Однако в этот день труды экипажа так и остались безуспешными. «Форвард», на всех парах устремлявшийся на ледяное поле, не мог его разбить; на ночь пришлось встать на якорь.

В субботу при восточном ветре температура еще понизилась; погода прояснилась: кругом виднелись необъятные равнины, ослепительно сверкавшие в лучах полярного солнца. В семь часов утра термометр опустился до -8° (-21° Ц).

Доктору очень хотелось спокойно посидеть у себя в каюте и погрузиться в чтение арктических путешествий, но, по своему обыкновению, он задал себе вопрос: что в данный момент для него было бы неприятнее всего? Он тут же ответил себе, что подняться при такой температуре на палубу и принять участие в работе экипажа - перспектива далеко не заманчивая. Итак, верный раз усвоенной системе, Клоубонни вышел из своей теплой каюты и стал помогать матросам тянуть судно.

Зеленые очки, защищавшие глаза доктора от вредного действия отраженных лучей, придавали ему чрезвычайно благодушный вид. Во время дальнейших своих исследований он всегда носил защитные снежные очки, спасавшие глаза от воспаления, которое так легко получить в полярных широтах.

К вечеру «Форвард» на несколько миль продвинулся к северу благодаря усилиям экипажа и искусству, с каким Шандон пользовался малейшим благоприятным обстоятельством. В полночь бриг прошел шестьдесят шестую параллель. Лот показал двадцать три сажени глубины; из этого помощник капитана заключил, что «Форвард» находится вблизи мели, на которую в свое время села «Победа», корабль «ее величества». Берег находился в тридцати милях к востоку.

Внезапно масса льдов, до тех пор неподвижных, раскололась на части и пришла в движение; вскоре айсберги нагрянули со всех сторон, и бриг очутился среди пловучих гор, грозивших его раздавить. Управлять кораблем стало настолько трудно, что у штурвала поставили Гарри, лучшего рулевого. Ледяные горы, казалось, немедленно смыкались за бригом. Необходимо было прорваться через этот лабиринт льдов; благоразумие и долг требовали одного - идти вперед! Положение еще осложнялось невозможностью определить направление корабля среди движущихся ледяных масс, по которым трудно было ориентироваться.

Экипаж разделили на две партии, работавшие на правом и левом борту. Каждый матрос, вооруженный длинным шестом с железным наконечником, отталкивал опасные льдины. Вскоре «Форвард» вошел в такой узкий проход между двумя высокими горам», что концами своих реев задевал ледяные, твердые, как камень, стены канала. Через некоторое время бриг очутился в извилистом проходе; в воздухе кружились снежные вихри, плавающие льдины сталкивались между собой и с зловещим грохотом раскалывались на куски.

Вскоре обнаружили, что зашли в тупик; громадная льдина, попавшая в канал, неслась прямо на «Форвард»; казалось, не было возможности уклониться от нее или вернуться назад по загроможденному льдами пути.

Шандон и Джонсон, стоя на носу, тревожно следили за происходившим. Шандон правой рукой указывал рулевому направление, которого следовало держаться, а левой подавал знаки Джемсу Уоллу, который передавал приказания механику, управлявшему машиной.

- Чем все это кончится? - спросил доктор у Джонсона.

- Как богу будет угодно, - ответил боцман.

Между тем громадная льдина, в сто футов высотой, находившаяся всего в кабельтове от «Форварда», надвигалась и грозила его раздавить.

- Проклятие! - крикнул Пэн, добавив скверное ругательство.

- Молчать! - прогремел чей-то могучий голос, который трудно было распознать среди завываний вьюги.

Казалось, ледяная громада вот-вот обрушится на бриг; наступила минута невыразимого ужаса. Матросы, кинув шесты и не слушая приказаний Шандона, бросились на корму.

Вдруг раздался страшный грохот. Водяной смерч хлынул на палубу брига, приподнятого громадной волной. У всех вырвался крик ужаса; между тем Гарри, стоя у руля, держал бриг в нужном направлении, хотя «Форвард» швыряло из стороны в сторону.

Но когда все со страхом подняли глаза на ледяную гору, - ее уже не было и в помине, проход был свободен; далее тянулся длинный канал, освещенный косыми лучами солнца, и бриг мог беспрепятственно продолжать свой путь.

- Не можете ли вы, доктор, объяснить мне это удивительное явление? - спросил Джонсон.

- Это очень просто объясняется, друг мой, - ответил доктор, - и случается довольно часто. Пловучие массы льда во время оттепелей раскалываются на отдельные глыбы, которые носятся по морю, сохраняя при этом равновесие. Мало-помалу они подвигаются к югу, где вода сравнительно теплее. Основание их, расшатанное от столкновений с другими льдинами, начинает подтаивать и выкрашиваться; наступает, наконец, минута, когда центр тяжести этих ледяных глыб перемещается, и они опрокидываются. Если бы эта гора перекувырнулась двумя минутами позже, то в падении своем, конечно, раздавила бы бриг…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Новость

Наконец, 30 апреля, в полдень, «Форвард» прошел полярный круг, имея на траверсе Хольстейнборгский мыс. На востоке высились живописные горы. Море казалось свободным, или, вернее сказать, можно было легко уклониться от встречи со льдами. Ветер стал юго-восточным, и бриг под фоком, бизанью, марселями и брамселями вошел в Баффинов залив.

День выдался спокойный, и экипаж мог отдохнуть несколько часов. Множество птиц носилось и плавало вокруг судна; в числе их доктор заметил чистиков, с виду напоминавших чирков, с черной шеей, крыльями и спиной и белой грудью. Они быстро ныряли и нередко оставались под водою более сорока секунд.

Этот день не ознаменовался бы ничем новым, если бы на бриге не произошло одно весьма странное событие.

В шесть часов утра, войдя к себе в каюту после вахты, Шандон нашел на столе письмо со следующей надписью:

«Помощнику капитана на бриге «Форвард», Ричарду Шандону, Баффинов залив».

Шандон просто не верил своим глазам. Прежде чем разорвать конверт и прочесть странное послание, он позвал доктора, Джемса Уолла и Джонсона и показал им письмо.

- Странно, - сказал Джонсон.

«Очаровательно», - подумал доктор.

- Наконец-то, - вскричал Шандон, - мы узнаем тайну!…

Он поспешно вскрыл конверт и прочел следующее:

«Капитан брига «Форвард» доволен хладнокровием, искусством и мужеством, проявленным матросами, вашими помощниками и вами при трудных обстоятельствах, и просит вас объявить экипажу его благодарность.

Держите курс прямо на север, к заливу Мелвилла, откуда постарайтесь войти в пролив Смита.

Капитан брига «Форвард» К. З.

Понедельник, 30 апреля, на траверсе Хольстейнборгского мыса».

- И это все? - воскликнул доктор.

- Все, - ответил Шандон.

Письмо выпало у него из рук.

- Этот фантастический капитан, - сказал Уолл, - даже не упоминает о своем намерении явиться на бриг. Из этого я заключаю, что мы никогда его не увидим.

- Но каким же образом попало сюда это письмо? - спросил Джонсон.

Шандон молчал.

- Мистер Уолл прав, - отвечал доктор, подняв письмо и разглядывая его со всех сторон. - Капитан не явится на бриг по очень простой причине…

- По какой именно? - с живостью спросил Шандон.

- Потому, что он уже находится на бриге, - спокойно ответил доктор.

- На бриге? - воскликнул Шандон. - Что вы хотите этим сказать?

- Как же иначе объяснить получение письма?

Джонсон кивнул головой в знак согласия.

- Это невозможно! - энергично возразил Шандон. - Я знаю всех своих людей; ведь иначе придется допустить, что капитан находится в числе матросов с самого начала плавания. Это невозможно, говорю вам! За последние два года я сто раз встречал каждого из них в Ливерпуле. Ваше предположение, доктор, не выдерживает критики.

- В таком случае, что же вы предполагаете, Шандон?