И он телепортировал по ходу движения Боратора.

Инженер в этот момент только что завернул за угол одного из ангаров и, пройдя мимо цепочки сторожевых роботов, направился к себе домой — в стоявший чуть в стороне собранный из легких конструкций домик. Эмир не решился искушать еще раз благодушие боевых киберов по отношению к диким кроликам и телепортировал прямо к домику, спрятавшись там в тени кустарника.

Боратор, пересекая ярко освещенную прожекторами эспланаду, не переставал размышлять. Теперь его мысли довольно беспорядочно перескакивали с одной темы на другую, и мышь не очень-то смог в них разобраться. Инженер, даже не взглянув в сторону кустарника, открыл дверь и зажег свет. У него сейчас было лишь одно желание — поскорее лечь спать. Он чувствовал, что совсем вымотался. «Все-таки здорово, — думал он в этот момент, — что роботы даже не представляют себе, что такое усталость! Может, им удастся завершить строительство звездолета досрочно — в четыре дня…»

Эмир терпеливо выжидал. Максимально сосредоточившись, он мог почти что видеть глазами Боратора и тем самым следовать всем его действиям и жестам: быстро отужинать, принять холодный душ и, наконец, — в постель. Мысли потеряли четкость, потом вообще исчезли. Перевозчик заснул.

Эмир более не колебался. Он отказался от телепортации, а спокойно влез на подоконник и проскользнул в комнату, где громоподобно храпел Боратор. Прежде чем разбудить его, мышь счел необходимым предпринять кое-какие меры предосторожности. Кроме того, ему показалось, что он слышит какой-то посторонний звук.

Неужели бородача охранял часовой?

Из коридора через плохо прикрытую дверь струилась полоска света. Мышь бросил туда взгляд. Действительно, спиной к нему неподвижно стоял робот.

Эмир крепче сжал в лапе специальный радиант, стиравший у робота прежнюю память. Окажет ли сейчас прибор нужное воздействие? И вообще, сработает ли он? Глазастик очень на это надеялся, но полной уверенности у него не было. Медленно подняв радиант, он прицелился в затылок постовому и в течение пяти секунд нажимал на спусковой крючок.

В принципе отныне прежняя программа робота должна быть стерта, а сам он готов к получению новых установок. Теперь кибер не будет реагировать на приказы Вольных Перевозчиков. По крайней мере теоретически.

Ну а на практике?… Эмир хотел сам убедиться в этом и иметь на этот счет спокойную совесть. Он высунулся в коридор, затем подошел к роботу и встал прямо перед ним. Охранник не шелохнулся.

Весьма удовлетворенный достигнутым результатом, мышь решил заняться теперь инженером. И в тот же миг до него вдруг дошло, что Боратор почему-то больше не храпел. Эмир весь напрягся, ловя его мысль. Да, тот неожиданно проснулся и, преисполненный смутного беспокойства, первым делом потянулся за дезинтегратором.

Дверь рывком отворилась. На пороге вырос Боратор и, недоуменно моргая, стал вглядываться в совершенно умопомрачительную сцену: в середине коридора стоит странно неподвижный робот, а перед ним — та самая зверушка, что сегодня после обеда уже попадалась ему на глаза, и. он еще, помнится, в сердцах отшвырнул ее отменным пинком… Но… что это она держит в своих лапах? Какую-то коробку? Зачем? А не разумен ли, случаем, этот грызун?

Боратор задавал себе сразу слишком много вопросов, вместо того чтобы действовать. И Эмир не преминул этим воспользоваться.

Какая-то неумолимая сила резко вырвала дезинтегратор из рук бородача. Оружие стремительно вознеслось к потолку и словно приклеилось к нему, нацелившись стволом на инженера. Тот, онемев от всех этих поразительных происшествий, вяло думал: а не сошел ли он с ума?

Мышь, вспомнив, что имеет на Перевозчика зуб за полученный совсем недавно унизительный пинок, решил соединить приятное с полезным. Боратор неожиданно почувствовал, как пол уходит у него из-под ног, затем, повернувшись на девяносто градусов, он повис в горизонтальном положении, не в силах шевельнуть ни рукой ни ногой. Словно птица, завороженная змеей, он вперил свой обезумевший взгляд в глазки «кролика», которого он все еще не решался (этому отчаянно сопротивлялись остатки разума!) признать ответственным за происшедший с ним феномен. Но он все же был вынужден капитулировать перед очевидностью: мохнатая зверушка направилась к кровати и стала разрывать простыню на тонкие полоски, связывая их концами. При этом ради свободы движений положила металлическую коробочку на пол.

Затем зверек подошел к нему и, ловко поддавая лапками, принялся вращать бородача, будто насаженную на вертел курицу, одновременно пеленая его импровизированной веревкой. Делать это ему было нетрудно, ибо инженер беспомощно болтался, как щепка в водовороте.

Робот равнодушно взирал на происходящее, не пытаясь как-то вмешаться.

Закончив свое дело, мышь оставил торчать конец простыни, а затем, ухватившись за него, потащил Боратора за собой на буксире, будто воздушный шарик на ниточке. Он заставил дезинтегратор спрыгнуть с потолка прямо в свободную лапу, ухитрился подхватить по пути под мышку свою лежавшую сиротливо на полу металлическую коробку и покинул домик Боратора.

Инженер плыл на привязи по воздуху. Телекинетический поток, испускаемый Эмиром, поддерживал бородача физически в состоянии каталепсии; в моральном же отношении Перевозчик был сокрушен полностью, оледенев от страха и удивления.

Тако и Тама вздрогнули при виде столь странного зрелища. Эмир твердо держал своего пленника на поводке, его усики вздрагивали от удовольствия.

— Товар надежно упакован, — доложил он. — Тако, пойдемте расправляться с роботами.

Он опустил Боратора на пол. Тот по-прежнему не шевелился, закрыв глаза.

— Жаль! — искренне опечалился Эмир. — Он, видно, в обмороке! Но вы ему не очень-то доверяйте, Тама. Будьте бдительны с этим пройдохой.

— Я слишком возбужден, чтобы задремать! — запротестовал телекинетик. — И все же не оставляйте меня одного надолго!

— Девяносто девять роботов! Вы что, думаете, мы управимся с ними в два счета?

Эмир протянул лапу Тако. Они растаяли в воздухе. Йокида, который отнюдь не стал чувствовать себя лучше после их исчезновения, остался в тени, наедине с бородачом, который к этому моменту вообще отключился от мира сего.

С первым попавшимся им роботом не возникло никаких проблем. То был часовой, стоявший рядом с самым большим ангаром, в тени которого материализовались мутанты. Он являлся первым звеном в длинной цепочке охранников. Мышь и японец смогли приблизиться к нему на несколько метров так, что он их даже и не заметил. К счастью для них, «взгляд» кибера в это время был устремлен в сторону долины — именно оттуда, логически рассуждая, могло последовать любое нападение, и уж никак не сзади, со стороны верфи.

— Тако, оставайтесь здесь, — шепнул Эмир. — Это превосходный наблюдательный пункт. В случае чего тут же телепортируйте обратно к Тама. Переправьте бородача к Родану, а затем возвращайтесь за Тама. За меня не беспокойтесь — я в состоянии выпутаться самостоятельно.

— Но с какой стати я должен возвращаться? — возмутился японец. — У меня есть радиант и…

— И если вы им воспользуетесь, то даже самый тупоголовый из роботов поймет, с какого рода противником он столкнулся. Но, если вы телепортируете, пусть даже на его глазах, не оставив за собой никаких следов, они будут в недоумении и придут к выводу, что то была галлюцинация, если, конечно, роботы способны испытывать их! Но в любом случае они будут озадачены, а нам большего и не требуется. Так что терпение, друг мой! Победа будет за нами!

Прожекторы довольно скупо освещали эту часть местности. Но роботов-воителей выдавали металлические отблески от их корпусов, в то время как каштановый цвет шерстки хорошо скрадывался в ночи.

Излучение специального радианта Эмира быстро превратило первого андроида в железную марионетку. То же самое произошло со вторым, третьим и всеми теми, кто стоял на посту в его секторе.

Через полчаса Эмир мог похвастаться богатыми охотничьими трофеями — пятьдесят роботов были полностью выведены из строя. Оставалось еще столько же плюс рабочие андроиды, которые без устали трудились под горой над завершением строительства суперсовременного крейсера Перевозчиков.