— Голландский народ испытывает дружественные чувства в отношении СССР.

О том же говорил участвовавший в беседе ее муж — принц Бернард.

Они рассказывали о ярком историческом факте — посещении Петром I Голландии. Это посещение бережно хранится в памяти голландского народа. И психологически, и политически все это само по себе способствует созданию благоприятного климата в отношениях между двумя странами.

Кстати, мы посетили домик Петра, который находится в Заандаме — пригороде Амстердама и сохраняется как историческая реликвия. Домик маленький, но аккуратный, и чувствуется, что о нем заботятся. Осмотрев его, мы лишний раз убедились в том, что неприязнь Петра I к большим жилым палатам и желание его жить в маленьких помещениях — это не просто легенда.

С королевой Беатрикс мне довелось встречаться в Москве в 1973 году. Тогда наследная принцесса и ее муж — принц Клаус находились в СССР с визитом. Она говорила:

— Мне понравилось в вашей стране. Я считаю, что советско-нидерландские связи необходимо развивать.

В разные годы мне довелось встречаться с премьер-министром Барендом Бисхейвелом, министрами иностранных дел Вилхелмусом Шмельцером, Максом ван дер Стулом, Хансом ван ден Бруком, другими видными государственными и политическими деятелями Нидерландов. Несмотря на понятные различия в подходе к некоторым международным проблемам, всегда выявлялось единство по такому принципиальному для всех государств вопросу, как необходимость сохранения мира.

Помню, например, с каким пониманием и одобрением государственные деятели Голландии восприняли во время визита в июле 1972 года наши слова на встрече с ними:

— Европа, по которой прошел смерч двух мировых войн, должна дать пример мирного решения своих насущных проблем, как бы сложны они ни были, и внести свой вклад в дело мира.

Расширение политического диалога благоприятно сказалось на всех сферах советско-нидерландских отношений. Хорошим фундаментом этих отношений стали такие двусторонние документы, как соглашение о воздушном сообщении и торговом судоходстве, о развитии экономического, промышленного и технического сотрудничества, о культурном сотрудничестве и другие. Во внешней торговле СССР Нидерланды заняли одно из ведущих мест среди наших западноевропейских партнеров.

Народы наших стран связывают давние традиции общения в области культуры. Советские люди имели возможность познакомиться с подлинниками работ таких крупных нидерландских мастеров живописи, как Рембрандт, Ван Дейк, Ван Гог, Ван Эйк, Мемлинг, Халс и другие, обогативших своими творениями сокровищницу мировой культуры.

Мы с интересом знакомимся с современным искусством Нидерландов.

В свою очередь нам приятно, что в Голландии высоко ценят русскую и советскую многонациональную культуру.

Голландия, как и Бельгия, опутана обязательствами по блоку НАТО.

Политика Нидерландов непростая: с одной стороны, тяга народа к мирной жизни, а с другой — обязательства по блоку, безусловно чуждые сильному и вполне естественному стремлению голландцев к миру.

Советский Союз протягивает и Нидерландам, и Бельгии руку дружбы, желает народам обеих стран только добра. Именно эту мысль деятели Советского Союза всегда подчеркивали в переговорах с представителями Голландии и Бельгии на всех уровнях. Каждый раз, прощаясь со столицами Бельгии и Голландии, мы увозили с собой уверенность в том, что люди этих стран жаждут мира и проклинают войну. А что такое война, они знают и по своему опыту.

Нейтралитет не должен пошатнуться

Обычно, когда авторы воспоминаний пишут о малых странах Западной Европы, то прежде всего объектом их внимания становится Швейцария. Если брать, ракурс истории, то, пожалуй, с этим можно согласиться. Оно и понятно.

Швейцария обладает статусом постоянного нейтралитета на протяжении более чем полутора веков. Ее «вечный нейтралитет» провозгласили и гарантировали в декларации, подписанной в 1815 году на Венском конгрессе. Тогда обсуждались и решались вопросы, связанные с последствиями поражения наполеоновской Франции.

В Советском Союзе, да и не только у нас, трудно найти человека, который бы не слышал и не читал о Швейцарии как о государстве с давними демократическими традициями. Ее географическое положение в центре Европы, история, национальный состав населения во многом объясняют, почему политические институты этой страны имеют специфические особенности.

В известном смысле можно сказать, что Швейцария на протяжении более ста лет являлась убежищем политических эмигрантов из Италии, Франции и других стран. Представители нескольких поколений борцов за свободу России нашли укрытие в этой стране. В их числе был и Александр Иванович Герцен — выдающийся русский революционный демократ.

Природа как будто сознательно создала Швейцарию для того, чтобы показать миру, что в ее величавых горах и привольных долинах, среди снегов и цветов, найдут прибежище те, кто борется против тирании, кто хочет дышать воздухом свободы.

В общей сложности около семи лет прожил в Швейцарии вождь российского пролетариата В. И. Ленин.

Швейцарские деятели — главы государств, министры, — с которыми мне приходилось встречаться, знают эти привлекательные стороны своей истории. Они охотно принимают комплименты по поводу прошлого их страны.

Но вот что следует сказать о внешней политике Швейцарии в послевоенный период. Нередко приходилось слышать вопрос:

— А не пошатнулся ли нейтралитет Швейцарии?

Казалось бы, зачем этой стране все чаще оглядываться на политику стран НАТО? Даже по формальным причинам Швейцария, считающаяся нейтральной страной, должна не связывать себя с какой-либо группировкой государств, держаться в стороне от политических коллизий участников НАТО и Варшавского Договора.

Доброе имя в прошлом по заслугам пристало Международному Красному Кресту, а это — организация, по существу, швейцарская. Главная ее цель — оказывать в качестве нейтрального посредника гуманную помощь во время вооруженных конфликтов. Однако в последнее время, судя по ее действиям, объективность часто не свойственна этой организации. Когда советские граждане в силу тех или иных обстоятельств попадают в сферу внимания Международного Красного Креста, то признаки нейтралитета у ее руководителей порой отсутствуют. До объективности этой организации добраться иногда бывает так же трудно, как трудно добраться человеку, если он не альпинист, до высоких вершин швейцарских гор.

Нам уже приходилось в дружественном духе обращать внимание швейцарских деятелей на это, в частности, в ходе форумов в Мадриде и Стокгольме. Никаких убедительных доводов в пользу отклонения от нейтралитета не было приведено.

Представители властей, наблюдая в Швейцарии на международных форумах выходки в отношении нашей страны в связи с вопросом о правах человека, почему-то не могли ни разу сказать:

— Куда вы, господа, целите? Советский Союз — суверенное государство, и никто не имеет права вмешиваться в его внутренние дела.

А вот если кто-либо на любом международном форуме стал бы критиковать Швейцарию за ее внутреннее законодательство, то советские представители из уважения к принципу суверенитета всегда возражали бы против этого, однозначно расценив такое выступление как вмешательство во внутренние дела Швейцарии. Да не раз так и поступали.

Швейцария, наверно, хочет и впредь быть местом, где расположен ряд международных организаций, в том числе Европейское отделение ООН, где проводятся многие международные конференции. Стремление понятное. Остается только пожелать ей поддерживать на соответствующем уровне свой международный авторитет как страны нейтральной.

Хорошо, если бы проведение Швейцарией внешнеполитического курса соответствовало точности швейцарских часов, которые завоевали всемирную славу. Пользуюсь случаем, чтобы сказать, что первыми часами иностранного производства, владельцем которых я стал сорок пять лет назад, были швейцарские часы фирмы «Лонжин». Они и сейчас точно отмеряют время. И никак не хотят останавливаться.