В июле 1774 года Пугачев появился под Казанью. На помощь Казани был направлен отряд царских войск под командованием полковника Михельсона. В окрестностях Казани Пугачев был разбит и с небольшим отрядом ушел на правый берег Волги откуда он направился в южные степи. Появление Пугачева в густо населенных районах с большим числом помещичьих хозяйств вызвало новый приток к нему крепостных крестьян. Все Поволжье на юг от Нижнего Новгорода в короткое время было охвачено восстанием. Города сдавались без сопротивления, крестьяне приводили к Пугачеву связанных помещиков. Но царские отряды шли за Пугачевым по пятам, и, когда он, пройдя через Пензу, Саратов и Камышин, подошел к Царицыну, здесь нагнал его Михельсон и нанес окончательное поражение. Пугачев с несколькими десятками казаков переправился через Волгу и ушел в степь.

Вскоре казачьи старшины изменили своему атаману: выдали его царским властям. Пугачева, закованного в ручные и ножные кандалы, привезли в Москву в деревянной клетке.

Так закончилась грозная «крестьянская война», в течение двух лет потрясавшая помещичье-дворянскую империю Екатерины.

Они, эти грозные и величественные события, происходили в то время, когда Радищев уже задумал написать свое «Путешествие из Петербурга в Москву». М. И. Калинин в статье «О моральном облике нашего народа» говорит о прямом воздействии пугачевского восстания на формирование революционного мировоззрения Радищева:

«Восстания Степана Разина, Емельяна Пугачёва заставляли задумываться наиболее просвещённые умы дворянского класса, побуждали их к критической оценке положения крестьянства и произвола помещиков… Наиболее яркий представитель этой литературы — Радищев — в своей книге «Путешествие из Петербурга в Москву» подверг уничтожающей критике крепостное право… Радищев негодующе клеймил крепостничество, как жестокость, оправдывал законность любых действий крестьян, отстаивавших своё право на звание человека…»[79]

Там, в поволжских степях, народ, разбив оковы свои, обрушил гнев и мщение на головы ненавистных поработителей. В том, что крепостные рабы, «прельщенные грубым самозванцем, текут ему вслед и ничего толико не желают, как освободиться от своих властителей», как писал впоследствии Радищев в «Путешествии из Петербурга в Москву», он видел проявление исторической необходимости, видел естественный итог угнетения народа.

С поразительной силой, с неотразимой революционной страстностью восславит он в своей бессмертной книге народное восстание. И недаром Екатерина II, прочитав его книгу и увидев в ней открытое выражение идей крестьянского восстания, скажет, что он «хуже Пугачева».

«Крестьянская война» захватила и его родные места. Как укладывал он в своем сознании столь противоречивые чувства; сочувствие к восставшим крестьянам и естественную боязнь за жизнь своей семьи? Мучительное противоречие; по своему положению он был в лагере врагов Пугачева, по своим идейным стремлениям он был на стороне восставших.

С нетерпением ожидал Радищев вестей из Верхнего Аблязова, и велика была его радость, когда он узнал, что все его родные живы. И не только живы! Крестьяне не выдали пугачевцам его отца, скрывавшегося в лесу. А деревенские бабы прятали его маленьких братьев и сестер по избам и, чтобы придать барчукам вид крестьянских ребятишек, марали их лица сажей…

В потоках народной крови потопила Екатерина «крестьянскую войну».

10 января 1775 года в Москве, на Болотной площади, был казнен Емельян Иванович Пугачев.

И с этого года игра Екатерины в свободу, дружба ее с «просветителями», приукрашивание возвышенными идеями порядка, основанного на крепостном праве, были решительно отброшены ею. Из-за улыбающейся маски «философа на троне» показалось ее настоящее лицо. Воцарился откровенный, грубый деспотизм.

Первое после императрицы место в государстве занял ее фаворит, «светлейший» князь Григорий Потемкин, считавший крепостное право непоколебимым устоем монаршей власти.

Пугачевское восстание понудило многих дворян-оппозиционеров изменить свое отношение к «самовластию». Напуганные «крестьянской войной», они увидели в самодержавии незыблемый оплот крепостничества.

Казнь Пугачева была своеобразным праздником для дворян, съехавшихся в Москву из губерний, еще недавно охваченных восстанием. А немного позже, через две недели, они имели возможность любоваться торжественным выездом императрицы, прибывшей в Москву со своим двором, чтобы отпраздновать годовщину Кучук-Кайнарджийского мира с Турцией.

Екатерина пробыла в Москве до 20 декабря, посещая соседние монастыри, города и богатые усадьбы. Так дворянство справляло кровавую тризну на трупах казненных и замученных крестьян.

В это время Радищев тоже был в Москве.

В 1775 году он вышел в отставку с чином секунд-майора и женился на молоденькой племяннице Александра Рубановского, своего товарища по лейпцигскому университету, Анне Васильевне Рубановской.

С семьей своего брата, «дворцовой канцелярии бригадира» Василия Кирилловича Рубановского, Александр Рубановский познакомил Радищева вскоре после возвращения из Лейпцига. Радищев полюбил старшую дочь бригадира Анну, миловидную девушку с тонким худощавым лицом и веселым взглядом больших прекрасных глаз.

А. В Радищева, жена А. Н. Радищева.

Не ей ли посвящена «Песня», написанная Радищевым в традиционном Плане жеманной любовной лирики XVIII века?

Он стал частым гостем в доме Рубановских. Анна Васильевна вскоре ответила взаимностью на его чувство, но ее родители, желавшие повыгоднее устроить судьбу дочери, не сразу согласились выдать ее за Радищева.

Получив, наконец, их согласие, Радищев съездил в Аблязова испросить благословения своих родителей.

Путь его лежал по тем местам, по которым только что пронеслась буря «крестьянской войны», где были свежи воспоминания о Пугачеве, пугачевцах и о свирепой расправе с крестьянами.

Свадьбу отпраздновали в Москве.

После смерти своего тестя, Василия Кирилловича Рубановского, Радищев с молодой женой и тещей поселился в Петербурге, в доме Рубановских на Грязной улице[80]. Сестры Анны Васильевны, Елизавета и Дарья, обучались тогда в институте для благородных девиц — в Смольном — и дома не жили. Но вскоре, когда они окончили институт и вернулись домой, когда у Радищева появились дети, всем вместе жить стало тесно.

Рубановские имели еще один каменный двух-этажный дом на Миллионной улице, — можно было бы переехать в него. Но большая и дружная семья, повидимому, не хотела разлучаться. К тому же Грязная улица, не оправдывая свое название, была хорошим уголком. На ней было много садов, огородов, а двор Рубановских был одним из самых обширных и богатых зеленью.

Во дворе был большой запущенный сад с прудом. В саду множество старых фруктовых деревьев, кустов роз, много клубники.

Впоследствии, в 80-е годы, Радищев построил на этом дворе каменный дом для своей семьи.

В этом доме Радищев написал оду «Вольность», написал и отпечатал в домашней типографии знаменитую книгу «Путешествие из Петербурга в Москву».

Радищев много читал, занимался науками; правом, медициной, увлекался химией. По словам его сына, «химия была одно время его любимым упражнением, в доме его химическая печь была всегда в деле. У него гнали водку, спирт, купоросное масло, гофманские капли, всякого рода духи, воду земляничную и черемушную…» [81]