— Разумѣется мои, т.-е. дѣтей.

— А я думаю, что не ваша, ни вашихъ дѣтей, а собственность всего народа, какъ воздухъ. Собственностью можетъ быть только произведете труда, а земля и то, что она безъ труда производитъ, есть собственность общая, всѣхъ людей. Всѣ люди очевидно на такія произведенія земли имѣютъ одинаковое право.

— Да это: la propriété c’est le vol³¹⁸ Прудона, сказалъ Предводитель, спокойно улыбаясь.

— Нисколько, собственность я признаю, но только тогда, когда она произведеніе труда.

— Оч[ень] хорошо, но и отецъ княгини и отецъ ея дѣтей или ихъ предки, всѣ они трудились для того, чтобы пріобрѣсти эти земли. Чѣмъ же они виноваты, что произведеніе своего труда они положили на землю, а не на какія либо предпріятія или просто не положили ихъ въ банкъ. По вашему выходитъ, что за то, что они положили произведеніе своего труда на землю и продолжаютъ трудиться на землѣ, у нихъ надо отнять ее и отдать мужикамъ.

— Я не говорю, что надо отнять. Я только говорю то, что владѣніе землей не есть собственность, а захватъ чужой собственности.

— Вотъ этого я никакъ не пойму. Почему это?

— А потому что если люди живутъ на островѣ, гдѣ всѣ кормятся землей, одинъ присвоитъ себѣ то, чѣмъ можетъ кормиться другой, онъ отнимаетъ у другого то, что въ извѣстной мѣрѣ должно составлять его собственность, т. е. совершаетъ то, что мы согласились называть воровствомъ.

— Но ведь мы не на островѣ.

№ 14.

[Вторая редакция статьи «Сон».]

Изъ воспоминаній врача.

Не люблю я этихъ чопорныхъ аристократическихъ домовъ,³¹⁹ но наше дѣло такое, что выбирать своихъ паціентовъ не приходится.³²⁰

Заботливая матушка вызвала къ родамъ дочери. Роды, какъ роды, ничего особеннаго, но нужно показать свою любовь, или приличіе требуетъ не пожалѣть 300 рублей за консультацію, и вотъ я имѣлъ удовольствіе присутствовать — дѣлать нечего было — вмѣстѣ съ домашнимъ докторомъ при³²¹ немножко затянувшихся, но³²² вполнѣ нормальныхъ родахъ, новаго³²³ его³²⁴ сіятельства, краснаго, здоровеннаго, горланющаго, не путемъ горланющаго князя. Вся эта условность, чопорность и узкоуміе этой среды мнѣ очень противны, но выкупилъ все разговоръ, начавшійся за обѣдомъ, въ которомъ³²⁵ совершенно неожиданно выдался незамѣтный,³²⁶ безъ опредѣленныхъ занятій старичокъ, кажется, изъ духовнаго званія, нѣкто Орловъ, бывшій болышимъ другомъ старшаго, покойнаго сына княгини, котораго я не зналъ, но про котораго много слышалъ, какъ о необыкновенно даровитомъ, передовомъ человѣкѣ. Княгиня принимаетъ этого Орлова, очевидно, только изъ милости, такъ какъ онъ совсѣмъ чуждъ ея міру. Живетъ же онъ теперь у нея, потому что, какъ она мнѣ объяснила³²⁷ присутствіе такого неприличнаго господина въ ея аристократическомъ деревенскомъ [домѣ], потому что пишетъ біографію de ce pauvre cher Mika,³²⁸ какъ по дурацкому аристократическому обычаю прозывался ея умершій сынъ. А этотъ самый Mika особенно любилъ Орлова. Такъ вотъ, благодаря неожиданно горячему выступленію Орлова, разговоръ, начавшійся за обѣдомъ и продолжавшійся послѣ въ гостиной, былъ очень интересенъ. Благодаря же тому, что учитель внуковъ княгини, студентъ, очень милый малый³²⁹, умѣющій стенографировать, записалъ самую интересную часть разговора и далъ мнѣ возможность воспользоваться ею, я могу и записать³³⁰ этотъ разговоръ почти дословно.

Обѣдало съ дѣтьми человѣкъ больше десяти. Предсѣдательствовала³³¹ княгиня во всемъ великолѣпіи огромнаго парика прекрасныхъ пушистыхъ, очень³³² правдоподобно замѣняющихъ на плѣшивой головѣ, какъ мнѣ, какъ врачу, хорошо извѣстно, свои отсутствующіе волосы, съ прекраснымъ цвѣтомъ лица, старательно разглаженнаго³³³ отъ морщинъ на щекахъ и лбу³³⁴ валикомъ, въ великолѣпномъ шелковомъ платьѣ, съ брилліантами въ ушахъ и на пальцахъ, потомъ ея зять, молодой камергеръ съ представительнымъ бритымъ лицомъ, крѣпкимъ, особенно замѣтнымъ воротничкомъ и утонченными манерами, потомъ меньшая дочь, какъ разсказываетъ скандальная хроника, плодъ уже не брака, а случившейся маленькой³³⁵ ошибочки великолѣпной и столь строгой въ своихъ нравственныхъ сужденіяхъ княгини. Подтверждается же этотъ слухъ поразительнымъ несходствомъ этой красивой брюнетки, очень милой и серьезной дѣвушки, совершеннымъ несходствомъ ея со всѣми остальными³³⁶ бѣлокурыми и скорѣе некрасивыми въ отца дѣтьми княгини, потомъ Орловъ, про котораго я говорилъ, плѣшивый, съ курчавыми бѣлыми висками,³³⁷ невзрачный и грязноватый человѣкъ, потомъ³³⁸ мой сотоварищъ, уѣздный докторъ, очень милый соціалъ демократъ³³⁹ самаго теперь обычнаго типа³⁴⁰ людей подавленныхъ, недовольныхъ, озлобленныхъ и только разводящихъ руками передъ тѣмъ, что совершается. «Было худо, казалось хуже не могло быть, а вотъ еще хуже. И куда мы идемъ и т. д.» Потомъ студентъ, учитель 3-хъ внуковъ, потомъ³⁴¹ англичанка, гувернантка меньшой дочери...

Обѣдъ, какъ обыкновенно въ такихъ домахъ, великолѣпный, молчаливый и напряженно внимательный, лакей, великолѣпная сервировка, блюда и чопорность, и подавляющая³⁴² торжественность. Точно совершается въ молчаніи какое то таинство. Слышно только чавканіе и, какъ лучъ солнца среди мрака, вдругъ сдержанный хохотъ на³⁴³ томъ концѣ стола, гдѣ внуки.

Разговоръ начался въ концѣ обѣда, начался онъ съ того, что княгиня разсказала событіе, случившееся въ сосѣднемъ имѣніи. Событіе состояло въ томъ, что крестьяне, которымъ ничего кромѣ благодѣяній не дѣлалъ богачъ Графъ, владѣлецъ этого имѣнія,³⁴⁴ сожгли огромные, крытые соломой грунтовые сараи, погубивъ этимъ вѣковыя деревья³⁴⁵ шпанскихъ вишенъ, грушъ дюшесъ, сливъ³⁴⁶ и еще какихъ то плодовыхъ деревьевъ.³⁴⁷ Княгиня возмущалась на грубость, дикость нашего народа.³⁴⁸ Они за что-то сердятся на управляющаго. И вотъ. Но деревья то въ чемъ же виноваты. Прекрасныя 200-лѣтнія деревья³⁴⁹ погублены. Нашли поджигателей и судятъ. Ну, ихъ сошлютъ, посадятъ, но деревьевъ то не будетъ. Такъ говорила княгиня. Зять ея,³⁵⁰ пожимая плечами, подтверждалъ мнѣнія своей тещи.³⁵¹