4 Работа, начатая Н. Л. Озмидовым над «Крошкой Доррит», не была одобрена Толстым и осталась незаконченной. О дальнейшей судьбе этого произведения в «Посреднике» см. прим. 4 к п. № 89 от конца ноября.
5 Мысль Толстого о переложении для «Посредника» ром. Диккенса «Наш общий друг» («Our mutual Friend», 1864—65 гг.) не осуществилась.
6 Предисловие В. Ф. Орлова к статье «Что же нам делать» напечатано не было, — по каким именно соображениям или внешним причинам, установить не удалось.
7 По всей вероятности, речь идет о Марье Николаевне Максимович, жене командира Новгородского Драгунского полка, сохранившееся письмо которой к Черткову от 7 октября 1885 г., из г. Сумы Харьковской губ., высказывает ту же просьбу прислать ей, на имя управляющего ее домом в Сумах, копии запрещенных сочинений Толстого. В другом письме к Черткову она выражала свое сочувствие деятельности «Посредника». Повидимому, она принадлежала к «высшему обществу», потому что в одном из этих писем она говорит, что ей «гораздо легче изъясняться на французском языке, чем на русском» (AЧ). А. К. Черткова называет ее знакомой Толстых.
8 Легенда «Крестник», основой для которой послужила народная сказка, но разработку которой Толстой пронизал мыслью, что «нельзя зло злом изводить», подготовлялась им для «Посредника», но в виду цензурных затруднений, всё усиливающихся по отношению к изданиям «Посредника», не могла быть в то время напечатана им и была отдана П. А. Гайдебурову для «Книжек Недели», где и появилась в № 4 за 1886 г., с подзаголовком «Народное сказание». В издании «Посредника» удалось выпустить ее только в 1906 г. — Заканчивая работу над «Крестником», Толстой дорабатывал в то же время и сказку «Много ли человеку земли нужно», не получившую еще в тот момент своего настоящего заглавия, потому что Чертков в своем ответном письме Толстому, от 24 февраля, говорит, что с нетерпением ждет двух его рассказов — «Крестник» и «Много ли человеку нужно», а в письме к Н. Л. Озмидову от 26 февраля, просит его спросить у Толстого, переписываются ли его рассказы «Крестник» и «Земля». О печатании сказки «Много ли человеку земли нужно» Чертков сообщает Толстому в письме от 6 апреля 1886 г. (см. комментарий к письму № 105 от 11 апреля 1886 г.).
Письмо Черткова от 24 февраля 1886 г., написанное на следующий день по получении настоящего письма Толстого, заключает в себе несколько сообщений, отчасти связанных с тем, о чем они говорили в Москве: «На следующий день после приезда сюда, — пишет он, — я был у актера Денисенко и оставил ваше письмо. Потом он был у меня и, разумеется, ужасно рад вашему сочувствию и вашей готовности помочь в деле простонародного театра... Он мне подробно рассказывал, как он думает переделать «Чем люди живы» в драматическую форму... Я говорил Денисенко, что раньше, чем открывать театр или даже думать об этом, необходимо иметь в руках готовый репертуар, удовлетворяющий вашим требованиям, и что поэтому лучше всего сначала и безотлагательно взяться за переложение в драматическую форму ваших рассказов. Денисенко сказал, что он охотно возьмется за это, что он готов сам этим заняться и воспользоваться сотрудничеством людей, опытных в таком деле. Кроме того, он говорит, что есть уже готовые пьесы, соответствующие нашим требованиям, что он давно за этим следит и имеет список подобных пьес... Мне кажется, что первым делом следовало бы его поддержать в его желании переложить для сцены ваши рассказы. А так как такое переложение необходимо вызывает довольно существенные изменения и прибавления в самих рассказах, то следовало бы вам предварительно повидаться с Денисенко и дать ему необходимые указания... Я познакомился с председателем здешнего цензурного комитета, Кожуховым. Он имеет вид самого закоренелого чиновника. Очень одолжителен на словах, но предупреждает, что к народным изданиям он относится особенно строго. Говоря про вас, он возмущается по поводу ваших рукописных сочинений. Он говорит, что вы проповедуете добровольную отдачу всего того, что анархисты хотят взять силою, и что по вашему все должны сами чистить свои нужники и даже не имеют права нанимать за деньги людей для исполнения этого дела. Очевидно, что подобные ваши сочинения цензура не может пропускать и что вы сами страдаете, подобно Гоголю, от религиозного помешательства. Я ему говорил про «Трех старцев» [см. комментарий к п. № 105 от 11 апреля 1886 г.] и «Сторожа будки». Он обещался сам их пересмотреть, а сегодня я получил приглашение явиться к нему. Не знаю, что будет...» Затем Чертков подробно излагает план борьбы с духовной цензурой за серию евангельских картин H.H. Ге, имея в виду пустить в ход свои связи, чтобы заинтересовать этим делом Александра III, а в заключение, отвечая на замечание Толстого, что он показался ему, при свидании в Москве, как будто бы грустным, говорит: «Мне было хорошо у вас последний раз, и я был совсем счастлив. А тих я был потому, что был спокоен». — Павел Александрович Денисенко, о котором говорит в этом письме Чертков, — петербургский актер, обратившийся к Толстому с просьбой разрешить для постановки в народном театре переделку его народных рассказов в серию пьес. Ответ Толстого, переданный ему через Черткова, выражал полное сочувствие идее народного театра и обещание писать для него пьесы (см. т. 63, письмо к П. А. Денисенко от 19 февраля 1886 г.). Повидимому, это обещание, данное им Денисенко, послужило для Толстого добавочным стимулом к разработке сюжета, использованного им в маленькой сказке «Как чертенок краюшку выкупал» в пьесу «Первый винокур», так как через две недели после письма к нему, 2 марта, С. А. Толстая сообщает в письме к Т. А. Кузминской, что он работает над «балаганной пьесой» (ГТМ). В том же 1886 г. Денисенко начал издавать театральный журнал «Дневник русского актера», подробная программа которого сохранилась в архиве Черткова. В № 1 этого журнала напечатана заметка Денисенко по поводу письма, полученного им от Толстого, а в №№ 2 и 3—4 — сделанная им обработка для сцены рассказа его «Чем люди живы». Однако, за недостатком денежных средств у Денисенко, журнал его на № 7 прекратился. Что касается планов Денисенко о создании народного театра в Петербурге, то дальнейшей судьбы их проследить не удалось. — Евгений Алексеевич Кожухов — председатель петербургского цензурного комитета во второй половине 1880-х и первой половине 1890-х гг. — был заядлым чиновником, безучастным к литературе и «одолжительным» только по отношению к лицам, которые импонировали ему своими связями. — «Сторож будки» — рассказ В. М. Гаршина, напечатанный «Посредником» под заглавием «Сигнал», Спб., 1887 г.
* 101.
1886 г. Февраля 28. Москва.
Буду Богъ дастъ дома.
Левъ Толстой.
Печатается впервые. На телеграфном бланке пометка рукой Черткова: «28 февраля» и служебные отметки: «28/II 1886, под. в 5 ч. 20 м. д. Москва».
Телеграмма представляет собой, очевидно, ответ на несохранившийся телеграфный запрос Черткова относительно того, застанет ли он Толстого в Москве в ближайшее время. Возможно, что в своем запросе он предупреждал и о том, что вместе с ним собираются в Москву Бирюков, Калмыкова и А. К. Дитерихс (см. комментарий 1 к п. №119 от конца сентября—начала октября 1886 г.), как это на самом деле и осуществилось. Это пребывание в Москве подробно описано А. К. Чертковой (Дитерихс) в ее «Воспоминаниях» о первом знакомстве с Л. Н. Толстым (см. «Л. Н. Толстой, Юбилейный сборник». Госиздат. M.-Л. 1928). После отъезда Бирюкова и Дитерихс Чертков, как видно из этих «Воспоминаний», остался еще на некоторое время в Москве, потом проехал в Лизиновку: в AЧ сохранились письма его к Бирюкову оттуда от 11 и 15 марта. В письме Толстого к H. Н. Ге, написанном в марте, говорится: «Чертков в деревне. Жду его». Весьма возможно, что он заезжал в Москву и на обратном пути оттуда, чем и объяснялась бы исключительная скудость переписки его с Толстым в течение марта (см. следующее письмо, № 102).