Эльвира почувствовала, как по её спине побежали мурашки.

— Но это не он! Профессор, посмотрите сами, камень не тот! — Эльвира преждевременно почувствовала облегчение.

— Да, — сказал профессор, — камень действительно больше похож на рубин, но…, - он открыл следующий файл.

На нем была изображена та же женщина, но еще полная сил. Профессор вновь повторил процедуру и увеличил изображение руки. Перстень был с зелёным камнем.

— Я не понимаю.

— Всё просто — когда перстень насытиться кровью — изумруд превращается в кровавый рубин.

— Кто эта женщина? — Подал, наконец, голос Сергей.

— Хелен.

— Что? Ваша Хелен? Значит это… — Эльвира ненадолго задумалась. — Значит, она была убийца!?

— Да. — Губы профессора дрогнули. — И всё началось с неё, — Рокшин повернулся и указал пальцем на женщину изображенную на картине.

****************************************************************************

На мгновение всё вокруг замерло. Кристина и здоровяк молча смотрели друг на друга, а все присутствующие с нетерпением ждали развязки.

Всё произошло быстро. Сырная морда даже не успел вскрикнуть.

Кристина одним молниеносным движением вывернула ему пальцы той самой руки, которой он пытался схватить её за шиворот. Кости хрустнули как сухое печенье. Последнее, что видел здоровяк — было его собственное сердце с исходившим от него паром. Оно ещё продолжало сокращаться, когда бедолага замертво рухнул на пол.

Кристина повернулась и, оскалившись, спокойно спросила:

— Ну, кто следующий?

Заглушая музыку, в зале раздались душераздирающие крики и вопли. Народ в ужасе, сбивая друг друга с ног, покидал забегаловку.

Кристина какое-то время стояла и просто смотрела на кусок мяса у себя в руке. Затем она повернулась к зеркальной стене позади бара и посмотрела на своё отражение. Из зеркала на неё смотрело чудовище с искаженными надбровными дугами, сильно выдающейся вперёд челюстью и глазами, горящими желтым пламенем. Повертев головой из стороны в сторону, она впилась зубами в кусок человеческой плоти, затем облизала кровавые, искорёженные пальцы и, поправив причёску, достала из кармана помаду. Когда она поднесла её к своим губам, в зеркале отражалось уже лицо Кристины.

*****************************************************************************

— Значит это Кристина? Эльвира спросила это машинально. — Это она? Значит она оборотень?

— Нет, — ответил профессор, — она ликантроп.

— Но я не понимаю!!! — Эльвира вскочила со своего места и стала метаться по комнате. — Профессор, я знаю её много лет, она милейший человек. Да она даже мухи не обидит! Ведь это означает, что это она убила тетю Любу. Нет, я отказываюсь в это верить! — Эльвира села и, закрыв лицо руками, заплакала. — Вы, — всхлипывала она, — вы не понимаете, она любила её как родную мать.

Первая жертва всегда случайна, — тихо сказал Аристарх Львович, — она не владела собой.

Рокшин подошел к Эльвире и погладил её по плечу.

— Ликонтроп, тихо продолжил он, — это волк, рожденный человеком. Если бы она не надела "дыхание зверя", то так бы и прожила до самой старости в человеческом обличии и ни чего бы не было.

— Значит любой, кто наденет этот перстень становиться зверем, — осторожно спросил Серж.

— Не любой, а только ликонтроп и только в определённый возраст. Это всегда было в ней, только до тридцати лет зверь спал.

— Но почему тридцать, профессор? — Снова спросил Серж.

— Возможно, это своего рода переходный возраст, а возможно и потому, что Войве было именно тридцать лет, когда Перун превратил её в волчицу.

— Наверно глупо спрашивать, кто такая Войва. — Сказал Серж.

— Это прародительница племени ликонтропов, — сказала Эльвира, шмыгая носом, — я правильно запомнила материал, профессор.

— Да, дорогая.

— Значит, — Эльвира уже окончательно успокоилась, — Кристина не может владеть собой, и она не помнит, что делает её звериная половина.

— Она учится, и скоро будет полностью владеть собой, а пока, инстинкт волка действует как защита. Когда носитель чувствует опасность его человеческое "Я" уходит, а на его место приходит зверь.

В комнате стало тихо. Был слышен лишь доносившийся из-за окна шум городской суеты.

Аристарх Львович, нажал правой кнопкой "мыши" на нужное окно и открыл изображение лица женщины во весь экран. Не обращая внимание, на остальных, он провел рукой по экрану монитора и тихо прошептал:

— Прости, Хелен, — по его лицу покатилась слеза, — прости.

— Как она умерла? — спросила Эльвира.

Рокшин быстрым движением вытер глаза и, смотря сквозь Эльвиру, сказал:

— Я её убил.

Глава VIII

Логинов сидел в своём кабинете и просматривал протоколы вскрытий двух последних убийств. Отложив протоколы в сторону, Виктор помассировал себе ноющие виски. Он уже собирался уходить домой, но в кабинет залетел заполошный стажер и радостно завопил:

— Убийство! В рокерском кабаке на Рыночной! Наш клиент.

— Вот скажи мне, любезный мой стажер Саша, — без малейшего намека на эмоции, спросил Виктор. — Почему ты всегда всё узнаешь вперед меня?

— Так я это, Виктор Николаевич, просто я был в диспетчерской.

— Угу, — спокойно собирая со стола мобильник, папиросы и зажигалку, сказал капитан. — Ладно двинулись.

По дороге к месту происшествия, Логинов со стажером попали в пробку, и Виктору целых пол часа пришлось выслушивать студенческие байки своего напарника. Капитан сидел молча, не отрывая глаз, от стоящего впереди автомобиля, и старался пересчитать в уме все возможные комбинации номера этой машины. Наконец пробка рассосалась и Виктор, с облегчением вздохнув, нажал на педаль газа.

Ещё только подъезжая к месту, капитан увидел столпотворение возле рокерского бара, а после того, как он вышел из своей колымаги, Логинов увидел машину местных новостей.

— Черт, этих нам ещё не хватало! Ни слова, — строго сказал он стажеру, — а то вылетишь из отдела быстрее, чем сможешь сказать "аттестация".

— Может, они не поймут, что мы из прокуратуры? — С надеждой спросил Чубов.

— Поздно, вон один примерзкий тип, он меня знает.

Капитан Логинов застегнул пиджак и, поправив галстук, двинулся на встречу толпе.

— Что вы можете сказать по поводу убийства!? — Набросились на него сразу несколько репортёров, тыча в лицо, своими диктофонами.

Логинов шел, смотря прямо перед собой, стараясь игнорировать столь щедрое внимание к своей скромной персоне.

— Как вы думаете это месть или разборка между своими!? — Не унимались репортеры.

— О чем это он? — Тихо спросил стажер.

— На прошлой неделе тут была потасовка, между рокерскими клубами, — спешно ответил капитан, протискиваясь сквозь толпу.

Так и не ответив ни на один вопрос репортёров, капитан со стажером, наконец, попали внутрь бара.

— Ну и дыра, — сказал Виктор, лишь мельком взглянув на обстановку заведения.

— А вот и ты, мой мальчик!

К ним подошел солидного вида мужчина, это был начальник отдела — Расстегаев Анатолий Васильевич.

— Товарищ полковник, — Логинов, вдруг, как-то собрался и выпрямил спину.

Хотя Анатолий Васильевич был крестным отцом Виктора и знал его с самых пелёнок, капитан всегда соблюдал субординацию. Виктор очень уважал Расстегаева и был ему крайне обязан за то, что он был единственным, кто поддержал его, когда он "слетел с катушек", после трагедии с сыном и ухода жены.

— Анатолий Васильевич, простите, но что вы тут делаете? — Бесцеремонно спросил Чубов.

— Дело дрянь, ребята. — Вздыхая, сказал полковник. — Видели, что твориться за дверью? Завтра эти сороки разнесут весть о загадочном происшествии по всему городу. А когда на верху узнают, что работает серийник, нам совсем придется туго.

— Вы позволите, — Логинов слегка отклонил шефа и посмотрел на пол.

Виктор отметил для себя, что покойный весил не меньше ста пятидесяти килограмм. Возле тела, стоя на одном колене, находился помощник Алексея Андреевича, Дмитрий Горин — молодой амбициозный судмедэксперт, с которым у Логинова ни как не складывались отношения. Капитан, представив предстоящую беседу с ним, поморщился и спросил у шефа: