- Сейчас он, вероятно, ест. Не знаю, должна ли я беспокоить его.

- Ну же, Мери, ты должна позвонить ему как можно раньше.

- Кажется, тебе очень хочется, чтобы я уехала.

- Что ты несешь? Не будь дурой! – прикрикивает на нее парень, поднимаясь. – Ты отлично знаешь,

что ты для меня особенная, не такая как все, и, если ты уедешь, мне будет очень плохо без тебя. Я не хочу, чтобы ты уезжала в Барселону, но мы оба понимаем, что чем раньше решаются проблемы, тем лучше.

Слова парня одновременно подбадривают ее и еще сильнее задевают. Для нее он тоже не такой,

как все. Он не должен был говорить ей об этом. Она снова надевает шапочку на голову и извиняется:

- Прости, я наговорила лишнего, похоже, я переборщила.

- Ерунда, не парься. Сколько раз перебарщивал я, но ты же не сердилась.

Много. Очень много. Она всегда поддерживала его во всем, и прощала ему все его ошибки. Но,

дело в том, что он такой… такой… одним словом, он – Бруно. Если она уедет из Мадрида, далеко от него, ей будет очень тяжело найти кого-то, кто его заменит. Тяжело? Нет, невозможно. Как друг он давал ей все необходимое.

- Спасибо. – Мария тоже встает со скамейки и обнимает Бруно. На глаза девушки набегают слезы,

но она не будет плакать. Улыбаясь сквозь слезы, Мария смотрит на Бруно.

- Так ты позвонишь? – уточняет парень.

- Да, – твердо отвечает она. Девушка достает телефон из маленького кармашка и набирает номер

отца. Услышав первый гудок, она чувствует озноб. На площади Лас Вентас все так же дует холодный ветерок, хотя на солнышке пригревает.

Мария отходит на несколько шагов, и Бруно наблюдает за ней. Девушка бестолково мечется,

прохаживаясь туда-сюда. Она нервничает, ожидая ответа с другого конца. Парню становится грустно. На самом деле новость о возможном предстоящем отъезде Марии взволновала его сильнее, чем он это показал. Без подружки все станет еще более запутанным. И, хотя существует множество способов поддерживать связь, все сильно изменится. Изменится между ними, в классе, в компании… Он не хочет, чтобы она уезжала, но, если это из-за отца, то он ее поймет.

На пятом гудке ей отвечают:

- Мария?

- Привет, пап.

- Привет, малышка. Вот так сюрприз. Как ты? – У девушки сложилось впечатление, что отец

только что проснулся. Несмотря на охватившую его радость от того, что он слышит дочь, голос отца звучит пугающе тусклым и уставшим.

- Хорошо, а как ты?

- Нормально, живем помаленьку.

- Ты спал?

- Да так, лег прикорнуть после обеда.

- Сожалею, что разбудила тебя. Хочешь, я перезвоню позже?

- Не волнуйся, я только прилег и скоро собирался вставать, чтобы посмотреть футбол.

Секунду Мария молчит. Она смотрит на Бруно, который тоже смотрит на нее. Друг улыбается ей и

поднимает вверх большой палец.

- Папа, вчера вечером Гадеа рассказала мне, о чем вы говорили, – отважилась Мария. – Это

правда, что тебе так одиноко?

- Да, Мария, мне одиноко, – вздыхает на том конце мужчина, – без твоей тети, без вас. Как мне

жить?

- Но ведь у тебя есть мы. Есть, и всегда будем.

- Знаю, малышка, но жить с вами в одном городе и за сотни километров от вас – разные вещи.

- Гадеа мне сообщила, что ты сказал ей, что у тебя не было мотивации для жизни.

В трубке тишина. Девушка судорожно сглатывает слюну и чувствует, что у нее щиплет в глазах.

Этот разговор с отцом – одна из самых сложных вещей, которые она делала в своей жизни.

- Сейчас у меня не лучшие времена, Мария, – с горечью заявляет отец. – То, что случилось с твоей

тетей, сильно меня задело. И то, что Монтсе меня бросила – тоже.

- Эта женщина не подходила тебе, папа.

- Я любил ее, малышка… и все еще люблю.

- Но, ты должен ее забыть! – кричит Мария, размахивая руками. – Ты должен это сделать! Забыть

ее и знакомиться с другими женщинами, встречаться… Не знаю. Отправься в путешествие. Приезжай в Мадрид, побудь несколько дней вместе с нами!

- Не могу, малышка. У меня здесь очень много работы. До Рождества я не смогу вырваться из

Барселоны.

Мария не может видеть воочию его горькую улыбку, но интуитивно чувствует ее. Ему плохо. Она

представляет всеми заброшенного, небритого отца в неприбранной квартире с разбросанной повсюду одеждой, с кроватью, которая остается незастланной целый день. Такого рода вещи, как порядок в доме, не слишком-то ему удавались. Домашние дела всегда были уделом женщин, с которыми он жил.

- Папа, что мы с Гадеа можем для тебя сделать?

- Ничего.

- Я уверена, что можем.

- Нет, вы находитесь далеко и ничего не можете сделать.

- А если?.. – Она едва не сказала отцу то, о чем они думали вчера со старшей сестрой. Что, если

одна из них на какое-то время поедет жить к нему. Но, что-то остановило ее в самый последний момент. Если она его об этом спросит, обратного пути уже не будет. Она примет решение.

- Мария, ты еще здесь?

- Да, папа, – говорит она, вздыхая. – Я должна закончить разговор. Меня ждет друг.

- Друг? А может, жених?

- Нет, папа, у меня нет жениха.

Мария слышит в трубке смех отца. Хорошо, по крайней мере, ей удалось рассмешить его. Но,

девушка чувствует себя подлой, она плохая дочь, потому что не решилась ничего ему сказать.

- Знаешь, с тех пор, как я в Барселоне, я так скучаю по таким вещам. Я не видел, как вы

взрослеете, это прошло мимо меня. Для меня большая потеря, что вы не рассказываете мне о встречах с парнями, что я не сержусь, потому что вы поздно приходите домой, не ворчу, когда вы находите глупые отговорки…

- Маме я тоже мало что рассказываю.

- Но, ты должна рассказывать.

Она не могла этого делать. Она прятала свои чувства в себе. Так будет и дальше, в Мадриде или в

другом городе.

- Папа, друг ждет. Держись, ладно?

- Сделаю все, что могу.

- Постарайся, и думай о том, что мы с Гадеа очень тебя любим.

- Спасибо, Мария. Я тоже… очень вас люблю… я тоже – отец говорил все тише и тише, пока его

голос не сделался едва слышным.

- Пока, папа.

- Пока, малышка.

Девушка повесила трубку. Плотно сжав губы, Мария медленно идет туда, где ее ждет Бруно.

- Что он тебе сказал? – спрашивает Бруно, по выражению лица Марии предвидя, что ничего

хорошего.

- Что он переживает не лучшие времена, и что ему одиноко.

- Ему настолько хреново?

- Он подавлен и сильно скучает. Я даже не хочу представлять тот беспорядок, который, должно

быть, царит в его квартире с тех пор, как Монтсе его бросила.

- Ты сказала отцу, что поедешь к нему?

- Нет, я не решилась, – Мария тяжко вздыхает и отрицательно качает головой. – Но, думаю, что…

думаю, что я ему нужна. – Глаза девушки повлажнели, она с трудом выдавливает слова. – Бруно, боюсь, что на несколько месяцев я вынуждена буду уехать в Барселону.

Глава 31

Бар “Лос Сьен Монтадитос”. Сесар ведет Валерию что-нибудь выпить в открытый бар,

находящийся прямо на улице Майор. Они садятся снаружи друг против друга. Заказ уже сделан. Парень выбрал себе порцию тушеной говядины с рисом, овощами, сыром и зеленым перцем, а девушка порцию тунца со свежими помидорами и на двоих графин “сангрии”. Поначалу Валерия отказывалась заказывать себе что-то из еды, но под настойчивым напором своего кавалера сдалась. В конце концов, он приглашает, а она не может отрицать, что проголодалась и хочет есть.

- А этот рэп, где ты так научился? – спрашивает Валерия, прежде чем откусить изрядный кусок от

своего сэндвича.

- Как-то на пятой ветке я увидел, как это делает один чувак. Его зовут Адан. Он делал это

очень талантливо и мне показалось это затейливым и неизбитым. Я спросил у него разрешения скопировать его идею. Он дал мне добро, хотя и не верил, что кто-то был способен подражать ему.