В июле 1924 года он начал диктовать свою книгу Рудольфу Гессу, также отбывавшему наказание в Ландсберге. Гесс был абсолютно и беззаветно предан ему. Адольф мог быть уверен, что с его стороны не будет никакой критики, и Рудольф пропустит без возражений исторические неточности и стерпит бесконечное словоблудие «хозяина».
Изначально «Майн кампф» представляла собой настоящую кашу из избитых банальностей, школьных воспоминаний, персональных мнений и личных злобных выпадов. В ней нашло отражение беспорядочное чтение Гитлером политических книг; отрывки из Люгера (основателя Христианско-социал-демократической партии Австрии) перемешивались с высказываниями Шренерера (лидера крупной антисемитской партии, основанной судетскими немцами во времена Австро-Венгерской империи).
Некоторые отрывки напоминали о писаниях Стюарта Хьюстона Чемберлена и Лагарда, двух авторов, с идеями которых Гитлера познакомил несчастный Дитрих Эккарт. Повсюду в книге были разбросаны фрагменты антисемитского бреда Штрайхера, в том числе и его последнее «открытие» о сексуальной невоздержанности и нечистоплотности евреев. Вперемешку с этим шли «оригинальные» идеи Розенберга по вопросам внешней политики. В целом книга не производила впечатления высокоинтеллектуальной и была написана на уровне пятого класса школы. Если верить патеру Штемпфле, который дважды правил всю рукопись, лишь одна глава была написана без особых заимствований из других источников. Это была глава, посвященная вопросам пропаганды.
Добрый патер Бернхард Штемпфле, редактор газеты в Мисбахе и очень образованный человек, потратил месяцы на переписывание и редактирование «Майн кампф». Он исправил самые вопиющие исторические неточности и откровенные банальности. Гитлер так никогда и не простил патера Штемпфле за то, что тот слишком хорошо знал его слабости. Он был убит «специальным эскадроном смерти» 30 июня 1934 года.
Кстати о «Майн кампф». Мне вспоминается один забавный эпизод, который произошел несколько позже и о котором мне хочется рассказать.
Это случилось во время съезда нацистской партии в Нюрнберге в 1927 году. Я был членом партии уже два с половиной года и выступил с докладом, в котором несколько раз процитировал «Майн кампф». Это стало в некотором роде сенсацией.
Вечером я ужинал со своими коллегами - Готфридом Федером, Карлом Кауфманом, Эрихом Кохом и другими.
Они спросили у меня, действительно ли я читал эту книгу, с которой никто из присутствующих, как оказалось, не был знаком. Я подтвердил этот факт и бездумно процитировал несколько важных отрывков из нее. Все развеселились, и было принято единогласное решение, что если к нашему столу присоединится кто-нибудь, кто читал «Майн кампф», то ему придется платить за всех. Появившийся первым Грегор на наш вопрос коротко ответил «Нет», подошедший следом за ним Геббельс виновато потупился, Эрнст Граф цу Ревентлов сослался на то, что у него не было времени на чтение, а Геринг просто громко рассмеялся.
Никто из этих видных партийных бонз не читал «Майн кампф», так что всем пришлось самим платить по своим счетам.
Тем временем «перемена» во взглядах Гитлера стала известна власть предержащим. Было очевидно, что он больше никогда не восстанет против гражданских властей или рейхсвера. Однако никто не понял, что если Гитлер-революционер мертв, то Гитлер-оппортунист жив и здоров.
Устав от агрессивных и яростных нападок генерала Людендорфа и Грегора Штрассера и уступив давлению своего министра юстиции Гюртнера, правительство Баварии приняло решение о досрочном освобождении Гитлера.
20 декабря 1924 года в крепость Ландсберг была послана телеграмма с приказом немедленно освободить Гитлера и Германа Крибеля. В тот же день Гитлер вышел из тюрьмы. Революционер Саул, превратившийся в доброго апостола Павла, начинал свой путь к вершинам власти.
Его первой заботой было примирение с Рёмом «Нельзя бороться с двумя врагами одновременно», - говорил он депутату Юргену фон Рамину, который посещал его в Ландсберге. Он твердо придерживался этой политики, несмотря на атаки правой газеты «Рейхсварт», которую издавал Эрнст Граф цу Ревентлов. Гитлер официально проинформировал Генриха Хельда, лидера народной католической партии Баварии и премьер-министра, что он осуждает генерала Людендорфа за его атеизм.
«Атеизм и только атеизм есть враг римской церкви», - заявил Гитлер, хотя он был насквозь пропитан немецким язычеством, куда больше, чем Людендорф или даже Розенберг.
Гитлер пошел дальше по пути позора и унижений, осудив свое поведение на судебном процессе.
«Мюнхенский путч был печальной ошибкой», - признавался он реакционеру и паписту Гельду. Гельд имел возможность примирить Гитлера с кардиналом Фаульхабером и президентом, но для этого было необходимо отречься от своего прошлого.
Тут было кое-что еще. Достаточно одного слова Гельда, чтобы знамя Национал-социалистической партии было вновь поднято на должную высоту. В этом случае партия могла бы немедленно восстановить свою старую структуру, а штурмовые отряды - возобновить свою деятельность. Но теперь Гитлер стал бы абсолютным хозяином этого движения, и ему не нужно было бы продолжать соперничество с генералом Эрихом Людендорфом и фон Грефе.
Гитлер обратился с просьбой, Гюртнер его поддержал, а глупый и самодовольный Гельд с улыбкой согласился.
«Мы приручили дикого зверя, - в тот же вечер сказал Гельд Гюртнеру. - И мы можем попробовать спустить его с цепи».
И все же Гитлер потерял двух верных друзей. Капитан Эрнст Рём уехал в добровольную ссылку военным инструктором в Боливию, а подполковник Герман Крибель уехал в Шанхай. Гитлер сохранил дружеские чувства в отношении последнего и назначил его консулом в Шанхае в тот самый день, когда стал рейхе канцлером Германии.
С тех пор Людендорф лишь единожды, уступая настойчивым просьбам моего брата, согласился встретиться со своим бывшим другом. Это произошло во время президентских выборов, последовавших за смертью Эберта.
На генерала Людендорфа от имени нацистской партии была возложена задача противостоять представителю буржуазии фельдмаршалу Гинденбургу. Гитлер обещал Людендорфу полную поддержку, но во втором туре приказал своим людям голосовать за Гинденбурга. Это было возмутительное, но привычное вероломство. После заключения мира с Рёмом и властями Баварии Гитлер в тот момент предпринял первые попытки установить отношения с самыми влиятельными силами Пруссии - капиталистами и рейхсвером.
Людендорф не очень сильно переживал свое политическое поражение, но так никогда и не простил Гитлеру его двуличного поведения.
В 1937 году, находясь на смертном одре, он категорически отказался принять фельдмаршальский жезл, пожалованный ему его бывшим другом, ставшим рейхсканцлером Германии. При этом генерал нехорошо выругался и плюнул на паркет.
Глава 5. Человеческая сущность Гитлера
Трудно судить о человеке бес пристрастно, даже если вы знаете, что скрыто в самых сокровенных тайниках его души. А если этот человек к тому же ваш враг, вызывающий у вас самые низменные чувства, - то эта задача становится еще труднее. Объективный анализ определяется обстоятельствами, которые стали достоянием истории. Чтобы провести границу между человеком и его исторической миссией, нужно стать над событиями.
Биограф Кромвеля или Робеспьера, который ограничивает рассказ личностью своего героя, может легко фальсифицировать историю, не отходя ни на дюйм от исторической правды.
Разыгрывающаяся в Германии драма, свидетелями которой мы являемся, - это революция, которая только что вошла во вторую стадию своего развития. Ее первая стадия, подготовительный период, - это время с 1920 по 1930 годы. Эта эпоха имела своих философов, писателей и апостолов, своих энциклопедистов не очень большого масштаба, среди которых выдающейся фигурой был Меллер ван ден Брук, которого я сравнил бы с Руссо.
Следующий период - это время разрушения, когда земля под ногами колеблется, основы старого порядка потрясены, и весь мир предан огню и мечу. Это - революция, на смену которой неизбежно должен прийти период реставрации и консолидации.