— Ну, а дальше вы сами знаете. Я хотел было с дороги в милицию позвонить, а у меня как на грех телефон разрядился. Подобрал я, значитца, девчонку, на заднее сиденье уложил, и в город повез. Она вся ободранная, в синяках, из коленок кровь хлещет, — Семен Ильич покачал головой, затушил окурок и тут же вытянул из пачки следующую папиросу. — Я дак вообще думал, что не довезу ее, она все время без сознания была, дышала еле-еле. Вот и помчался я в больницу, а уже оттуда вас вызвали… — он глубоко затянулся и помахал руками — разогнал дым.
— Не знаете, мужики, выживет девчонка-то? — осторожно спросил он, после небольшой паузы.
— Все будет хорошо, Семен Ильич, — ободряюще сказал Алексей и похлопал его по сгорбленной спине. — А вы, когда все случилось, никого кроме девочки не заметили? Ну, не знаю, может быть в лесу кто-то был, машина какая проехала мимо? — спросил Королев.
— Да нет, мужики, не было там никого! — энергично замотал он головой, — Один я там был. Да даже если б кто и убежал в лес, то я по сторонам не особо смотрел, сами понимаете, не до того мне было! Машину-то я бы точно заметил, но говорю, пусто было на дороге.
В этот момент в дверь просунулась взлохмаченная рыжая голова.
— Здрасте! — поздоровалась голова, — А Сеня-то мой здесь?
Голова принадлежала маленькой круглой гражданке, которая, не дожидаясь приглашения, вкатилась в кабинет. На ней была надета шубка из искусственного меха «под леопарда», сапоги-дутики, а мохнатую шапку вместе с пуховыми варежками она держала в руках. Шарик, отпыхиваясь от быстрой ходьбы, подкатился к Семену Ильичу и быстро, почти машинально поцеловал его в плешивую макушку. Тот привстал со стула:
— Лена! Ну, я же просил тебя не приезжать! У меня тут дело важное, а ты! Я что, маленький что ли? Без тебя не разберусь?
— Да как это — «не приезжать»? Тебя что, в чем-то обвиняют? — она подняла на Макса и Березина сверкающие возмущением глаза. — Меня зовут Елена Васильевна Кривозуб, я жена Сени, то есть, Семена Ильича, — воинственно представилась она, продолжая сверлить оперативников взглядом.
Алексей с Максом переглянулись и дружно расхохотались.
…Наконец, в конце коридора показался Петр Валентинович — врач, проводивший обследование. Инна и Тамара Евгеньевна, словно подброшенные невидимой пружиной, бросились ему навстречу. В общих чертах они уже знали, что произошло. Петр Валентинович сказал, что девочке очень крупно повезло. Оказалось, что ее организм совершенно невосприимчив к наркозу и прочим наркотическим препаратам. Будь это не так, Катя бы умерла от той дозы препарата, которую ей вкололи. И уж по крайней мере, не смогла бы так бегать. Данное лекарство просто парализует человека.
— Дамы?! А что, интересно, вы здесь делаете? — подойдя, спросил врач и улыбнулся. — Я же вам сказал, чтобы вы ехали по домам. Из реанимации Катюху вашу мы перевели — нечего ей там делать, а скоро и домой отпустим, даст Бог.
Тамара Евгеньевна вдруг заплакала. Горько, навзрыд, как плачут только маленькие дети. Инна поняла, — эти слезы она сдерживала очень-очень долго, потому что ей необходимо было быть сильной, а теперь, когда самое страшное позади…
— Она у вас вообще молодец! — сказал Петр Валентинович, приобнимая ее за вздрагивающие плечи. — Я тут пообщался с ребятами с Петровки и в самых общих чертах представляю себе, чего пришлось пережить вашей Катерине. Так вот скажу вам, что даже взрослому мужику такое порой не под силу! А вам бы успокоиться, мамочка, а то сердечный приступ вам гарантирован. Сейчас я попрошу наших девочек, они поставят вам укольчик.
— Нет, я в полном порядке, — всхлипнула Тамара Евгеньевна, — Я не могу оставить Катюшу!
— Да-да, я вижу — вы в полном порядке, конечно! — усмехнулся доктор. — Но вы ей сейчас все равно ничем помочь не сможете. Все, что было необходимо, мы уже сделали. Девочке уже лучше, ее жизни ничего не угрожает. И теперь она спит, и проспит, надеюсь, еще очень долго. Поэтому, как говориться, всем можно расслабиться и покурить! — с этими словами он решительно взял под руку рыдающую женщину и направился с ней в соседнюю палату.
— А может и вы нам компанию составите? — весело обернулся Петр Валентинович, и глядя на Инну, подмигнул ей, — Сообразим, так сказать на троих!
— Да нет, спасибо, конечно, но, пожалуй, я откажусь, — засмеялась Инна.
— Ну, смотрите, дело ваше, но валерьянка у меня вкусная-я! Надюша, успокоительного, лошадиную дозу в десятую каюту, подготовь, пожалуйста! — услышала Инна его голос из-за двери.
И, подхватив сумку, Инна решительно двинулась к выходу.
Понедельник
— Виктор Михайлович, вас к телефону!
— Вероника, вы отлично выглядите, впрочем, как всегда! — он наклонился к миниатюрной, сияющей отличным маникюром, лапке секретарши, поцеловал ее и улыбнулся.
Вот уже почти полтора года она безнадежно влюблена в него. И не только она одна. Да и как в такого не влюбиться? Умный, обходительный, вежливый, он всегда был объектом воздыхания для женской половины их офиса. Само воплощение сексуальности и самых смелых девичьих мечтаний. Мало того, что он так хорош собой, так еще и перспективы у него нешуточные. Шеф уже немолод, да и здоровье частенько подводит. Скоро и на покой пора. Он и сам неоднократно намекал, что лучшей кандидатуры на его место, чем Виктор, нет. Вероника и сама не ожидала от себя, что в ее тридцать лет возможно так сходить с ума по мужику. Она всегда считала себя подарком для любого представителя противоположного пола. С выбором не торопилась, присматривалась, приценивалась. И вот на тебе — втрескалась, да еще и без взаимности в женатого! Впрочем, наличие у предмета обожания супруги и малолетнего ребенка нисколько не останавливало Веронику. Жена — не стена, можно и подвинуть!
— Спасибо, Виктор Михайлович, — улыбнулась она в ответ, — Кстати, утром звонил Николай Петрович, он опять приболел, так что сегодня его не будет. Возьмите трубочку.
«Какой же он все же галантный мужчина», — подумала про себя Вероника. Такому бы жену хорошенькую, а он выбрал себе — ни рыба, ни мясо, недоумевала Вероника. Видела она его клушу: глазки маленькие, худая, как весло, груди нет, волосы жиденькие, заколотые в несуразный пучечек. Такую прическу ее бабушка называла дулей.
То ли дело она, Вероника. Ухоженная, успешная, сексуальная, она знала себе цену и очень любила себя. Странно, что Виктор Михайлович не замечает очевидного: они были бы отличной парой. Но как она ни старалась, первый заместитель ее босса никак не хотел обращать на нее внимания. Нет слов, он всегда был очень внимательным, никогда не скупился на комплименты. На праздники дарил ей, да и всем сотрудницам оригинальные подарки и изящные букеты цветов. Но Веронике всегда хотелось большего. На прошлом корпоративе она, немного переборщив с шампанским, пригласила его на танец и попыталась свести дистанцию к минимальной, но встретила вежливый, но твердый отпор: «Вероника, вы очень эффектная и красивая девушка, но вы можете скомпрометировать перед сотрудниками, а я, как вам известно, человек женатый!» — как бы в шутку, улыбаясь, сказал он, но мягко отстранился от нее. Однако Вероника надежды не потеряла. Капля камень точит. Тем более, что вовсе он не такой белый и пушистый, каким хочет казаться. Есть у него любовница, точно есть, иначе, зачем ему еще одна квартира? А то, что она у него имеется, Вероника знала доподлинно.
Месяцев шесть назад, весной, она не выдержала и проследила за ним. Очень уж было любопытно, чем живет ее избранник, куда ходит, с кем проводит время, потому что в любовь его к жене она наотрез верить отказалась сразу после того, как встретилась с ней. Да и отпуск он берет не летом, а осенью и весной. Не иначе, как проводит время с фифой, а сам всем говорит, что сыном занимается. Курам на смех, ей-Богу! Правда в тот раз она видела его одного, без спутницы. заходящего в обшарпанный подъезд панельной девятиэтажки, но ведь это ни о чем не говорит, скорее всего его любовница уже дожидалась его в квартире. Но его, заходящего в тот дом, она все же сфотографировала. Хорошо, что аппарат всегда при ней. А однажды ей удалось увидеть, как он выносил из квартиры что-то большое, похожее на свернутый ковер. «Ишь ты, ремонт затеял!» — подумала она тогда. Хотя правильно, конечно, в таких «хоромах», небось, не особенно и расслабишься. Странно только, почему сам? Ведь можно было бы и рабочих нанять?..