— Что?

— Я плохо о тебе подумала, и я извинилась.

— Ну, да.

Нацки терпеливо вздохнула.

— Ты тоже обо мне плохо подумал. Спорим — ты был уверен, что я тут же всех обзвоню и всё разболтаю!

— Ну, э-э-э… — Синдзи опять почесал затылок. — Ах, да! Ты меня тоже извини.

— Наконец-то! — просияла староста. — Парни бывают такими тормозами, — привычным жестом она ткнула его в плечо кулачком. — Ладно, извинения приняты!

Помахав ему рукой, она скрылась в дверях школы.

Возле шкафчика сменной обуви на плечах Синдзи повис Мураками Кано.

— Ну, ты даёшь, мужик!

— Чего?

— Как — «чего»? Уже и здесь подружкой обзавёлся! И какой!

— А какой?

— Да ты что! Она же лучшая ученица! У нас же теперь все уроки будут сделаны!

— А, вон ты о чём. Я-то думал, ты скажешь: «Симпатичная».

— Ну, и это тоже. Слушай, попроси у неё домашку по алгебре списать!

Синдзи пожал плечами.

— Мою возьми.

Мураками недоверчиво воззрился на приятеля.

— Ты же говорил, что много пропустил.

— Догоняю потихоньку.

— Да ты крут! — восхитился Кано и тут же спохватился. — Так чего мы стоим? Давай быстрей, я же списать не успею!

До конца последнего урока оставалось меньше пяти минут. Самые нетерпеливые уже давно посматривали на часы.

— Исида-сан, — раздался утомлённый голос учителя, — Посмотрите на доску, наконец. Материал сложный, в окне такого не увидишь.

— Она там жениха высматривает, — тут же выдвинул гипотезу Мураками.

— Дурак! — моментально среагировала Исида.

— Точно, — поддержал его кто-то из парней. — Вон у ворот стоит.

Синдзи выглянул в окно. У самых ворот действительно застыл высокий плечистый субъект в парадном офицерском обмундировании. Он стоял, развернувшись вполоборота от школы и прижимая к себе локтем чёрную глянцевую папку. Расстояние и положение не давали разглядеть его как следует, но Синдзи он смутно показался знакомым.

— Не отвлекайтесь! — оборвал весельчаков учитель. Он показал на доску. — Запишите и выучите наизусть эти формулы. На сегодня всё.

Последняя фраза прозвучала одновременно со школьным звонком.

Синдзи немного задержался — он и ещё несколько учеников старательно переписывали формулы с доски.

— Ну, всё? — нетерпеливо спросила староста, заглянув через плечо в тетрадку Исиды Саюри. Накано Кейко пританцовывала у дверей и мурлыкала под нос незатейливый мотивчик, дожидаясь подруг.

— Последняя… Всё! — объявила Саюри. Она торопливо побросала в портфель школьные принадлежности и вслед за Нацки помчалась прочь из класса.

Синдзи посторонился, пропуская девчонок вперёд.

Он нагнал их у шкафчиков со сменной обувью у выхода. Народ разошёлся, и здесь было пусто. В соседнем ряду шкафчиков переговаривалась троица одноклассниц.

— Надо же такое придумать: «Жениха!» — возмущалась Саюри.

— Да брось ты, — беспечно отозвалась Нацки.

— Кстати, он ещё там, — заметила Кейко. — Ждёт, наверное, кого-то.

— Невесту выбирает! — хихикнула Саюри.

— Что-то долго.

— Привередливый!

— Откуда ты знаешь — может, уже выбрал?

— А как узнать? И кого?

— А с кем первой заговорит — та и невеста!

— Так он ни с кем не говорит. Просто стоит и смотрит.

— Значит, это наш шанс! — Кейко изобразила физрука, подбадривающего команду.

Подружки захихикали — пародия получилась убедительной.

— Ну, вы даёте! — неловко фыркнула Нацки. — Вам сколько лет?

— Давай-давай, чего там! — поддержала подругу Саюри.

Синдзи столкнулся с ними, когда вышел из прохода между шкафчиками. Нацки смутилась, но тут же напустила на себя независимый вид, и, показав ему розовый язычок, выскочила на улицу. Расправив плечи, она походкой манекенщицы на подиуме двинулась к выходу со двора. Стараясь не уступать ей ни в чём, по сторонам пристроились Кейко и Саюри.

Синдзи пожал плечами и двинулся следом. На ходу достав из кармана наушники, он распутал провод и воткнул штекер в гнездо плеера на поясе. Троица подруг гордо продефилировала мимо блестящего офицера. Синдзи успел воткнуть в ухо один из наушников, когда знакомый голос заставил его вскинуть голову.

— Икари-сама?

Синдзи всмотрелся в офицера. В памяти всплыл тот злосчастный день в минсюку. «Нас постоянно выручал этот капитан».

— Джек? Джек Робертсон?

Оба невольно оглянулись на взрыв девичьего хохота неподалёку. Нацки, Кейко и Саюри буквально лежали друг на друге, не в силах справиться с приступом безудержного веселья.

— Что это с ними? — удивился Робертсон

— А кто их знает, — Синдзи махнул рукой. — Не обращайте внимания — они всегда такие.

— Там посредине — Мацумото Нацки, верно? — уточнил майор.

— Верно. Зачем она вам? Я же сказал — отстаньте от неё! Такахаши-сан вам передал?

— Конечно. Но слишком поздно. Цепочка получилась слишком длинной, мы еле успели всё отменить.

Синдзи пожал плечами.

— Ну так придумайте что-нибудь.

— Вот поэтому я и здесь, — пояснил майор. — Вот, взгляните.

Он раскрыл папку и достал из неё лист гербовой бумаги, усеянный печатями и размашистыми подписями. Робертсон специально оставил папку открытой — так, чтобы его собеседник увидел лежащий там цветастый прямоугольник фотографии.

— Сим удостоверяется… майор Джек Робертсон… полномочный представитель организации объединённый наций… — Синдзи поднял непонимающий взгляд на майора. — Робертсон-сан, что это?

— Я уже говорил — можно просто «Джек». А это — верительная грамота ООН. Точно такую же я предоставил Сорью-сама.

— Понятно. Значит, Тор — это тоже вы?

— Тор? — майор недоуменно нахмурился, затем, сообразив, отрицательно покачал головой. — Нет. «Тор» — позывной оперативного штаба ликвидации катастроф. Сорью-сама приняла наше предложение о сотрудничестве, как вы знаете.

— Я не собираюсь помогать вам.

— Я знаю. Рабинович говорил. Мы просто подумали — зачем нам общаться через посредников? Это долго и неудобно. Икари-сама, у вас есть мобильный телефон?

— Нет. И ещё… — Синдзи замялся. Подчёркнуто уважительное обращение ласкало слух, но при этом изрядно смущало. Робертсон ждал, всем видом демонстрируя почтительное внимание.

— Джек, будет лучше, если вы меня тоже будете называть по имени. И… это… спасибо за помощь. Ну, там — у Ямадо.

— Да не за что. Сам такое не люблю. Значит, на «ты»?

Синдзи кивнул.

— Угу.

Робертсон дружески улыбнулся и протянул свободную руку Синдзи. Тот неуверенно улыбнулся в ответ. Майор напоминал Кадзи всем — повадкой, улыбкой, комплекцией, разве только был чуть серьёзнее. Обменявшись рукопожатием с майором, Синдзи покрутил грамоту в руках, не зная, как с ней поступить. В конце концов он собрался положить её в раскрытую папку, которую Робертсон продолжал держать перед собой.

Взгляд Синдзи упал на фотографию. Рука с грамотой замерла на весу.

— Что это?

— Где? Ах, это… Прощальное фото, по пути сюда забрал из проявочной, — Робертсон аккуратно взял из рук собеседника грамоту и вложил в папку. — Хочешь взглянуть? На ней я, доктор Акаги и сирота, который жил у нас, пока его не забрали родственники.

Разглядывая фото, Синдзи пытался собраться с мыслями. Он считал Рицко своей. Она помогала им, опекала их, поддерживала их. Но после штурма NERV она вела себя странно, непривычно. Холод, отчуждение, даже какая-то непонятная враждебность к Рэй. «Стоп!» — одёрнул он себя, — «При чём тут Рэй? Мне теперь всё равно, что с ней!» Несмотря на решительное напоминание, на душе заскребли кошки.

— Она была в допросной в последний день, — сказал Робертсон. — Ямадо приказал ей оценить ваше состояние. Вы оба были без сознания и не помните этого. Она потребовала немедленно прекратить допрос. Знаешь, я никогда её такой не видел — ни до того, ни после. Она чуть не кричала на генерала.

— А он что? — Синдзи никак не мог придти к какому-либо определённому решению.