Владимир Тараканов

ВСТРЕЧА С РЯБОЙ КУРИЦЕЙ

Рассказ

Мне приснился странный сон. Будто бы на наш цветной телевизор взлетела рябая курица и четырежды прокукарекала петухом. Да так громко, что я проснулся.

Встал. Включил индийский торшер. Прошелся по всем трем комнатам. Чешская мебель на месте. Персидский ковер тоже. На телевизоре, где я только что видел рябую курицу, — японская ваза, привезенная с симпозиума из Франции. Выглянул из окна — «Жигули» под брезентовым чехлом ждут своего часа, чтоб нас с женой в августе помчать к самому синему Черному морю.

Снова лег в постель. Долго думал: откуда ждать беды? Вроде неоткуда. Чутким сном задремал только под утро.

Пришел на работу. В лаборатории нас четверо. Я — старший. Между собой мы больше чем друзья. Мою кандидатскую «пекли» хором. Блин не вышел комом. Потом его копировал Тим. Дав время членам Высшей Аттестационной Комиссии (ВАКу) забыть о выводах, которые они уже слышали, порог в науку переступил Юра. Защищаться многодетному Игорю — было делом техники, формулы и текст диссертации он знал назубок.

Я взглянул на своих товарищей-подчиненных. Понял, что и у них была бессонная ночь. Вид усталый, под глазами синева.

Прозвучал институтский звонок, требующий научных открытии. Мы молчим, делаем вид, что работаем. Первым не выдержал многодетный Игорь.

— Братцы, — сказал он с тоской в голосе. — У меня случилась беда. Во сне приснилась курица, пропевшая петухом. Сон как рукой сняло. На душе беспокойство, как будто потерял что. Жена на месте, дети тут же. Другого добра, знаете, пока не нажил. Заглянул в шкатулку (я каждый вечер ее проверяю), где лежит кандидатское звание. Хотите верьте, хотите нет: корочки на месте, а вместо звания — пустое место. Думал: жена или детишки взяли звание поиграть и забыли положить… Разбудил их — они отказываются. Перевернули все в комнате, но звания так и не нашли.

Игорь заплакал. Глядя на него, мы признались, что рябая курица минувшей ночью явилась и к нам. Каждый проверил в своей квартире все, что можно проверить. А вот ученые звания кандидатов проверить не удосужились.

Повесив на дверь лаборатории табличку: «Не стучать, не входить. Срочная работа», мы разбежались по домам.

Первым звонил Тим. Затем — Юра. У всех четверых за одну ночь ученых званий как не бывало. И в милицию не заявишь!

Вечером в «Арктике» собрались на ученый совет. К закрытию ресторана решили: о пропаже никому не говорить, жить и работать в том же тонусе, как жили и работали до встречи с курицей.

— Главное, — сказал я на правах заведующего лабораторией, — кандидатское удостоверение у каждого в сохранности…

Прошло пять лет. За это время много воды утекло. В институте о бесследной пропаже наших ученых званий никто и не догадался. Более того, вчера, как всегда последним в нашем квартете, докторскую диссертацию защитил многодетный Игорь.

Владимир Иванов

ПОСЛЕДНЕЕ УВЛЕЧЕНИЕ

Рассказ

Мохеровая кофта, туфли на платформе, норковая шуба, ваза из чешского хрусталя, золотое колье, старинная мебель, аквариум с рыбками, клетка с попугаем…

Мода, которой увлекалась жена Укропова, менялась чуть не каждый месяц. Чтобы сбалансировать семейный бюджет, учитель давал уроки музыки на дому, по утрам подметал улицы, ремонтировал квартиры соседям, в редкие часы отдыха писал стихи для журналов.

— Когда же все это кончится? — задавал Укропов жене ежедневно один и тот же вопрос.

Но все оставалось по-прежнему. Более того, жена как-то заявила, что стало модным держать в квартире животных.

— Хочешь купить мальтийскую болонку или сиамского кота? — поинтересовался муж.

— Нет, нет, мальтийская болонка есть у Марии Ивановны, а сиамского кота приобрели на днях Вологбуевы, — сказала жена, выставив перед зеркалом напомаженные губки. — Знаешь что, мы заведем дома крокодила.

— Живого? — изумился Укропов, включая электробритву в радиосеть.

— Живого, — подтвердила жена. — И ты должен его достать.

— Да, но где мы его будем держать?

— В ванной.

— А если он нас съест? — использовал Укропов последний довод. — Представь, я захожу в ванную, и он меня хватает!

Жена саркастически рассмеялась.

— Ведь ты же педагог. Вот и воспитай из него гуманного крокодила.

— Тогда дай слово, что это твое последнее увлечение, — потребовал муж.

— Ну хорошо, — вздохнула жена, — ради крокодила я согласна на все.

Учитель обратился с просьбой к своему однокашнику — капитану дальнего плавания, и, вернувшись из Африки, тот привез ему это дефицитное животное.

Тотоша оказался отвратительным существом размером — от головы до кончика хвоста — полтора метра, с блестящими выпуклыми глазами. Он лениво скреб зелеными лапами по дну ванны, плотоядно раскрывая пасть. Укропов достал из мышеловки мышь и бросил крокодилу. Резко ударив хвостом, тот ринулся вперед, и бедная мышь не успела даже пискнуть. Потом крокодил положил морду на край ванны, и из его выпуклых глаз покатились крупные слезы.

«А в нем что-то есть, — подумал Укропов, — хищник с ярко выраженной жалостью к жертве».

Он занялся перевоспитанием своего подопечного. Гладил по шершавой коже, говорил ласковые слова, внушал, как нехорошо поедать животных ради сытости. Крокодил удивленно смотрел на хозяина своими хитрыми глазами.

Надо сказать, Тотоша оказался необыкновенно способным. Через месяц уже отвечал на ласку, лизал хозяину руку, вилял хвостом, как болонка.

А спустя год полностью перешел на вегетарианский рацион: ел хлеб, лакал молоко, причмокивая, сосал леденцы. На даче он не только не трогал цыплят, но и защищал их от кота Серафима.

Словом, крокодил стал воплощением добра и справедливости. Укропов всей душой полюбил его.

К концу рабочего дня он начинал тосковать по своему воспитаннику и после уроков бегал в магазин в поисках вегетарианской пищи.

Жена была занята тем, что показывала Тотошу многочисленным друзьям и знакомым и не досаждала теперь мужу требованиями покупки модных вещей. С появлением крокодила в доме водворились спокойствие и согласие.

У Укропова стало много свободного времени. Он начал читать газеты, играть в шахматы, ходить в театр.

Только однажды, вернувшись из командировки, Укропов не обнаружил своего любимца. Заглянул под кровать, вышел на балкон, обследовал укромные уголки в квартире — его кроткого воспитанника нигде не было. Но тут раздался звонок, и вошла жена с какой-то вещицей в руке.

— Тася! Где крокодил? — вздохнул Укропов.

— Ты знаешь, дорогой, сейчас в моде сумочки из крокодиловой кожи…

ХРОНИКА ЛИТЕРАТУРНОЙ ЖИЗНИ КРАЯ

Виктор Потанин

ОБЛАКА НАД ВЕРШИНАМИ

(из монгольской тетради)

Ч. Чимид, замечательный писатель современной Монголии, рассказывает в своей автобиографии, как в 1963 году в МНР приезжал Герман Титов. Как его торжественно встретили в Улан-Баторе. Как потом повезли в гости в Центральный аймак. Чимид был в одной машине с нашим прославленным космонавтом. По дороге Герман Титов стал читать наизусть роман «Евгений Онегин». И голос чтеца то дрожал, прерывался от большого волнения, а то, наоборот, звучал громко, нетерпеливо от высокой патетики. И, наверное, дочитал бы роман до конца, но быстро приехали. Центральный аймак находился совсем рядом от Улан-Батора.