— Наш дорогой король, благодарю вас за оказанное внимание, за приглашение на своё день рождение, в ваш необычайно красивый замок, куда попасть мечтает каждая принцеска с улицы... — Все похлопали в ладоши. — Спасибо вам за такой тёплый приём и милые слова в мой адрес…— Все вновь захлопали. —…и спасибо вам за вашу искреннюю заботу о всех жителях принцевого королевства…нет, спасибо вам всем троим за это. — Белый жокер с синим дружно так заулыбались, а она шла к завершению речи. — Я бы хотела пожелать вам жёлтый жокер долгих лет жизни, твёрдого правления, крепкого здоровья и конечно же семейных благ. — Вытянув бокал вперёд она торжественно сказала. — Так выпьем ?
Все встали из за стола и чмокнувшись бокалами, испили их. А потом настало время толкать речь имениннику.
— Спасибо принцесска, спасибо вам всем дорогие мои. Все здесь собравшиеся всучили мне много приятных и искренних пожеланий, и одарили всяческими подарками. Но всё это ничто по сравнению с тем, что мы имеем. А что имеем мы ? Жизнь ! И вот за неё, за жизнь каждого в нашем чудном королевстве я пекусь, и обязан отвечать. Я обещаю всем вам, так будет всегда, так будет до тех пор пока я и мои другие два соратника …—Он живо глянул на разноцветных королей. —…у престола. Мы вам обещаем !!!
И королевский праздничный стол зааплодировал. Что было уж очень странным из всего, так это отсутствие за общим столом советника трёхглавых жокеров, самого Барбароса. А где находился в этот момент он, кто знал ? Да никто не знал, даже короли.
Сейчас же принцы и принцессы приступили к плотному застолью, поеданию вкусностей и выпивке множества напитков. Например, принц Киран не стесняясь уплетал за обе щёки всё что ему в руки попадалось. А его сестричка Гарибальди в отличие от него только лишь клевала, чем с ней ото всех тут выделялась и наша Аурелa. Другие же кушали и болтали, болтали и кушали, без особых проблем успевая повсюду. Всем всё здесь нравилось и данное особо проглядывалось по их счастливым лицам и раскрепащённым каким-то движениям.
И вот пир подошёл к концу, почти все разбежались кто куда…Но а король, что именинник, двинул самолично провожать сестричку Макинтоша, балетриссу Сантру. В “рукавах его” таилось кое что ещё, под самый занавес увеселительного мероприятия. И наступило время выбросить на свет запрятанное и предназначенное только для неё, вот сейчас…
— Аурела-Сантропэ, принцесска ? — Он приобнял её: — Хотел бы я задать один вопросик очень важный ?
— И я вас слушаю, о мой король ?
Сейчас по всему телу молоденькой и необычайно красивой амадеуски промчалось множество мурашек. Вопрос который планировал задать король врядли был о ней, или о Макинтоше, и уж точно не о Мелинде, она почувствовала это интуитивно, или как говорят седые мудрецы — шестым чувством. Как ей казалось, всё было намного проще.
— Кого вы с Макинтошем приютили и так геройски продолжаете скрывать от королевских глаз ?
Земля разъехалась на две части и Аурелa тяжёлым камнем полетела вниз в кипящее вулканическое пламя.
— О чём вы о король, мне не понять вас ?
— Но отчего так побледнели ? Разве не...
— Я плохо спала...не выспалась. Находилась вся в ожидание момента приезда в замок...
— Вы сделались белой, как стенка прямо на моих глазах, после вопроса который задал я вам. — Давил он. — Вы не находите ?
— Я не могу ответить.
— Так ответьте на другой вопрос, прошу, что первым задавался... — Мерзкая ухмылка, хитрые глаза, слепили из него козла, подумала она.
— Мелинда, я и мой братик Макинтош, и больше никого...у нас...
Принцесска сильно нервничала. Единственным её желанием сейчас было поскорее унести отсюда ноги. А ещё она заметила, как всё таки может амдеуское утреннее непреодолимое желание попасть в замок к королю, к вечеру взять и испарится ? O нет, даже больше, обратится вспять, став неким антонимом слову. И теперь принцесска хотела одного — никогда больше здесь не появлятся.
— А ложь, не лучшее что есть на белом свете.
— Я вам ответила о мой король, могу идти ?
Ему стало ясно одно, ему её ни в какую не сломить, не заставить признаться.
— Конечно. Но ещё словцо к упрямой но весьма хорошенькой принцеске.
Она чувствовала себя обруганной, обсмеянной и прижатой, но зато не разоблачённой.
— Ну так вот... — Он сцепил обе свои корявые ручонки. —...насколько я знаю, принцесска, ваша любимая преподавательница Эмили готова по доброй воле с вами распроститься как с белитриссой...и словом...не плясать вам больше в наших "Лапоньках". И распрощайтесь раз и навсегда с прекрасным белым лебедем.
Она можно сказать ожидала от него — Козла ! — такое.
— Могу идти я ?
— Ну прощайте !
И жёлтый жокер сопроводил её негодующим взглядом.
Когда принцесска удалилась из замка король всё обсудил со своим советником и остальными жокерами королевства, после чего они пришли к единогласному мнению. Они решили пока не действовать, и не рваться всеми имеющимися силами в Знойный край в целях поимки и ареста незваного пришельца, а чуток выждать, и попробовать дать тому здесь крохотное время небольшой адаптации, вслед за которой всё решится. Когда по истечению лашадинного первенства он будет схвачен строгими гвардейцами и предан суду, где отчитается за всё. Им не хотелось перед большим королевским событием всё испортить. А что если общественность прознает о страннике и полетят тогда все скачки с той большой горы…А такой радости никому не хотелось получать. И вот поэтому, любые ждавшие последствия и если недосчёты, но только по прошествии запланированных королевских конских забегов, стоило себе прощать, но не теперь. Они намеревались выждать, но а в последствии ударить по сложившемуся положению внутри. По появлению очередного странного мияка. Да, по нему.
Страшный сон
Данди Бою снился кошмар. Это было впервые за всё его небольшое пребывание в выдуманном принцевом королевстве, когда страх необъяснимого сумел ворваться в его детский сон. Впервые в истории своих сновидений малыш увидел странную безликую человеческую фигуру стоявшую посреди леса, периодически скрываемую под слоями поднимавшегося из под земли седого тумана. Страх наводящее существо было выряжено в чёрную сутану, a поверх его головы наседал капюшон, да так, что с расстояния в десять метров разделявших их с малышом невозможно было разглядеть черты лица, видать специально сокрытые от него пришлым недопринцем. В то, что это была нечистая сила малыш понял сразу.
Дальше было ещё страшнее. Но всё по порядку…
Браслетик висел подвешенным за тоненькую позолоченную цепочку на берёзовой ветке и ярко сверкал под палящим солнцем тем самым привлекая к себе внимание зоркий глаз. Данди заметил блеск округлого железа в момент спуска вниз по ступенчатой тропе заросшей грибочками и прожённой травой, что вела его в неизвестное. Лучи знойного солнышка при соприкосновении с манящим предметом отражаясь били малышу в глаза. Оставался шаг и молоденькие ручки странника бы коснулись золотого браслетика на котором ясно читалось несколько надписей, среди всех прочих он успел заметить только две, «Antoine», «Consuelo»…после чего, в его глазах пропала некая отчётливость, картинка сна поблекла, вокруг всё стало наспех искажаться и малыша отдёрнуло назад, словно земля шатнулась или накренилась вбок, отчего ему вскружило голову и он упал на зад. И почему-то позолоченная штучка висевшая на веточке оказалась у него в руке…Но не о ней он думал, нет…Об изменение вокруг, о страхе, что в него пробрался и не отпускал…от паники наплывшей откуда невозьмись. Но страх не в этом состоял весь, a в этом нереальном изменение времени суток, так как внезапно, сиюсекундно на смену дню пришла густая ночь, принесшая с собой тревогу, ужас и невесомое безумие. Данди бросил взгляд по сторонам и к своему очередному удивлению увидел появление густого слойного тумана поднимавшегося из под земли грозясь схватить его и удушить взяв под себя, но и это не конец всему…Из рук в какой-то миг пропал браслетик, он испарился, или расплавился как масло на расплавленной сковороде …И малышу вдруг показалось, что примеряет роль он в кого-то выдуманной сказке, где в ней заведомо ему досталось амплуа забитой жертвы, а в роли Мефистофеля, этого злого хищника, виновника всего задуманного, выступал кто-то иной, невидимый. Он помотал головкой чтоб придти в себя…Но вместо этого там впереди образовался властелин иллюзий, капитан смертей, об этом говорил его внешний облик, он был довольно угрожающим. И двигался смерч неспеша и тихо, ни говоря ни слова, ни издавая даже звука, словно призрак передвигался плавно, прям по воздуху, но потом вдруг завопил.