- Ты сам это заслужил из-за своей глупости.

- Ай, Ната, ну как ты…

- И из-за этого у тебя такие синяки под глазами?

- Нет, не из-за этого, а из-за гораздо худшего.

Я испугалась. Какого черта, что могло быть хуже, “гораздо хуже”?

- Наша фирма в ужасном положении, Ната. Грядут увольнения людей. Выкинут половину

штата.

У меня остановилось сердце.

- Когда?

- В пятницу нам дают список.

engañarse (vulg. sentirse un hombre obsesionado y sexualmente atraído por una mujer) – вульг. чувствовать себя сексуально одержимым к женщине

capullo (= tontería) – здесь: глупость

Глава 10. Я улетаю.

Я улетаю. В Буэнос-Айрес, например. Наипервейшее, что я должна сделать, это сдать квартиру. Во-вторых должна поговорить с Ритиным парнем, бывшим парнем, с ее мучителем, экс-мучителем или, кем там был для нее этот аргентинец. Поговорить о том, чтобы он нашел друга, который мог бы приютить меня на какое-то время в своем доме. И в третьих, я должна поговорить с шефом, который, вполне вероятно, будет чувствовать себя виноватым за мое увольнение, а поскольку у него есть связи с агентствами в столице Аргентины, возможно, он подыщет мне свободное местечко в каком-нибудь из них. А если это ему не удастся, что ж, я найду себе работу в баре и начну подавать бокалы.

Бар, полный аргентинцев, и все они очень славные, немножко назойливые, но очень-очень славные. Музыка играет на полную катушку, и я за стойкой бара в мини-юбке с подстриженными и по-дурацки перетянутыми волосами. Люди выстраиваются в очередь, чтобы заказать фернет с кока-колой, а я нарочно беру с них меньше денег, потому что хочу им понравиться, и потому что друг Донато, владелец бара, тоже испанец, дал мне право по желанию угостить кого-нибудь за счет заведения. Ведь мы оба понимаем – чем пьянее люди, тем больше денег они тратят.

Уже шесть утра, пришло время закрываться. Я выхожу из кабака, и несколько друзей поджидают меня у дверей со своим несуразным кабриолетом, чтобы отвезти в Тигре. Там у нас есть катерок. Он-то и довозит нас до самого дома Мартина – парня с длинными до пояса волосами, произносящего мое полное имя очень тягуче (Фортуна-а-ата-а-а), поскольку ему очень нравится, что меня зовут, как главную героиню повести Бенито Переса Гальдоса “Фортуната и Хасинта”. Мартин уверен, что это принесет ему удачу в жизни. А я сказала, что родители назвали меня так, чтоб компенсировать фамилию Фортуна. И сразу после этого мне подумалось, что фразу “родители назвали меня так, чтобы компенсировать фамилию Фортуна” я повторяю чаще всего в жизни. Я улыбнулась, обняла его и почувствовала себя очень хорошо. Запахло сигаретами. Кто-то сказал, что забили испанцам.

- Что произошло с испанцами? Тут такое навалилось, а они, словно сонные...

- Ладно, – набросилась я на него в ответ, – ничего подобного... Никакие не сонные. Во всяком случае, я посмотрела бы испанские каналы, идущие по вашему телевидению, может, ваш президент оставила их себе?

- Да, ты права... дай бог ей здоровья... – говорит Мартин, словно беседуя с самим собой. – Ей нравится сохранять за собой все, что заполучила...

Как же классно обсуждать все, покуривая травку, ни о чем не беспокоясь. Мы поднимаем бокалы, произнеся тост и чокнувшись за всеобщее братство и дружбу народов. На причале звучит магнитофонная музыка, и мы встаем, чтобы танцевать до рассвета. Теперь я знаю, как танцевать, и мне не приходится засовывать руку в карман, как раньше. Я вдруг отчетливо поняла, что уже больше пяти часов не брала в руки мобильник, и принимаюсь искать его в сумке. Я включаю телефон. Мне пришло три сообщения от парня, с которым я болтала пару дней назад, популярного аргентинского актера, который не может понять, почему, черт возьми, я убегаю от него. Вместо того, чтобы ему ответить, я выключаю телефон, снова кладу его в сумку и возвращаюсь на причал. Мартин готовит на плитке пиццу, которую мы едим под холодное пивко. Вот-вот небо распахнется навстречу новому дню, оно уже не серое, а синее-синее.

Когда мы подкрепились, ребята проводили меня домой. Я улеглась на кровать в шикарнейшей квартире, которую мне удалось снять с превеликим трудом, потому что Ритин аргентинец от меня сбежал, но, в конце концов, мне удалось найти квартиру по интернету. Квартира оказалась гораздо лучше той, которую я могла бы когда-либо себе представить. В шесть вечера, пробудившись от послеполуденного сна, я пошла на кухню и открыла холодильник. В нем столько всякой всячины, что я даже не знаю, что выбрать. Я следую определенному образу жизни, но все же решилась на заварной крем. Я в девятнадцатый раз включаю “Темную сторону души”, и когда начинается фильмец, я одновременно с Дарио Грандинетти читаю наизусть стихотворение Оливерио Хирондо: “ Мне вовсе неважно, какая у женщины грудь, подобна ли магнолиям она, или инжир иссохший, и кожа, нежная, как персик, или шершава, как наждак. И равно, как нулю, не придаю значения я их рассветному дыханию, возбуждает ли оно, или отравляет. Все это я могу перенести, нос, получивший самый первый приз на выставке моркови. Мне важно лишь одно, и в том я непреклонен – ни под каким предлогом не прощаю женщин, не умеющих летать. Те из них, что летать не умеют, лишь теряют время зря со мной.”

Завтра – пятница, и жизнь в Буэнос-Айресе кажется мне расчудесной.

фернет – горький травяной ликер (настоянные на спирту травы: шафран, ромашка, кардамон, ревень, алоэ и др.) крепостью до 45% , очень популярен в Аргентине. Многие аргентинцы добавляют его в кока-колу.

Tigre(Тигре) – город в Бразилии

Darío Grandinetti – Дарио Грандинетти, аргентинский актер

Oliverio Girondo (Оливерио Хирондо) – аргентинский поэт, в тексте приведен отрывок из стихотворения Espantapájaros (“Чучело”)

Глава 11. Пятничный список

Хуан, бухгалтер, сорок два года. Десять лет в организации. Женат, двое маленьких детей.

Соле, тоже из бухгалтерии, сорок четыре года. В организации четыре года.

Паула, из управленцев, тридцать восьмь лет, два года в агентстве.

Мариано, делопроизводитель, пять с половиной лет в агентстве, разведен, отец

шестилетнего ребенка.

Лупе, уборщица, пятидесят шесть лет, ее муж тоже безработный.

Хавьер, Сусана, Исабель и Кармина работали в творческом отделе агентства полтора года

по полугодовым контрактам, теперь контракт не продлевается.

Из двадцати двух работавших в агентстве человек осталось тринадцать, и я одна из них.

Шеф собрал нас в своем кабинете и инструктировал нас в свете новых событий: нам

снижают зарплату на семь процентов, не оплачивают сверхурочные часы, лишают надбавок и не оплачивают обеды. Микроволновку, в которой мы разогреваем еду, принесенную в пластиковых контейнерах из дома, мы оплачиваем сами. Когда шеф закончил говорить, то попросил нас всех покинуть кабинет и приступить к работе.

Прежде чем направиться к своему столу, я зашла в туалет и встретила там Лупе. Она,

плача, собирала свои вещи.

Я подошла к ней и не знала, что делать. Трогаю карманы, может там найдется флакончик

туалетной воды, чтобы потереть водой ей руки, но у меня его нет. У меня ничего нет. И ни у кого ничего нет.

Лупе смотрит на меня и жестом показывает себе на грудь, чтобы я обняла ее.

tupper (сокр. от tupperware) – пластиковый контейнер для продуктов по названию торговой марки

Глава 12. Демонстрация

 

Мы договорились встретиться в половине одиннадцатого. Для воскресенья рановато, но

для нас это не имело значения. Мы выпили кофе, чтобы взбодриться, и поскольку не было никакой возможности добраться до центра на машине, доехали на метро до станции Колон, где встретились с Альваром. Когда мы вышли на станции из метро, на площади Кастеллана уже яблоку негде было упасть. Хорошо еще, что прихватили мобильник, а не то Альвара мы так и не нашли бы.