— Но все было не так! Не так! — выкрикнула Элисон. — Вы, видно, забыли, что Розали бросила его. Почему же он не мог жениться на мне вместо нее?

— Да потому, что ты ему до лампочки, дорогуша, — спокойно ответила Лидия. — И ты и я прекрасно знаем, что прошло бы несколько дней и конфликт был бы полностью исчерпан.

— Неправда, — побледнела Элисон и сжала горло руками, чтобы не дать рыданиям вырваться наружу. — Розали никогда не любила его. Она не хотела ехать в Буэнос-Айрес.

— Признаю, было такое, — сказала тетя Лидия. — Но это было единственное разногласие. И доказательством этому послужило твое поведение, милочка. Ведь ты тоже знала это, потому не сказала нам о том, что его планы изменились, пока не стало слишком поздно что-либо предпринимать.

— Нет, нет! Я ничего не скрывала! — Элисон разразилась жестокими рыданиями. — У меня и в мыслях такого не было. Кроме того, почему это я должна была в самый последний момент уступить свое место Розали?

— Потому что Джулиану нужна была не ты, а она! — сухо повторила Лидия.

— Нет! Нет! Нет! — Элисон понимала, что несправедливые и нелогичные доводы тетки вывели ее из себя и что она потеряла над собой контроль, но ей не оставалось ничего, кроме как отрицать любовь Джулиана к Розали.

— Зачем устраивать сцены, Элисон? Этим делу не поможешь, — с завидным хладнокровием сказала тетя Лидия. — Хватит реветь. Мне показалось, что хлопнула входная дверь, наверное, это Розали.

— Господи, только этого не хватало! — хлюпнула носом Элисон. Она сделала над собой неимоверное усилие, сумела-таки прекратить рыдать и, отвернувшись к окну, попыталась просушить глаза.

Раздались шаги, и в комнату вошла Розали.

— Привет, Элисон! — удивленно, но без особой радости бросила она кузине.

Элисон пришлось обернуться.

— Да ты плакала, — бесцеремонно заявила Розали.

Элисон ничего не ответила, потому что сказать ей было нечего.

— Думаю, Элисон кое о чем сожалеет, — вкрадчиво произнесла тетя.

— Нисколько! — разъяренно воскликнула Элисон.

— Ну, тогда, скажем, кое в чем разочарована? — услужливо подсказала тетя.

Розали недобро хихикнула.

— Что такое? Неужели медовый месяц не задался? — съязвила кузина. — Как странно! Я всегда считала Джулиана превосходным любовником.

Элисон внезапно поняла, что задохнется, если останется в этом логове даже на минутку. Она знала, что глупо, нелепо и непростительно уйти, вообще ничего не сказав на прощание. Наверняка есть способ достойно выйти из этого положения, ответить им тем же и повернуть все в свою сторону, но она так ничего и не придумала.

Не проронив ни слова, она взяла со стола перчатки и, не глядя на милых родственниц, вышла из комнаты. Все происходило как в кошмаре.

И вот она вновь оказалась на улице, и холодный ветер сдувал с ее щек катившиеся градом слезинки. Элисон было стыдно перед прохожими, и она стала выбирать безлюдные площади и пустынные улочки и долго бродила, сама не зная где.

И только когда начало смеркаться, Элисон отправилась домой. К тому времени она совершенно успокоилась и пришла в себя, только была немного бледна, и в глазах ее застыла грусть. Она ни за что не станет рассказывать Джулиану о сегодняшнем происшествии, о том, как с ней обошлись тетя Лидия и Розали. Ей было противно даже вспоминать об этом, любой бы захотел поскорее вычеркнуть из памяти подобную сцену.

Только вот еще никому не удавалось забыть такое.

В конце концов, ей с Джулианом так и не пришлось бегать по городу в поисках квартиры. Оказалось, что у мужа есть знакомый дизайнер по интерьерам, у которого было на примете «одно маленькое гнездышко», прямо для них. И этот дизайнер точно знал, чего хочет Элисон, и решил все за нее.

Не то чтобы кто-то хотел навязать ей свое мнение или игнорировал ее собственные желания, но, пока Элисон наблюдала за тем, как квартира приобретает законченный вид в руках мастеров своего дела, она почувствовала, что никогда не сможет назвать это помещение своим собственным домом.

Все они лучше ее самой понимали, что хорошо, а что плохо, и она не могла не признать, что результат потрясал воображение. Только вот иногда она ловила себя на мысли, что было бы здорово и как-то более по-настоящему не иметь денег ни на каких экспертов, а самим заняться всякими мелочами. И тогда это место, со всеми его достоинствами и недостатками, стало бы гораздо роднее и ближе сердцу.

Конечно, все это имело бы какой-то смысл, будь Элисон с Джулианом обычной влюбленной парой. Но что толку притворяться, что обои и мебель могут создать романтическую атмосферу для тех, кто связал свои жизни узами брака по расчету?

Джулиан никогда не высказывался по этому поводу, он просто предоставил все решать ей самой. «Сделай все, как ты хочешь» — был его девиз, и Элисон чувствовала, что муж абсолютно равнодушен к их будущему дому. Это было просто место, куда он каждый день будет возвращаться с работы — ведь надо же где-то жить. И если это место будет удобным, современным и роскошным, то большего и желать не приходится.

А почему бы и нет? Элисон была откровенна сама с собой и не видела ни одной причины, по которой ее муж должен был испытывать какие-то другие чувства.

Они часто выходили по вечерам: в театры, рестораны, на концерты, но почти всегда только вдвоем и лишь в редких случаях в небольшой компании, да и то если люди эти были им хорошо знакомы, такие, как, например, Саймон и Дженифер. Было совершенно очевидно, что Джулиан и дальше намеревался держаться подальше от Розали и от той опасности, которую она собой представляла.

И вот однажды муж повел Элисон на танцы, которые проводились в одном из самых знаменитых отелей города. Элисон всю неделю с нетерпением ждала этого события, ведь она любила потанцевать, а так как это была корпоративная вечеринка, то Розали никак не могла там очутиться.

Элисон надела одно из своих самых любимых платьев — цвета молодой листвы, пошитое в греческом стиле. В нем она выглядела стройной и казалась выше, а серебристые босоножки удачно подчеркивали изящную линию ее маленькой ножки.

Джулиан одобрительно заулыбался при виде своей жены, но Элисон и без того знала, что необычайно хороша в этот вечер, и снова воспряла духом, чуть ли не впервые с того самого дня в тетином доме.

Глаза ее искрились от возбуждения и предвкушения веселья, когда Джулиан повел ее в зал для танцев. Они проведут этот вечер друг с другом, потому что, несмотря на огромное количество народу, они мало кого знали по-настоящему хорошо. Но это не имело для них никакого значения.

А вон и Саймон уже выбрал себе жертву и увлек ее в танце. Сердце Элисон забилось чаще, а потом и вовсе остановилось, когда она увидела его партнершу. Но пара тут же скрылась из виду, и Элисон не удалось как следует рассмотреть девушку.

Нет, этого просто не может быть! Это просто невероятно! Но вот они снова показались, и теперь не осталось никакого сомнения. Случилось самое невероятное: Розали каким-то чудом сумела пробраться на бал.

Элисон поискала глазами тетю Лидию и жениха Розали, но не нашла их в толпе. Этому не было никакого разумного объяснения. Кузина просто была тут, и все, словно персонаж затянувшегося ночного кошмара.

По тому, как напрягся Джулиан, Элисон поняла, что он тоже увидел Розали.

Значит, все сначала, снова придется вести эту бесцельную войну. Однако на этот раз Элисон кожей ощутила, что все бесполезно и что у нее нет больше сил сражаться с призраками.

Но она должна собраться. Ее долг — быть рядом с Джулианом, поддержать его, даже если он в каком-то смысле против этого.

Она украдкой поглядела на мужа, и сердце ее дрогнуло при виде боли, исказившей его красивое лицо.

— Джулиан, может, лучше уйдем? — спокойно произнесла она.

— Зачем еще? Не будь идиоткой, — резко оборвал он ее.

Джулиан впервые за все это время был груб с ней, и Элисон сглотнула набежавшие слезы. Она вовсе не хотела заглядывать в потаенные уголки его души, но по его реакции поняла, что, по его мнению, она именно так себя и ведет.