Последовательный (с 1947 года), едва ли не единственный исследователь архитектуры исчезнувшего с лица Подмосковья Царева Борисова городка (в 1704 г. упоминается в грамоте как Царев Борисов городок) П.А. Раппопорт в статье «Борисов городок. Материалы к истории строительства Бориса Годунова», в частности, сообщает: «Исключительно яркая фигура Бориса Годунова не раз привлекала к себе внимание историков. Однако ни один исследователь не остановился подробно на большой строительной деятельности Годунова, хотя современники не раз отмечали ее, как одну из важнейших заслуг царя Бориса.
Изучение памятников русского зодчества позволяет выявить ряд крупных сооружений, построенных в конце XVI в., и рисует картину чрезвычайно напряженного строительства в это время, осуществленного почти полностью под государственным контролем. Некоторые из построек являются первоклассными сооружениями, выделяющимися совершенством своих форм или грандиозностью размеров среди русских памятников зодчества того времени.
К таким выдающимся памятникам древнерусского зодчества относится теперь уже не существующий комплекс сооружений Борисова городка.
…Никаких прямых сведений о времени постройки Борисова городка нет. Н. Карамзин полагал, что городок этот был построен «около того же времени», как и Царев-Борисов на Донце, то есть около 1600 года… Можно предположить, что постройка комплекса борисовских сооружений была тесно связана именно с воцарением Бориса Годунова и начата непосредственно после этого события, т. е. в 1599 г. Освещение церкви в Борисове городке состоялось в 1603 г., как об этом указано во «Временнике»: «В лето 7111… Того же году ходил царь Борис Федорович, с царицею и с чады, молиться в Боровеск к Пафнотию… Оттуда еде на Борисов и ту церковь каменну созда и освяти».
…Прямым подтверждением того, что при Годунове в Борисове велись крупные строительные работы, служит челобитная владимирских каменщиков 1623 года. Прося зачислить их в записные государевы каменщики, владимирцы писали: «Прежде де и сево до Московского раззорения делали они в Смоленску и на Борисову и в Володимире и на Москве, и ныне наше кирпичное дело в Володимире делают же…»
Здесь строительство в Борисове перечислено в ряду с крупнейшими объектами годуновского строительства — смоленскими стенами и московским Белым городом. Вся земля вокруг Борисова при Годунове, видимо, была дворцовой и обслуживала нужды двора. На существование в этом районе специализированного крупного хозяйства косвенно указывают названия соседних деревень — Бугайлово, Коровино, Бараново, Телятьево, Судаково.
…История Борисова городка во время бурных событий Крестьянской войны и польской интервенции можно проследить по сохранившимся письменным источникам. Известно, что в 1606 г. Борисов городок («Борисов город на Баранове», «город Баранов». — Авт.) был занят войсками Болотникова.
Неоднократно встречаются указания на Борисов городок в документах времени польской интервенции (в Дневнике Маскевича за 1610 и 1612 гг. и польском дневнике 1610 г.). В «Новом летописце» при описании событий 1618 г. несколько раз отмечены бои в районе Борисова, причем всюду фигурирует Борисов как сильный укрепленный пункт, успешно выдержавший неоднократные атаки польских войск: «А в Борисове городке в те поры сидел воевода Константин Ивашкин. Литовские ж люди многажды к нему приходяху и неможаху нечево ему сделати, что тот городок крепок добре». В августе 1618 г. русские войска перед отходом сожгли Борисов.
Несколько позже русский отряд, направленный с разведывательными целями из Можайска, ночью внезапно подошел к Борисову и штурмом захватил острог (деревянный, выстроен уже после Годунова. — Авт.) Борисова городка. Затем русские «у наряду у больших пищалей колеса и станки пожгли и острог до основания разорили», после чего, захватив пленных, возвратились в Можайск.
…В результате польской интервенции каменная крепость в Борисове городке сильно пострадала. В донесении воеводы в 1630 г. отмечено: «В Борисове городке лошадью въехать не мощно, на лошади ни к одним вопросам моста нет, лестницы и обламы похнили, для вполошнава и пожарнова времени взойти на горад не мощна и башня ни одна не покрыта и житниц и запасу в городе никаких нет, а колодезь завалился и около колодезя земли обвалилось на все четыре стороны по три сажени, а тот, государь, колодезь был в городе в угле блиско городовой стены и тое башни, где стоит твоя государева пороховая и свинцовая казна и лестница обвалилася у той башни в тот же колодесь, по которой, государь, леснице ходили в твою государеву башню».
В росписном списке 1628–1629 гг. также указано: «В город мостов нет… а в ненасья и пешему взайти в город немочна…» Первое известное нам описание Борисова городка помещено в писцовой книге 137 г. (т. е. 1629 г.) письма и меры Никифора Неплюева и подьячего Алексея Берестова. В этой книге перечислено: «Село Борисово на реке на Поротве, что было то село государево дворцовое, а в нем храм, каменной вверх, во имя страстотерпцев Христовых Бориса и Глеба… Да на колокольнице двои колокола… Да в селе ж Борисове место церковное, что был храм во имя Иоанна Предтечи… Храм сожгли литовские люди… Да в селе ж Борисове место монастырское, что был монастырь Рождества пречистые Богородицы… Да в селе ж Борисове был государев сад, а в нем в длину и поперег две десятины, а ныне в порозжих землях. Да в селе ж Борисове, на Борисове городище, город камен, а на нем четыре башни каменные без кровли, а в нем изба караульная, в них дворов нет, стоит пуст, а в город одни ворота створные».
Село Борисово
В конце сентября 1998 года, не проездом, а специально, довелось мне с соратниками по краеведению побывать в селе Борисове. На въезде со стороны Вереи, свернув с Можайской дороги налево, попадаешь прямо в центр слободы. Здесь, возле небольшого пруда, заросшего старыми, совсем припадающими к воде ветлами, стоит вековая русская церковь, перестроенная несколько десятилетий назад под неуклюжее и безликое здание клуба. На нашу просьбу быть добровольными провожатыми до городища откликаются два местных жителя.
Мимо пруда и старой, изуродованной воинствующим атеизмом церкви идем, минуя особенно унылое в осеннюю пору кладбище, в сторону высокого материкового берега Протвы. Дорога заросла муравой, залита красками листопада. Пустынно. С разговорами выходим на широкое поле. И тут же, неожиданно, как прозрение, в глаза бросается полная осеннего света и воздуха удивительная перспектива с юга — задумчивые холмы, с востока — торжественная даль! Ее оттеняют и дополняют среднерусское с холодным рисунком облаков небо, непререкаемый даже при солнце, ознобный сентябрьский ветер, сельское кладбище, застывший при всем этом какой-то крик из-за черты Забвения. Вот она, воочию открывающаяся только посвященным — магическая следотень, информационное поле исчезнувшего с лица земли русского средневекового феномена — Царева Борисова городка!
Не доходя городища, останавливаемся на самом гребне кручи. Отсюда оно точь в точь напоминает «живую голову» из известной пушкинской поэмы. На ее челе нет шлема — проступают залысины из мелко битого кирпича, бинты старой известковой пыли. Наши проводники утверждают, что подземелья, не описанные никем, в селе имеются. Земля здесь источена «арочными», из кирпича, ходами, траншеи под которые, видимо, давным-давно рылись открытым способом, а сами рукотворные подземные ходы скорее всего должны были соединять между собой крепость на городище и царевы каменные строения (церкви) вокруг нее.
Русские археологи по неизвестной причине сюда никогда не заезжали и профессиональные раскопки в селе, как утверждают мои проводники, не велись.
Отечественная «терра инкогнита» XV–XVI веков!
К чести можайцев, их районная газета печатала материалы об истории села Борисово. Но темы подземелий и тайны сокрытых в них ценностей специально в публикации не касались. Спрашиваю Алексея (со слов, на его приусадебном огороде имеются просадки, связанные с одним из древних подземных ходов) о минимальном заглублении кладки. Он отвечает, что метра два с половиной будет. И зачем-то предупреждает — копать нельзя! Да, время порой само проявляет следы старых, плохо документированных тайн из истории России.