Был поздний вечер, когда машина подкатила к киевскому вокзалу. До отхода поезда оставалось несколько минут. Из машины вышла Лидия и легкой походкой направилась к зданию вокзала.

Московское утро встретило проливным дождем. Лидия с досадой посмотрела на свои белые босоножки, махнула рукой и побежала к стоянке такси. Люди, ожидавшие машины, прикрывались зонтами. Лидия стала в очередь. Она мгновенно вымокла до нитки. Машины подходили одна за другой, но и ожидавших было много. Неизвестно сколько бы пришлось ждать, если бы не молодой человек в темном непромокаемом пальто. Когда подошла его очередь, он уступил ее Лидии, а сам занял ее место. Она поблагодарила любезного незнакомца и быстро вскочила в машину.

— В гостиницу «Ленинградская», — бросила Лидия шоферу и лишь теперь почувствовала, что дрожит от холода.

А молодой человек, как только такси с Лидией отъехало, предупредил соседей по очереди, что отлучается на несколько минут, и направился в сторону вокзала. Там он зашел в телефонную будку и набрал номер.

— Алло! Деркачев? Говорит Лаптев. Такси, номер 9–12–33. За рулем капитан Волевой. Да, ясно!

Лидия с любопытством взглянула на красивое здание, торопливо расплатилась с шофером такси и побежала ко входу в гостиницу. Предупредительный швейцар распахнул перед ней дверь. Лидия окинула взглядом огромный холл и подошла к окну дежурного администратора. Она предъявила паспорт на имя Запыхало Татьяны Лукьяновны и получила заранее забронированный номер на семнадцатом этаже. Кабины скоростного лифта буквально поглощали людей. До семнадцатого этажа Лидия поднималась не более восьми — десяти секунд. В номере она приняла ванну, поела и с удовольствием растянулась на мягкой постели.

За широким окном сгущались сумерки. Лидия проснулась, взглянула на часы, быстро оделась и подошла к трюмо. Выкрашенные в черный цвет коротко подстриженные волосы и похудевшее лицо изменили ее облик до неузнаваемости. Она с грустью посмотрела на свое отражение. Чрезмерная бледность — следствие перенесенных нервных потрясений и ранения — придавала лицу болезненный вид, но вместе с тем нежно оттеняла голубизну глаз.

Она сняла трубку телефона и назвала номер. Ей ответили сразу:

— Да, это я, — сказала она. — В номере семнадцать ноль шесть. Жду. — Положив трубку, Лидия присела на краешек мягкого диванчика, обитого красным плюшем Из окон была видна залитая электрическим светом площадь и фасады расположенных на ней вокзалов. По площади сновали люди, двигались автомашины. Лидия долго сидела, задумавшись и не меняя позы. Когда раздался тихий стук, она вздрогнула, но тотчас взяла себя в руки. В комнату вошел средних лет человек в коричневом костюме. Причесанные на косой пробор каштановые волосы лоснились от брильянтина.

Он повернул торчавший в дверях ключ и обнажил в улыбке золотые зубы. Однако серые надменные глаза пристально изучали Лидию.

— Здравствуйте, мисс, — тихо приветствовал он.

— Здравствуйте, мистер Гоулен, — еще тише ответила она и, подавая руку, указала глазами на кресло.

— Садитесь.

Гость удобно расположился в кресле, положил ногу на ногу, не торопясь выложил на стол портсигар и пачку дамских сигарет.

— Кажется, не ошибся — ваши любимые? — Он пододвинул Лидии сигареты.

Она жадно затянулась, даже забыв поблагодарить. Да, это были ее любимые сигареты, издающие тонкий, немного пьянящий аромат. Несколько минут курили молча.

— Условимся говорить очень тихо, — первым нарушил молчание Гоулен.

— Понятно, мистер. Прошу прощения. Мне нечем вас угостить. Я даже не обедала.

— Это легко поправить, — улыбнулся Гоулен. — Попросите, чтобы вас соединили с буфетом.

Спустя десять минут в номер был доставлен заказанный ужин, шампанское и апельсины.

За ужином разговор касался отвлеченных тем. Время от времени Лидия ловила на себе испытующие взгляды Гоулена. Она чувствовала, что шеф старается выяснить ее настроение, определить, какие душевные изменения произошли в ней. Объяснения или оправдания бесполезны, все равно Гоулен ничему верить не будет. Он должен сам убедиться, что «Актриса» по-прежнему смелая и преданная ему разведчица. А чтобы шеф уверовал в это — зависит уже от нее, от ее поведения в нынешний вечер. Лидия спокойно встретила пристальный взгляд Гоулена. Скорее интуитивно, чем сознательно, она почувствовала, что одержит победу. Но это потребует напряжения всех сил.

Впереди — целый вечер наедине с умным, хитрым шпионом и очень тонким психологом. Она должна расположить к себе Гоулена, вернуть его доверие. Лидии казалось, что более трудного испытания еще не выпадало на ее долю.

Гоулен оставил наполовину очищенный апельсин и потянул за шнур шторы. Тяжелая ткань опустилась и плотно занавесила окна. Лидия включила свет.

— Попробуйте сказать, что в советской России нельзя жить спокойно, что за тобой по пятам ходят шпики, — тихо начал Гоулен. — Вы без помех проделали длительное путешествие до Москвы, я навещаю вас как старую знакомую, и все это без особых предосторожностей… Такая милая, дружелюбная страна.

«Какая ловушка кроется за этими словами?» — прикидывала Лидия. Стоит допустить самую незначительную оплошность, и страшно подумать, что ее ждет…

В том, что «Рыжего» удалось убедить в естественности причин посещения ею леса, Лидия не сомневалась. Но не закралось ли подозрение у Гоулена после доклада «Рыжего»? Лидия внутренне собралась, готовясь к опасному поединку. Она смело посмотрела Гоулену в глаза долгим пристальным взглядом и медленно опустила ресницы. Но от нее не ускользнуло то, как румяные щеки Гоулена слегка побледнели, а шея побагровела. На душе стало немного легче, но полностью полагаться на свои женские чары она не собиралась. Ум и только ум выручит ее в этой борьбе.

— Порой мне кажется, — задумчиво глядя на голубоватую струйку дыма, сказала Лидия, — что все это спокойствие — одна видимость, а на самом деле за тобой наблюдают сотни внимательных глаз… Ни в одной стране мне не было так тяжело работать, как здесь, никогда я не испытывала такого нервного напряжения. А если ко всему еще добавить и горечь неудачи… — лицо Лидии исказилось злобой, а глаза метнули взгляд на занавешенные окна. — Дружелюбная страна?.. О нет! Спокойно я могу себя чувствовать только дома…

— Не следует ли понимать ваши слова, — проницательные глаза Гоулена не отрывались от лица Лидии, — как желание поскорее уехать отсюда. Мы можем не позже чем через пять дней отправить вас, если…

— Разумеется, в вашей воле отправить меня домой. Я подчинюсь любому вашему решению, мистер Гоулен, — покорно ответила Лидия. — Но… — она с минуту колебалась, — но это мне кажется нецелесообразным. Я пробыла здесь продолжительное время, как следует изучила жизнь здешних людей, их привычки… Я принесу гораздо больше пользы, чем кто-нибудь другой, новый. И потом, я просто не могу вернуться домой так… Я жажду реванша и вы… вы должны мне помочь…

— При каких обстоятельствах вы провалились? — вдруг без всяких обиняков, почти грубо спросил Гоулен.

Лидия насторожилась. Сохраняя внешнее спокойствие, она тщательно взвешивала ответ, от которого зависело многое. Не исключено и такое: выведав у нее все, что возможно, ее постараются, в лучшем случае, переправить домой. Ведь «Рыжий» пошел на риск именно для того, чтобы узнать, что стадо известно советской разведке. Но он просчитался, полагая, что она не согласится на это путешествие. Презренный шпик вздумал перехитрить ее. Он и не подозревает, какой козырь дал ей в руки. Лидию охватила злоба. Губы искривились в нехорошей усмешке, глаза вспыхнули. Гоулен по-своему понял эту гримасу и остался доволен. Что ж, она постарается не разочаровать шефа. Не зря она всю дорогу обдумывала каждое слово предстоящей беседы.

— Я не люблю сваливать свою вину на другого, — начала после паузы Лидия. — Вы это хорошо знаете. И все же не могу не напомнить вам, как я не хотела ехать с Дэвисом…