Наложница повернулась к нему, позволяя увидеть свое тело. Это было не тем, что следовало скрывать. Ее тело принадлежало ему. Не имеет значения, что он чувствовал в этот момент. Возможно, он хотел лишь секса. Пайпер вдруг осознала, что не могла контролировать сердце Тала. В ее силах было лишь одно - предложить ему все, что она имела. Она любила его. Она призналась самой себе, что, вероятно, любила его даже тогда, когда он был лишь именем на экране компьютера. За те месяцы их общения она привязалась к нему. Где-то глубоко внутри него, этот мужчина был жив, и она не могла отпустить его без боя. Но Пайпер владела лишь своим сердцем.

Слезы подступили к глазам. Из глубины своих воспоминаний она могла слышать шепот Рафа и Када, занимавшихся с ней любовью. Они уверяли ее в том, что любили ее. Они говорили ей, что она была прекрасна. Ее сердце было достойным даром, и Тал был достойным мужчиной. Она решила, что все, что касалось шейха, было не таким, как ей преподнесли. Пандора видела, как Талиб одаривал людей вокруг себя, а они жаждали все большего. Он мог владеть всем, что только можно было купить за деньги ... кроме тех жизненных сокровищ, которые были бесплатны, но бесценны, подобно моментам истинного покоя с женщиной, готовой дать ему все, когда бы он ни захотел.

Она сложила юбку, радуясь, что в этот раз на ней было отделанное оборками белье, купленное для нее Рафом. Белое кружево облегало ее изгибы, и она почти почувствовала взгляд Тала, которым он окинул ее фигуру, когда она наклонилась. Наложница скинула босоножки и придвинула их к аккуратной стопке.

— В следующий раз ты наденешь туфли на каблуках. Я знаю, что брат купил тебе несколько пар. У него отменный вкус. Он знает, что будет прекрасно на тебе смотреться, когда на тебе не будет ничего, кроме туфель, – голос Тала стал глубже. – Тебе всегда полагается отвечать  «да, сэр».

— Да, сэр, — она не могла не заметить того, как он расслабился. Возможно, он даже не осознавал этого, но его плечи смягчились, а глаза наполнились той томной темнотой,  которая отныне у нее ассоциировалась с Талом и наслаждением.

— Закончи то, что я тебе приказал, – он прислонился к одной из темных колонн, украшавших интерьер в комнате, ожидая, пока она снимет оставшуюся на ней одежду. — Покажи мне.

Ее бюстгальтер был с передней застежкой, и она была рада этому. Благодаря Рафу, девушка могла расстегнуть его одним щелчком, но прежде она позволила своей руке скользнуть вниз, с легким придыханием, позволяя мужскому взгляду поглотить все это. Она обхватила свою грудь, думая о том, как Кад взял бы ее в свои ладони, потирая большим пальцем ее сосок и делая его твердым и готовым для его рта. Она позволила подушечкам своих пальцев мягко скользнуть по соскам, прежде, чем найти застежку. Кружевной бюстгальтер распахнулся, обнажив ее грудь. Пайпер всегда полагала, что была слишком полной, но под взглядом Талиба она чувствовала себя иначе.

— Теперь трусики. Твоя киска принадлежит мне. Мне не нравится, когда ты ее скрываешь. Я знаю, что у моих братьев есть пунктик по поводу шелкового белья, но когда ты со мной, ты не будешь его носить. Эта киска будет обнаженной, готовой для меня, когда бы я не пожелал. Я смогу задрать твою юбку и трахнуть тебя в любое время и в любом месте. Ты понимаешь меня?

Она знала, какого ответа он ждал:

— Да, сэр.

Подцепив пальцами пояс своих трусиков, она стянула их вниз. Пайпер положила их на стопку и выпрямилась, ожидая его одобрения.

Одно мгновение, Тал смотрел на нее, а затем выпрямился и пересек разделяющее их пространство.

— Кажется, ты выучила несколько трюков, Пандора. Ты уже не так очаровательно невинна, какой казалась лишь несколько дней назад, — он остановился в нескольких дюймах от нее. — Повернись. Положи руки на сиденье скамейки. Я хочу, чтобы ты высоко приподняла свою попку. Выгни спину.

Она сделала, как он велел, наклоняясь и пытаясь найти удобную позицию.

— Раздвинь ноги шире. Никогда не пытайся отгородиться от меня.

Он стоял позади нее, расположив свои ноги у нее между бедер и раздвигая их еще шире. Ее ноги были широко расставлены, выставляя киску напоказ. Она чувствовала прохладный воздух на своей горячей плоти. Рука Тала проследила линию ее позвоночника.

— Вот так ты должна преподносить себя мне. Когда я прошу поприветствовать меня, ты должна встать в позу рабыни, на любой ближайшей поверхности.

Пайпер закрыла глаза. Она знала, какой, должно быть, выглядела для него. Развратной. Готовой. Ее киска молила оказаться наполненной членом. Его членом.

— Ты течешь, моя наложница?

Его рука была близко, прямо у основания ее позвоночника. В любую секунду он мог найти расщелину ее попки и его пальцы могли проследовать по ней, прямо к ее киске. Она хотела там больше, чем лишь несколько пальцев, ведь девушка слишком истосковалась. Хотя сейчас она приняла бы что угодно.

По комнате пронесся громкий хлопок, и кожу ее попки охватило сладкое пламя. Она могла лишь задыхаться от ощущения его руки, шлепающей ее задницу.

— Ответь мне.

— Да, сэр, — несколько дней назад она была бы слишком смущена, но теперь она поняла. В любовных отношениях не было места для стыда. Ее киска была мокрой, отчаянно нуждаясь в его прикосновениях. Она могла признаться ему в чем угодно. – Я очень мокрая.

Еще один шлепок, теперь по другой ягодице, послал ей эротическую боль.

— Никогда не лги мне в этой комнате. Это моя комната. Здесь не существует никого, кроме нас двоих. Я могу делить тебя с братьями, но здесь ты принадлежишь только мне. Теперь встань на колени. Поприветствуй меня. Покажи, чему ты научилась.

Она оттолкнулась от скамьи и повернулась. Каждое нервное окончание на ее коже было наэлектризовано. Наложница опустилась на колени, и холодный мрамор опалил ее плоть. Она вспомнила все, что видела в интернете и широко раздвинула ноги. Существовало несколько вариаций позы рабыни. Тал приказал убрать ей руки за спину и выпятить грудь. Сплетя пальцы, она широко развела колени, обнажая свою киску.

Шейх стоял перед ней. Она смотрела на его невероятно дорогую обувь. Пандора могла чувствовать жар его тела, но, на какое-то мгновение, он был неподвижен. Затем, погрузившись пальцами в ее волосы, он обхватил ее голову.

— Я хочу почувствовать твой рот, моя наложница. Возьми меня глубоко. Заглоти меня.

Его руки молниеносно потянулись к молнии на его брюках, чтобы освободить член. Он стянул их, и они упали на пол. На нем не было белья. Его член покачнулся, и большая, похожая на сливу, головка оказалась прямо напротив нее.

Она не стала касаться его руками. Пайпер была чертовски уверена, что заработала бы очередную  порку, и, к тому же, она хотела ощутить вкус Талиба. Однако шейх сам притянул ее голову ближе.

— Я научу тебя, как сосать мой член. Оближи головку. Пройдись языком по всей длине, — он взял свой член в руку и направил к ней. Дразня, он коснулся им ее губ, и его соленый мужской вкус намекнул ей на то, что должно было произойти.

Она высунула язык и лизнула. На вершине появилась жемчужная жидкость. Слизнув ее, она сглотнула, упиваясь глубоким стоном, который вырвался из его груди. Она сделала это с ним. Прежде он был зол, и каждый мускул был напряжен. Но теперь его напряжению была другая причина, и она была чертовски уверена, что он думал не о бизнесе или престоле. Он был сосредоточен на ней.

Ею завладел первобытный инстинкт, заставляя всосать в рот всю головку. Даже это заставило ее чувствовать некую наполненность.

— Да. Хорошо. Тебе необходимо практиковаться, – он двигал бедрами. Набольшими толчками, которые продвигали его все дальше. – Твой сладкий рот очень маленький, но вскоре ты примешь каждый сантиметр моего члена. О, моя наложница, я собираюсь заполнить каждое твою дырочку. Твой рот, твою киску, твою попку. В этой комнате, это все принадлежит мне. Переступая ее порог, ты становишься моей рабыней. Возьми меня глубже.

Он надавил, заставляя ее челюсть открыться. Ее губы обвились вокруг толстого ствола. Ее язык поиграл с головкой, в том месте, где она переходила в длинный ствол. Такой гладкий. Кожа на его члене была подобна теплому бархату, и ее язык скользил по жесткой плоти, скрытой под ней. Она тонула в ощущениях - гладкое против жесткого, покорность перед господством. Это была маленькая сексуальная игра, которую любил Тал. Она была на коленях, повинуясь его командам, но она еще никогда не чувствовала себя более свободной. Это был ее выбор - дать ему именно то, в чем он нуждался.