— Прекрасно, — сказал Хок. — Он не только нечеловечески силен, не только убийца, но еще и маг, который может как угодно заморочить нам мозги.

Они еще немного постояли, молча глядя в камеру чудовища, потому что не смели взглянуть друг на друга и признаться в своем бессилии. Молчание нарушил Марк:

— Подумайте, что он перенес, запертый в тесной камере навсегда. Единственный способ определять время — смена дня и ночи. Ни единого звука, кроме собственного голоса, ничего, кроме собственных мыслей. А годы шли, один за другим… Понимал ли он, что заперт и осужден к смерти за то, что был не похож на остальных? Вероятно, именно это и позволило ему прожить так долго — медленно тлеющее пламя ненависти, выжидание подходящего момента для отмщения.

— Не пытайся вызвать жалость к чудовищу, — оборвал его Алистер. — Оно уже убило человека. И, несомненно, убило бы тебя, подвернись ему случай.

— Нет оснований утверждать, что убийца — монстр, — возразил Марк. — Нет ни свидетельств, ни улик — ничего, что связывало бы чудовище с убийством. Убийцей может быть любой из нас, ведь так…

Хок задумчиво посмотрел на него, но промолчал.

— Лучше обсудим все внизу, — предложил Джеми тоном, который ясно давал понять — Макнейл приказывает, а не просит. — Очевидно, чудовище больше не воспользуется комнатой, значит, продолжать поиски бессмысленно. Мы потратили уйму времени, дамы, вероятно, беспокоятся о нас.

Он повернулся и в сопровождении остальных направился к лестнице. Мужчины молча спустились на первый этаж. Всю дорогу Хок думал о дохлых крысах на полу комнаты. Он тщательно изучил сохранившиеся в целости тушки и ни на одной не нашел никаких ран. Как и на трупе из трубы.

Оставшиеся в зале, как только поисковая партия ушла, занялись возведением баррикады у дверей и справились с задачей быстро. Атмосфера накалялась с каждой минутой. Разговаривать никому не хотелось. Холли с бледным, бескровным лицом сидела, прислонившись к стене. Руки она крепко сжала, чтобы не вздрагивать от каждого шороха. Катрина, бросив попытки успокоить племянницу, элегантно расположилась в кресле с бокалом вина в руке и погрузилась в собственные мысли. Гривз и Бреннан застыли возле баррикады. Бреннан снял со стены старинный меч, а Гривз взял увесистую кочергу из камина. Лицо дворецкого, как всегда, ничего не выражало, менестрель же, напротив, преобразился, словно меч в его руках пробудил воспоминания о боевой молодости. Дэвид Брук и Артур Синклер сидели возле Холли, стараясь успокоить ее. Фишер, стоя спиной к камину, рассматривала присутствующих, втайне мечтая об оружии.

Она не очень верила в рассказы о чудовище, но опасность, несомненно, оставалась. На ее взгляд, вокруг находилось достаточно убийц-людей, и нет необходимости прибегать к сверхъестественным объяснениям. Более чем вероятно, что убийство совершил шпион Фенрис. Переминаясь с ноги на ногу, Изабель надеялась на скорое возвращение Хока. Она всегда соображала быстрее мужа, ему стоит с ней посоветоваться.

Лорд Артур поднялся и налил себе еще вина. Дэвид неприязненно взглянул на него.

— Не хватит ли, Артур? Пьяный ты не сможешь быть нам полезен. Артур улыбнулся.

— Я бесполезен в любом состоянии, пьяный или трезвый, Дэви. Ты прекрасно это знаешь. Кроме того, выпивохе со стажем вроде меня нелегко напиться. Чем больше я выпиваю, тем меньше действия оказывает на меня алкоголь. Скоро я достигну состояния, когда спиртное вообще перестанет на меня действовать, но надеюсь покинуть наш бренный мир до наступления столь прискорбного события. Когда это все же случится, Дэви, не кремируй меня, пожалуйста. В моем теле столько напитков — оно будет гореть две недели.

— Не говорите о подобных вещах, — оборвала лорда Холли. — Вы меня пугаете.

— Прошу прощения, — немедленно извинился Артур. — Как ты себя чувствуешь, Холли?

— Спасибо, лучше. — Она слабо улыбнулась. — Можно мне глоток вина из твоего стакана?

— Разумеется, — лорд Артур подал ей стакан. — Только пей осторожнее — вино чертовски крепкое.

Холли осторожно отпила чуть-чуть и с трудом проглотила. Скривившись, она вернула стакан Синклер.

— И ты пьешь такую гадость, чтобы улучшить настроение? Ты крепче, чем кажешься, Артур.

— Благодарю, дорогая. Так приятно, когда тебя ценят. Оба улыбнулись. Дэвид обеспокоенно заерзал в кресле.

— Не поддерживай его, Холли. Нам еще может понадобиться его помощь.

— Если ситуация сложится так, что все будет зависеть от меня и моего умения фехтовать, — удрученно произнес Артур, — боюсь, у нас возникнут серьезные затруднения. Боевые повадки у меня, как у испуганного кролика. Я — не рыцарь и всегда полагался на разум людей. Нет, Дэви, если возникнут трудности, все надежды на тебя. Здесь ты главный.

— Верно, — подтвердила Холли. — Ты всегда должен оставаться героем, Дэви, как в детстве, помнишь? Я всегда изображала принцессу, которую похитили, а тебе доставалась роль рыцаря в белоснежных доспехах, спешащего на помощь. Тогда мне постоянно требовалась защита.

— Я помню, — сказал Артур. — Мне всегда доставалась роль его оруженосца, хотя я и был старше. Но я не обижался. Зато мой отец просто сходил с ума, когда видел нас. «Ты же виконт! — кричал он. — Ты сын лорда! Веди себя достойно!» Я всегда его разочаровывал. — Артур пожал плечами и отхлебнул солидный глоток вина. — Да, славные были деньки. Тогда мир нам казался простым.

— А ты сентиментален, Артур, — удивленно проговорил Дэвид. Повернувшись к Холли, он ободряюще улыбнулся ей. — Нечего бояться, Холли. Я, как всегда, защищу тебя.

— И я сделаю все, что в моих силах, — добавил Артур. — Я буду защищать тебя до последней капли крови, дорогая.

Холли впервые искренне улыбнулась и протянула своим защитникам обе руки.

— С вами я чувствую себя в безопасности, рыцари мои.

— Что-то они задерживаются, — внезапно сказала Катрина. — Неужели проверить несколько окон так сложно? Не случилось ли с ними чего-нибудь?

— Еще рано поднимать панику, — ответила Фишер. — Не прошло и часа, как они ушли.

— Правда? — удивилась Холли. — А мне показалось гораздо больше.

— Потому что мы ждем, — объяснила Изабель. — Когда чего-то ожидаешь, время течет медленнее.

— Да, кажется, прошла вечность, — повторила Катрина. — Уверена, Джеми не оставил бы нас одних так надолго. Определенно, что-то случилось. Думаю, кому-то надо пойти и выяснить.

— Не смотрите на меня, — быстро сказал Артур. — Я, может быть, и пьяница, но пока не сумасшедший.

— Черт побери, — оборвала его Изабель. — Никто не покинет галерею. Это опасно.

— По какому праву вы здесь распоряжаетесь? — вспылила Катрина. — Придержите язык и помните свое место. Дэвид, если Артур отказывается, может, ты…

— Не сейчас, Катрина, — твердо ответил Дэвид. — Впервые я согласен с Артуром. Если чудовище бродит поблизости, одинокий человек — превосходная мишень. И не посылай никого из слуг.

— Благодарим вас, сэр, — в один голос сказали Гривз и Бреннан.

Катрина недовольно зашевелилась в кресле.

— Значит, мы будем вот так сидеть и ждать? А если они никогда не вернутся?

— Они вернутся, — уверенно сказала Фишер.

— Как вы можете быть настолько уверенны? — удивилась Холли.

— Я верю в своего брата, — улыбнулась Изабель. — Мы с ним очень близки.

— Да, — мрачно произнесла Катрина. — Я убедилась в этом.

Фишер взглянула на нее, подняв бровь, и Катрина предпочла замолчать.

Поход по Башне казался бесконечным. Нескончаемые лестницы обвивали внутренние стены. Ноги Хока уже подкашивались от бесчисленных ступеней, а спина

Разламывалась от постоянного напряжения и ожидания, что сзади могут напасть. На лестнице они были особенно уязвимы, и чудовище прекрасно об этом знало. Но из углов на площадках никто не выскакивал, двери оставались закрытыми. Хок хмурился все сильнее. Он почти хотел, чтобы монстр наконец напал на них и положил конец кошмару. Но им удалось спуститься без происшествий, и Джеми повел их к дверям зала.