумажником.

— К Лингу в руки попал мой близкий товарищ, вот я и хочу его выручить. — Иван достал голографию, показал ее Тике. Вот он.

Тика взглянула на голографию и слегка вздрогнула. Иван, внимательно следивший за ней, сейчас же спросил:

— Ты его видела?

— Да. — Она отвела взгляд.

— Его уже допрашивали?

Ресницы Тики дрогнули, за ними на мгновение мелькнули зеленые встревоженные глаза.

— Еще чего! Пока нельзя, у него же сотрясение мозга. Перехватывая инициативу, она, как всегда, круто изменила тему разговора: — А вы правда не рассердились на меня за то, что я подвела вас там, возле бара?

Лобов чуть улыбнулся и дипломатично ответил:

— Ну, если и рассердился, так теперь уж простил.

— А почему? — требовательно спросила она.

— Ты совсем еще девочка. И толком не знаешь, что творишь, — почти грустно ответил Иван.

— А почему это вы так стараетесь? Кто он вам такой, этот товарищ?