– Я направлю вам человека. Вы с ним поговорите и решите, стоит ли его нанимать.

– Да, да, я его, конечно же, найму. Но я хотела бы и вас нанять. Вы сказали, что не откажетесь, если я буду в этом нуждаться.

– Я сказал, там будет видно. – Теперь замолчал Вульф и надолго. Если согласиться, ему придется сильно потрудиться, а он куда больше любил поесть, чем поработать.

– Ладно, – буркнул Вульф наконец. – Считайте, что наняли меня. Один вопрос. Вы рассказывали им о нашем разговоре? Да или нет?

– Нет.

– Годится. Один совет. Если вы намерены отказаться от собственности вашего мужа, переходящей по наследству вам, не называйте ее. Иначе вам придется понести большие расходы.

– Но мне ничего не нужно от него. Я же говорила…

– Мы говорим по телефону. Адвокат подтвердит мой совет насчет собственности. Его зовут Натаниэль Паркер. Арчи! Свяжи меня с Паркером. Я буду говорить отсюда.

4

Я выполнил поручение, и Вульф стал объяснять Паркеру самые основные факты – ничего лишнего. Ничего из того, что миссис Хейзен рассказала утром, ни слова о револьвере. Вульф сказал, что Гудвин считает ее невиновной и ему, Вульфу, гипотеза кажется правдоподобной. Паркер должен был попробовать устроить освобождение под залог, а если миссис Хейзен все-таки не отпустят, обеспечить ее всем необходимым. Я положил трубку, лишь когда Вульф вернулся в кабинет. Он подошел к столу, сел и вперил взгляд в Уида, затем сказал:

– Вы появились вовремя, сэр. Звонила миссис Хейзен. Я послал…

– Где она?

– В прокуратуре. Боюсь, ее арестуют. Я послал к ней адвоката и дал согласие действовать в ее интересах. Вы решили, что я отклонил ее деньги, так как подозревал в убийстве или в соучастии в убийстве, но ошиблись. Теперь она мой клиент. – Он показал пальцем на кучку банкнот на столе: – Ваши деньги. Заберите их…

У Уида открылся рот и отвисла челюсть. Он еле выдавил:

– Но вы… Не понимаю, почему вы…

– Вам не обязательно понимать, мне не обязательно объяснять. Почему вы думаете, что миссис Хейзен убила мужа? Это лишь гипотеза?

– Я не думаю… Она не убивала… Нет, нет…

– Если бы я взял ваши деньги, что бы вы предложили мне сделать?

– Точно не знаю. Я хотел… Хотел посоветоваться. Узнать, что вы сделали с револьвером. Он у полицейских?

Вульф покачал головой.

– Теперь я представляю ее интересы, мистер Уид. А стало быть, вы представитель неприятельского стана. А вдруг вы убили Хейзена или обладаете сведениями, кто убил, и хотите, чтобы виновной признали ее? Подозревая, что утром она оставила револьвер здесь, вы пытаетесь убедиться, так ли это. Вдруг вы все же ее враг?

Уид вытаращился на него в изумлении. У него снова самопроизвольно заходили челюсти, и ему стоило усилий взять их под контроль.

– Послушайте, – наконец выговорил он. – Я хочу знать одно. Я слышал о вас, о вашей репутации. Скажите мне, действительно ли миссис Хейзен только что вам звонила и вы работаете на нее?

– Да.

– Значит, все в порядке. – Он вытянул руку. – Можете отрубать ее, если это как-то поможет Люси. И вторую тоже. Банально? Но что делать, если я так думаю.

Вульф пристально смотрел на него. Я тоже. Вроде бы он говорил искренне, но искренность вовсе не делала его автоматически нашим другом. Если он готов пожертвовать рукой ради ее спасения и знал, как она относится к мужу, то вполне мог помочь ей избавиться от него и в случае удачи не лишиться и мизинца.

Вульф сложил пальцы шатром и уставил локти на подлокотники кресла.

– Рука ваша мне ни к чему, но кое-какие сведения не помешали бы. Когда вы в последний раз видели миссис Хейзен?

– Где револьвер? Я знаю, он у вас. Люси сама мне сказала.

– Так когда же?

– Сегодня днем. Я был у нее, когда она вернулась от вас.

– Что еще она вам сообщила?

– Ничего такого. Времени было в обрез. Нам помешали. Я знал, что Хейзен держал револьвер в комоде спальни. Я проверил, но игрушки на месте не оказалось. Я спросил Люси, не знает ли она, куда делся револьвер. Может, его взяла полиция?

– Нет. Больше того, мистер Уид, в мистера Хейзена стреляли из другого оружия. Может, вы и без меня об этом осведомлены, но если нет, пусть такая новость вас несколько утешит.

– Откуда вам это известно?

– Неважно. Главное, я это знаю. Теперь удовлетворите мое любопытство, мистер Уид. Когда вы в последний раз видели мистера Хейзена?

– Утром в морге. Я отправился туда на опознание. Меня попросили. А живым я видел его вчера вечером, у него дома.

– Когда именно?

– Примерно в половине десятого. Плюс-минус пять или десять минут. Полиция хотела знать точнее, но я ничем не мог им помочь.

– При каких обстоятельствах вы с ним встретились?

– У них был званый обед. Сообщить вам имена гостей?

– Да.

– Это клиенты мистера Хейзена. Миссис Виктор Оливер, вдова. Миссис Генри Льюис Тальбот, жена банкира. Амброз Пердис, судовладелец, Джузл Кури, изобретатель. С супругами Хейзен и мной – всего семь человек. После обеда Хейзен сказал Люси, что теперь у него деловой разговор, и она удалилась. Я тоже вскоре ушел. Тогда-то я и видел его в последний раз.

– Как вы провели следующие шесть часов?

– Я пошел в пресс-клуб «Оверсиз» – это недалеко. Пробыл там до полуночи. Потом отправился домой и лег спать.

– Вы находились в деловых отношениях с мистером Хейзеном?

– Я работал у него.

– В каком качестве?

– Писал для него всякую всячину. Рекламные проспекты, буклеты. И еще предполагалось, что я буду использовать мои контакты. До того, как год назад меня взял к себе Хейзен, я работал журналистом.

– Если у них состоялся деловой разговор, почему вы ушли?

– Мое присутствие им было не нужно. Точнее, им было нужно мое отсутствие.

– Тогда почему они вообще вас пригласили?

Уид положил руки на подлокотники кресла, заерзал в нем, потом откинулся назад. Провел ладонями по подлокотникам и вздохнул.

– Вы не считаете, что Люси убийца? – сказал он. – Иначе вы не взялись бы за расследование. Но даже если она тут ни при чем, ей не позавидуешь. Но коли вы и впрямь такой мастак, каким вас считают… Не знаю. Может я должен ответить вам то же, что уже ответил прокурору, когда он спросил меня, почему я там оказался. Может, лучше сказать вам правду. Даже если из-за этого вы будете подозревать меня в убийстве. Хотя я не убивал.

– Если вы убили, мистер Уид, вам не поздоровится независимо от того, что вы тут сообщите нам.

– Ну что ж, тогда я скажу правду. Вам, и больше никому. Хейзену нравилось видеть меня в обществе своей жены, потому что он знал, как я к ней отношусь. Понятия не имею, как Хейзен догадался. Я изо всех сил скрывал мои чувства к ней, и вроде бы мне это удавалось. Уверен, она сама не догадывалась. В отличие от него. Это не простой человек. Насчет людей у него было шестое чувство, а может, еще и седьмое, и восьмое. Но в то же время он иногда выказывал удивительную слепоту. Хейзен не понимал, как к нему относится собственная жена. А если понимал, тогда он еще более непрост, чем мне казалось.

– Но вы-то знали, как она к нему относится?

– Конечно.

– Это она вам сказала?

– Господи, конечно, нет! Она вряд ли говорила об этом даже лучшей подруге. Не подумайте, что я все придумал, потому что… отношусь к ней по-особому. Я видел, какое выражение появлялось на ее лице, когда он до нее дотрагивался, и как она пыталась его скрыть. Потому-то Хейзен и позвал меня вчера на обед. Не думаю, что он хотел полюбоваться моими мучениями. Ему это было ни к чему. Он прекрасно знал, как я к нему отношусь. Конечно, Хейзен был садистом, но весьма утонченным. Поработав с ним пару месяцев, я понял, что это за тип, но не ушел, потому что… потому что встретил ее.

– Она ответила вам взаимностью?

– Нет, конечно. Я для нее обыкновенный подчиненный ее мужа.

– Вашему положению не позавидуешь.

– Я рассказал вам все это в ответ на ваш вопрос, как я оказался в ее доме. А я со своей стороны понял, как вы работаете. Я рад, что вы отстаиваете ее интересы. И еще одна вещь, которую вам, возможно, следует иметь в виду. В его деятельности было что-то подозрительное. Эти самые «связи с общественностью» – всегда рэкет, хоть и в благородном обличье, но все-таки! Взять хотя бы тех четверых, что были на обеде. Почему миссис Виктор Оливер, шестидесятичетырехлетняя вдова миллионера-брокера, платит ему по две тысячи в месяц? Связи с общественностью ей нужны, как мне дырка в башке! Миссис Энн Тальбот – две с половиной тысячи в месяц. Может, ее мужу-банкиру и пригодился бы специалист по связям с общественностью – хотя еще вопрос, где он! – но при чем тут она? Джулз Кури платит две тысячи в месяц, а когда и больше. Возможно, такому изобретателю, как он, и правда нужна реклама, хотя ума не приложу зачем. Но самый загадочный человек там – Амброз Пердис. Он крупный судовладелец, и его связями с общественностью заведует одна из самых известных фирм – «Кодрей», но в прошлом году Пердис заплатил Хейзену сорок тысяч долларов. Я, кстати, вовсе не обязан это знать. Но меня одолело любопытство, и я поднял документы.