— Вот-те раз! А я думал, что это только я тут такой олень! — заржал брат. — И какие тараканы, если не секрет, у тебя обнаружились?

Василий болезненно поморщился. Посмотрел с сомнением на ухмыляющуюся физиономию брата, не решаясь продолжать. Но Григорий не дал ему ускользнуть от ответа.

— Давай-давай! Колись!

— Ну… — замялся Василий. — Нас там наши красные, убеждали что рабочие все такие «сознательные»… Типо классовое сознание и те де и те пе.

— …А оказалось, что быдло! Бу-га-га-га! — закончил за него Григорий и заржал.

Василий посмотрел на него с осуждением и тот поспешил заткнуться.

— Всё! Молчу! — примирительно замахал руками Григорий. — Продолжай.

— Ну… Словом… Я понял тут одно: для «классового сознания» тут нужно длительное целенаправленное просвещение. То, которое делают сейчас большевики.

— А иначе их же будут воспитывать в противоположную сторону — в сторону быдлячества и рабов. Злые буржуины. — Тут же закончил, не выдержав Григорий. Но Василий и не подумал возражать. Только кивнул.

— Но тогда получается, что вся «МРАКсистская» теория летит к чертям? — задал риторический вопрос Григорий.

— Получается так… — обречённо выдохнул Василий.

— Получается, что для того, чтобы их планы осуществились, чтобы «рабочий класс» стал «рабочим классом-по-теории», нужны целенаправленные усилия… Кого?

— Передового класса. Интеллигенции.

— Нда? А то, что большинство этой самой интеллигенции сами по себе такое же быдло, которое один в один сплошь «Плохиши»… Спят и видят как угодить тем самым буржуинам…

— Но ведь другие… Те, кто сделал революцию… Они ведь были из интеллигенции.

— Вот! Я о чём и говорю: вся эта «классовая теория» — фуфло!

— Но ведь они как-то сделали! — не сдавался Василий.

— Пропаганда и агитация. Ты сам это часто повторял. Ещё тогда. — напомнил Григорий.

— Тогда получается, что массы делают тем, чем они являются — Идеи!

— … И ты сам же говорил, что «Идея, овладевшая массами становится материальной силой». Кажется это Володька Ульянов сказанул…

— Не важно… Но всё равно. Что нам делать сейчас? Уже ясно, что мы вдвоём тут ноль без палочки. Со всеми брюликами.

— Работать с массами. Интеллигенции! — нагло выдал Григорий, прекрасно осознавая комизм ситуации. Ведь то, что он только что выдал, должен был говорить именно ему, и именно Василий.

— Но… Если мы станем резко марксистами — нас заметут. И на этом всё закончится. Мы ничего не сможем построить. Сделать. Открыть.

— То есть — пшик. И заметь, что ты сам только что признал: «марксизм-фуфло!».

Василий поморщился. Для него марксизм был чем-то типа религии. А тут — крушение иллюзий. Причём очень жестокое.

— И что ты предлагаешь?

— Да свою Идею создавать и толкать! — ещё более нагло заявил Григорий.

Василий поднял бровь ожидая продолжения.

— А, собственно, нахрена нам что-то создавать, если она у нас уже есть?!

— Это какая?!!

— Древние… — тихо, и как сам-собой разумеющееся выдал Григорий.

— Ты…

— Нифига!

— Данунах!..

— Нифига!

— Поясни. — Сдался Василий.

— «А хрен-ли нам, кабанам!» Мы хотим построить совершенный мир, в отдельно взятой стране? И фигли мы паримся? У нас уже есть железобетонная основа для «Живого Примера». Ведь если кто-то знает, что это было сделано и сделано успешно, то…

— …Надо всего-лишь повторить! — закончил за него Василий.

— А значит…

— «АНЕНЕРБЕ»! Российское! «Наследие предков»!

— В масть! — с энтузиазмом поддержал Григорий.

— Тока без «врилей» и прочего бреда! — тут же очень серьёзным тоном отрезал Василий.

— Да у нас и так… Вся «система» — сплошной бред… — в пространство кинул Григорий.

— А вот нифига! Без бреда! — решительно отсёк Василий. Было видно, что он уже включил мозги на обработку идеи.

— Но… то, что мы уже наплели… Ты прав! — примирительно закончил он. — придётся оставить.

— И делать на его основе. — оскалившись закончил за брата Григорий. Эта идея как нельзя лучше соответствовала его хулиганской натуре, воспитанной на тоннах перечитанной фантастической литературы.

В Петербургском охранном отделении, об этой хитроумной придумке знали всего лишь двое. Не считая, конечно, исполнителей. Владимир Михайлович с удовлетворением пододвинул к себе папку с докладом, и приготовился к «раскрытию тайн». Эти двое «из ниоткуда» очень сильно занимали последнее время его и его штат. Ведь после успешного полёта, причём не одного а нескольких, ими внезапно заинтересовалась Высочайшая Коронованная Особа.

Пока что у Николая Александровича не возникало шальных идей пригласить на приём этих двух.

Но рано или поздно, при такой активности, которую развили братья Эсторские, желание возникнет. И к нему надо быть готовым. Пока-что охранное отделение, Владимир Михайлович к своему стыду мог это признать, терялось в догадках что это за люди и какую линию поведения с ними выбрать.

Любые наведения справок по этим двум упирались в один факт: до определённого момента, про них никто не знал и даже не подозревал об их существовании. И тут вдруг — вот они! В Европе. И далее, и далее, и далее…

Да ещё этот их язык. Почти никому не известный.

Хорошо, случай помог — слух пошёл из среды санскритологов и лингвистов. Дикий слух. И по нему удалось выйти на тех, кто этот язык знал.

Но о прямом использовании для слежки этих господ даже речи не могло идти. Слишком уж приметные они.

Приказать выучить филерам их собачий язык?! Это нужно время.

И тут заместителю пришла в голову гениальная идея. Послать следить за ними одного человечка. Давно уже бывшего на примете у Охранки. Главное качество которого было — абсолютная память.

Вот тут-то дело таки пошло.

Слухач — слушал и запоминал. После, пересказывал ничего не понимая что услышал знатоку-лингвисту. А вот уже лингвист переводил.

И вот перед ним результат. Папка с расшифровкой бесед. Тех, что удалось подслушать.

«Интересно… это почему у секретаря, готовившего папку такое удивлённое лицо? — подумал Владимир Михайлович, постукивая указательным пальцем по обложке пока ещё закрытой папки. — Хм! Уж не принадлежат ли эти господа Эсторские действительно к какому-то из Великих Домов? Ну что же… Посмотрим».

Владимир Михайлович открыл папку и, для начала, просмотрел содержание. Папка оказалась толще, чем он ожидал. Хорошо подчинённые поработали! Много материала.

В перечне значилось что-то из науки и истории. Якобы высказанное братьями…

«Пока отложим» — кивнул своим мыслям начальник Охранки.

Ещё — круг знакомств.

Это уже интересно. Но тоже отложим. Хотя сам перечень внушает… Как уважение, так и подозрения. Есть господа, которые уже замечены в неподобающих высказываниях и мыслях.

А вот и расшифровки бесед.

Ага…

Ресторан… Салон… Университет… Ещё…

Начальник углубился в чтение.

Он знал, что братья — необычные. И где-то как-то был готов к чему-то эдакому. Но то, что он увидел, превзошло все его самые дикие ожидания.

Вскоре он поймал себя на мысли: «Или я с ума сошёл, или мои подчинённые, или у этих братьев „не все дома“!».

Покачав головой он продолжил чтение.

Спустя час, начало копиться раздражение. Братья настолько сильно выбивались из шаблона, к которому он привык, что хотелось запустить в кого-то чем-то тяжёлым. Например, в составителей этого.

Но они-то тут причём?

Владимир Михайлович, пробежался ещё раз по расшифровке беседы между братьями и особой, назвавшейся Юсейхиме. Посмотрел в описания, якобы знаний, которыми сыпали братья. В краткий пересказ их книг и окончательно разозлившись, отпихнул от себя раскрытую папку.

Братья вели себя как настоящие сумасшедшие. Такие, которых без надежд на выздоровление помещают в тихие заведения. За городом. Под присмотром дюжих санитаров.

Но как тогда быть с тем, что этот… как его… самолёт-пепелац, они таки сделали! И летает, каналья! Хорошо летает!