И теперь доктор Армстронг определенно добился успеха. Его дни были полны работы. Отдыхать было почти некогда. И посему в это августовское утро он был рад, что оставляет Лондон, и ему предстоит провести несколько дней на острове возле Девонского побережья. Конечно, это не совсем отдых. Полученное им письмо было довольно расплывчатым, но вот приложенный, к нему чек расплывчатым не назовешь. Огромный гонорар. Должно быть, эти Оуэны купаются в деньгах. Небольшое затруднение, муж беспокоится за здоровье жены и хотел бы узнать, что с ней, ее не тревожа. Она и слышать не хочет о враче. Ее нервы…

Нервы! Брови доктора поползли вверх. Эти женщины и их нервы! Бизнес благодаря им процветает. Половина женщин, консультировавшихся у него, были абсолютно здоровы и не страдали ни от чего, кроме скуки, но если им так сказать, они не поблагодарят! Так что обычно приходится что-то придумывать.

«Несколько необычное состояние (какое-нибудь длинное слово), ничего серьезного, но нужно выправить положение. Лечение очень простое».

Что ж, большей частью лечат не лекарства, а вера в их силу. И у него неплохие манеры — он умеет внушить надежду и веру.

Как ему повезло, что удалось взять себя в руки вовремя после того происшествия 10-… нет, 15-летней давности. Крах был совсем близок! Он готов был сломаться. Но шок привел его в себя. Он вообще бросил пить. Черт возьми, однако, крах был совсем рядом…

Издавая жуткие, душераздирающие гудки, мимо него промчался огромный суперспортивный «далмайн» на скорости не меньше 80 миль в час. Доктор Армстронг чуть было не врезался в изгородь. Один из этих молодых идиотов, что носятся по сельской местности. Он их ненавидел. Просто чудом уцелел. Чертов молодой дурень!

Тони Марстон, с ревом мчась в Мере, подумал про себя: «Просто жуть, сколько машин ползает по дорогам. Вечно кто-нибудь стоит на пути. Да к тому же едут прямо посреди дороги! Раскатывать в Англии просто безнадежно — это тебе не Франция, где запросто можно носиться вволю…»

Остановиться здесь и выпить чего-нибудь или махнуть дальше? Времени навалом! Еще сотня миль и готово. Он глотнет джина и имбирного пива. Жутко жаркий денек выдался!

Должно быть, на острове удастся повеселиться… если только погода продержится. Хотел бы он знать, кто такие эти Оуэны? Наверное, богатые и противные. Барсук здорово таких вынюхивает. Конечно, ведь у него, бедняги, своих денег нет…

Надо надеяться, что выпивка у них будет. Никогда не знаешь, что ожидать от тех, кто сделал кучу денег, но рожден для них не был. Жаль, что история о покупке острова Ниггер Габриэлью Терл оказалась враньем. Он бы не прочь был повеселиться в окружении этой кинозвезды. О, ладно, наверняка там будет несколько девчонок…

Выйдя из отеля, он потянулся, зевнул, взглянул на голубое небо и сел в свой «далмайн».

Несколько молодых особ с восхищением воззрились на него — на его шестифутовое[7] хорошо сложенное тело, его волнистые волосы, загорелое лицо и яркие синие глаза.

Он с ревом врубил сцепление и вырвался на узкую улочку. Старик и мальчишки-рассыльные бросились врассыпную в безопасные места. Пацаны с восхищением уставились вслед его машине.

Энтони Марстон продолжил свое триумфальное путешествие.

Мистер Блор сидел в «медленном» поезде[8], идущем из Плимута. Кроме него в купе был только еще один пассажир — пожилой джентльмен, по виду моряк с затуманенными глазами. В настоящий момент он дремал.

Мистер Блор тщательно писал в маленьком блокнотике.

— Вот они все, — пробормотал он себе под нос, — Эмили Брент, Вера Клэйторн, доктор Армстронг, Энтони Марстон, старый судья Уогрейв, Филип Ломбард, генерал Макартур, кавалер ордена Св. Михаила и Св. Георгия третьей степени[9] и ордена «За боевые заслуги»[10], слуга и его жена — мистер и миссис Роджерс.

Он закрыл блокнот и сунул его обратно в карман, а потом взглянул на дремлющего в углу человека.

«Перебрал», — поставил точный диагноз мистер Блор.

Он тщательно и добросовестно повторил детали.

«Работа наверняка будет простой, — размышлял он. — Не думаю, что дам осечку. Надеюсь, вид у меня подходящий». Он встал и пристально посмотрел на свое отражение в зеркале. То было немного воинственное лицо с усами. На нем практически отсутствовало выражение. Глаза серые и слишком близко посаженные.

«Могу представиться майором, — заметил мистер Блор, — нет, я совсем забыл. Там будет этот старый вояка. Он сразу меня раскусит».

— Южная Африка, — произнес мистер Блор, — вот моя линия! Никто из них не имеет никакого отношения к Южной Африке, и я как раз читал ту рекламную книжечку, так что поговорить о ней смогу.

К счастью, из колоний приезжали люди всевозможных типов. Мистер Блор решил, что запросто может вписаться в любое общество под видом состоятельного господина из Южной Африки.

Остров Ниггер. Он помнил остров Ниггер с детства… Зловонная скала, покрытая чайками, — где-то в миле от берега. Его так прозвали, потому что он напоминал голову человека — человека с негроидными губами.

Это надо же додуматься: выстроить на нем дом! Там же кошмар в плохую погоду! Но миллионеры полны причуд!

Старик в углу проснулся и изрек:

— Никогда не зарекайся насчет моря… никогда!

Мистер Блор поспешил его успокоить: «Все верно. Никогда».

Старик дважды икнул и жалобно заявил:

— Шторм идет.

Мистер Блор ответил:

— Нет, нет, приятель, день прелестный.

Старик сердито сказал:

— Шторм идет. Я его чую.

— Может быть, вы правы, — с видом миротворца заметил мистер Блор.

Поезд остановился на станции, и старикан встал на нетвердые ноги.

— Вот здесь я выйду, — он вцепился в окно. Мистер Блор ему помог.

Старик встал у выхода. Он торжественно поднял руки и мигнул затуманенными глазами.

— Бодрствуй и молись, — сказал он. — Бодрствуй и молись. Судный день близок[11].

После чего хлопнулся на платформу. Распростершись на земле, он взглянул на мистера Блора и с невероятным достоинством заявил:

— Я с вами разговариваю, молодой человек. Судный день близок.

Усаживаясь на свое место, мистер Блор подумал: «Судный день гораздо ближе к нему, чем ко мне!»

Но, как порой случается, он ошибался…

Глава вторая

На станции Окбридж стояла небольшая группка людей, охваченная какой-то неуверенностью. Позади были носильщики с чемоданами. Один из них крикнул:

— Джим!

К ним подошел шофер одного такси.

— Может быть, вы собираетесь на остров Ниггер? — голосом, в котором слышался мягкий девонширский выговор, спросил он. Четыре человека дали утвердительный ответ — и немедленно бросили друг на друга быстрые незаметные взгляды.

Шофер обратился к господину судье Уогрейву как к самому старшему.

— Здесь два такси, сэр. Одно должно подождать «медленного» поезда из Эксетера, это всего минут пять, — на нем приедет один джентльмен. Может быть, кто-нибудь из вас не возражает задержаться? Так будет удобнее.

Вера Клэйторн, четко сознавая свое положение секретаря, заговорила немедленно.

— Я подожду, — сказала она, — не возражаете? — Она посмотрела на трех других, и в ее голосе и взгляде проскользнул слабый намек на приказ — такое часто бывает, когда человек занимает положение, связанное с властью. Можно было подумать, что она приказывает, в каких сетах девочки должны играть.

Мисс Брент чопорно ответствовала; «Благодарю вас», — наклонила голову и села в одно из такси, дверцу которого шофер держал открытой.

Господин судья Уогрейв последовал за ней.