На следующее утро Нон со своими спутниками, чрезвычайно взволнованные возложенным на них поручением, так непохожим на их обычные охотничьи предприятия, отправились в путь. Жены не были посвящены в их планы: люди с реки обсуждали важнейшие дела только среди мужчин.

Стояло ясное утро. Они шли вдоль левого берега и, ступая по росистой траве, старались, чтобы их тень не попала на какой-нибудь колючий кустарник, чтобы шипы не разорвали ее. В первый день им не удалось узнать ничего интересного. Ночь они провели у людей соседнего племени.

Два дня продолжалось их путешествие вдоль реки. Они пришли, наконец, к открытой плоской необитаемой равнине, на которой негде было спрятаться. Они не встречали больше ни одного человека. Далеко от своих они чувствовали себя беспокойно. После полудня они долго охотились без всякого результата; только к вечеру им удалось поймать совсем молодого жеребенка.

Чтобы освежевать его и наконец-то поесть, они расположились недалеко от реки, у подножья высокой скалы. Слева от них тянулось болото. Они разложили костер и решили провести здесь ночь. Уже стемнело; сидя у костра, они переговаривались тихими голосами, а когда смолкали, то чувствовали какую-то настороженную тишину, которую нарушал только ветер, шелестевший в тростниках. Нон обменялся еще несколькими словами со своими спутниками, а затем все залезли в спальные мешки; усталость взяла свое, и, несмотря на страх, вызываемый незнакомой местностью, они крепко уснули.

Внезапно Нон проснулся, как от толчка. Он открыл глаза и приподнялся. У ног еще тлел костер, тишина нарушалась только равномерным дыханием его спутников. На темном небе мерцали мириады звезд, так хорошо знакомых Нону. Вокруг стоял густой мрак, но все это не подавало никаких поводов для беспокойства; он снова лег и закрыл глаза. Его мысли начали путаться, как вдруг он снова вскочил.

Недалеко от него, приблизительно на расстоянии трехсот шагов, слышались голоса каких-то зверей. Быть может, они доносились даже с той стороны реки. Это не было похоже ни на хриплый вой волка, ни на тявканье лисицы, поймавшей зайца. Создавалось впечатление, что там собралось штук двадцать животных. Нон никогда не слыхал ничего подобного. Было ясно, что это какая-то новая порода.

С быстротой стрелы пронеслись в мозгу Нон тревожные вопросы: «Что это за звери? Свирепые ли они? Как против них защищаться?» Его спутники проснулись и тоже прислушивались, ни слова не говоря, с глазами, полными страха.

На миг животные смолкли. Потом все началось сызнова: завопило одно животное, к нему присоединились еще двое и, наконец, все остальные. Голоса их все приближались; молодые люди схватились за копья. Но вот голоса стали удаляться и скоро затихли совсем. Глубокая тишина воцарилась вокруг.

Нон и его спутники стали совещаться; они говорили тихо, как будто во мраке скрывался враг. Никто из них не мог понять, от кого исходили только что смолкнувшие звуки. Они чувствовали себя в опасности, потому что не знали зверей, которые жили в этой местности, не знали их привычек, силы и слабостей. В течении целых поколений они учились бороться с животными и убивать их, а теперь они чувствовали себя беспомощными, потому что стояли перед неизвестностью.

Было решено, как только настанет утро, проследить следы этих зверей и постараться убить одного из них, чтобы принести его домой и показать старейшинам. Они уже забыли первоначальную цель своего путешествия — найти владельца того странного предмета, который Нон выудил из реки.

Когда рассвело, они подкрепились немного и отправились дальше. Двое из них пошли по правому берегу реки, двое — по левому, причем каждый шел отдельно, но в пределах видимости. Нон больше всех отдалился от реки.

Вскоре он вошел в сосновый лес; он шел медленно, внимательно вглядываясь в землю под ногами. Выйдя из лесу, он оглянулся. Вдруг он заметил среди низкорослого кустарника у входа в пещеру, находившуюся в скале, приблизительно в двадцати шагах от себя, зверя, который пожирал внутренности какого-то животного. Заслышав шорох раздвигаемых ветвей, зверь поднял голову и остановился; человек и животное разглядывали друг друга: Нон — с натянутым луком в руке, зверь — глухо рыча, с вставшей дыбом шерстью. Почему же зверь не бежит? Почему же Нон не спускает стрелу? В смущении Нон сделал движение. Картина тотчас же изменилась. Животное словно взбесилось от ярости. Оно злобно завыло и, как показалось Нону, — собралось броситься на него. Только теперь уверенная рука спустила стрелу. Животное со стоном опустилось на землю и, вытянувшись, застыло.

Нон приблизился, чтобы рассмотреть свою добычу. Это было животное величиной с волка, с короткой рыжей шерстью; удлиненная морда была покрыта кровью. В сильных челюстях виднелись острые зубы плотоядного животного, которое убивает, чтобы жить; по-видимому, это было смелое животное, которое не боялось человека и, возможно, первым нападало на него. Появление этих зверей в их стране должно было вызвать большую тревогу; они могли стать опасными соперниками, которые будут уничтожать и без того уменьшающуюся добычу. С другой стороны какая польза может быть человеку от этих животных?

Нон сразу увидел, что их мех никуда не годится.

Но ему надо было взять зверя с собой, чтобы показать его старейшинам. Поэтому он стал с помощью каменного ножа сдирать с него шкуру. Когда он еще был занят своей работой, совсем близко послышалось угрожающее звериное рычание. Он стал искать, куда бы спрятаться, и увидел ветвь дерева, которая свисала над скалой. В тот же миг откуда-то появилась целая свора таких же животных, которые выли наперебой. Работая руками и ногами, Нон быстро взобрался на скалу и, сделав смелый прыжок, очутился на ветке. Когда он карабкался вверх, одно из животных успело укусить его за ногу.

Снизу доносился ужасающий вой. С изумлением спрашивал себя Нон, что это за звери? Каждое из них в отдельности казалось не особенно сильным, но вместе они становились очень опасными. Нону было ясно, что один он не может бороться ними. Он должен был позвать своих друзей, но в то же время предостеречь их, чтобы они были осторожны; вчетвером они справятся с этой стаей. Нон издал три коротких свистка.

В это мгновенье из кустов показался человек; но он не принадлежал к тем, которых призывал своими свистками Нон: это был человек какого-то совсем другого племени. Ростом он был значительно ниже сыновей Медведя, но было заметно, что он очень силен: у него была могучая широкая грудь, и крепкие мускулы играли на его плечах, руках и ногах. Голова была не удлиненной формы, как у людей с реки, а круглая. Одет он был в волчьи шкуры, очень грубо соединенные между собой. И каково же было изумление Нона, когда этот человек спокойно подошел к беснующимся животным, вошел в их круг так, какбудто бы их вовсе не было и, что еще удивительнее, животные сами не обратили на него никакого внимания и продолжали реветь и выть. Тогда человек звонким голосом произнес непонятные Нону слова. Последовало короткое молчание, затем шум начался сызнова. Потеряв терпение, человек вытащил из-за своего пояса предмет, похожий на тот, который Нон нашел в реке; он размахнулся, предмет этот просвистел в воздухе и опустился в самую середину шумевших животных. Раздался визг боли, и звери сейчас же утихли: поджав хвосты, они подползли к ногам человека, который был их господином.

Охваченный величайшим изумлением, Нон спрашивал себя, не во сне ли попал он в страну, в которой все было совсем иначе, чем в привычном ему мире. Но у него не было ни времени, ни сил, чтобы обдумать положение. Одно лишь было ясно: существо, имевшее человеческий облик, отдавало приказания диким зверям, и они подчинялись ему.