— Конечно. Вы были ещё подростком, когда начинали у нас…
— Хорошо, хорошо. Но объясните мне, пожалуйста, одно: как «Вебмастер-2» может активироваться, если не было никакого неправомочного вмешательства в систему?
— Ну, это, собственно, может иметь лишь одну-единственную причину. Если «Фортекс» используется непредусмотренным образом. «Вебмастер-2» запрограммирован так, что воспринимает это, как если бы кто-то вторгся и подверг акционеров насилию. В этом случае, и только в этом, «Вебмастер-2» берёт на себя инициативу.
Роберт вытер лоб. Он очень сильно потел.
— Неужели он сотрёт списки участников? Разве у него есть на это полномочия?
— Да, конечно. Если акционеры по каким-то причинам больше не являются авторитетом, в задачу «Вебмастера-2» входит запрограммировать общественное неповиновение. В Лиссабонском соглашении это требование отчётливо выражено. Это условие введено в свод правил в качестве перестраховки против возможного государственного переворота.
— Ах ты, боже мой, — прошептал Роберт. Он увидел, что Сато протянул руку, и передал ему трубку.
Японец не стал долго церемониться.
— Послушайте, Комелла. «Вебмастер-2» создан всё же для того, чтобы обеспечить бесперебойность системы, верно?
— Совершенно верно.
— Тогда почему ваш Кайзер Сози появляется всегда в одной связке с какими-то демонстрантами и протестами?
Из трубки опять послышался тихий смех.
— А это действительно так? Ну, и это тоже нетрудно понять. После того, как «Вебмастер-2» решает, что система попала во вражеские руки, он запрограммирован на то, чтобы рассылать грёзы, противостоящие намерениям агрессоров. Как я уже сказал: он призывает к неповиновению.
Внутри у Сато похолодело.
— Не хотите ли вы сказать, что в это мгновение несколько миллионов интерактивных телезрителей видят те же картинки, которые только что видели мы?
— Боюсь, что да. Но никакого Кайзера Сози на самом деле не существует. Это система, начиная с момента некоего отклонения от правил использования, генерирует собственный антивирус.
Сато швырнул телефон в монитор. Разбилось и то и другое. Он яростно заорал на Роберта:
— Мы должны немедленно вмешаться! Отключить «Фортекс». Разрушить всё, до чего сможем добраться. Другой возможности нет! — И, словно демонстрируя, что он имеет в виду, разбежался и дал пинка по крошечным картинкам паспортов на экране. Мириады светящихся зеленоватым фрагментов дождём посыпались на пол.
Тотчас на мониторе появилось безликое изображение Кайзера Сози, и его металлический голос возвестил:
— Экстренная атака на модуль 3BF. Антивирус активировать.
Роберт бросился на японца, крича что-то, чего Сато не понимал. И только когда он увидел огненный вихрь, который скатывался по винтовой лестнице вниз, ему стал ясен смысл. Но было уже поздно.
Сато вздохнул. Он совершил ошибку, и было только справедливо, что он должен за неё ответить. Смертная агония была короткой, но не безболезненной.
— Вирус уничтожить, — монотонно бубнил Кайзер Сози.
Затем в языках пламени начали взрываться мониторы.
Фогельник сжимал полевой бинокль.
— Что, чёрт возьми, происходит? — взревел он.
В пустыне, небо над которой было в последнее время свободно от духов и демонов, царила полная неразбериха. Полиплоиды и мозаикос прекратили сражение. Они поворачивались вокруг своей оси и озирались, будто не зная, где находятся.
Лейтенант Билих пытался установить связь с главным штабом. После бесчисленных попыток он беспомощно глянул на своего начальника.
— Это бессмысленно. Селерум не отвечает. Кажется, произошло что-то крайне серьёзное.
Фогельник немного подумал и затем сказал:
— Честно говоря, я не вижу другой возможности, кроме прямого контакта с «Фортексом». Располагаем мы кодом связи?
— Располагаем. Сейчас я попытаюсь.
Пока Билих набирал последовательность цифр, Фогельник снова повернулся к мониторам. Сержант указал ему на экран, куда выводились картинки наружной охраны бункера.
— Взгляните-ка сюда, господин генерал. Они заняли всю местность.
Фогельник с ужасом заметил вблизи укрепления небольшую группу тех омерзительных созданий, которых называли мозаикос. Их легко было опознать по сшитым вместе кускам мяса с разноцветной кожей; из швов сочился гной. То были солдаты, которые так и так годились только на один бой, — произведённые из ещё целых частей павших воинов и снова пробуждённые к жизни, временно оснащённые простейшими жизненными функциями.
Однако монстры вели себя совсем не враждебно. Одни уныло волочили за собой оружие, другие уже бросили его где-то. Зато те и другие проявляли любопытство и осматривали пустыми глазами бункер. Словно загипнотизированный происходящим, генерал не сразу услышал, что Билих обращается к нему.
— Извините, я прослушал. Повторите ещё раз. Вы связались с кем-нибудь из «Фортекса»?
— Да, но тип, кажется, совершенно не в себе. Он заявил, что его зовут Кайзер Сози, и после этого начал что-то монотонно бубнить.
— Монотонно бубнить?
— Да. Смысла я не понял. Кажется, что-то по-французски.
— По-французски? — Фогельник взял из рук лейтенанта телефон и поднёс его к уху.
Несмотря на сильный шум, ему, в конце концов, удалось разобрать серию постоянно повторяющихся фраз: «…le combat. Меня зовут Кайзер Сози. Ce n’estqu ’un début, continuons le combat.[8] Меня зовут Кайзер Сози. Ce n’est qu’un début, continuons le combat. Меня зовут Кайзер Сози. Ce n’est qu ’un début…»
— Господин генерал! — крикнул один из младших офицеров. — Мозаикос снаружи что-то скандируют. Передать это по аудиоканалу?
— Не надо. Я уже знаю, что они кричат. — Смертельно бледный, Фогельник, пошатываясь, добрёл до кресла и упал в него. — Должно быть, действительно произошло что-то очень серьёзное, — пробормотал он усталым голосом.
Сара Доук
Традиционный сбор
Ну и ну, что сейчас было! Пора перевести дух и сделать паузу. Пора встретиться с друзьями и сообща подумать, нельзя ли его сконструировать, это будущее, которое идёт нам навстречу, полное неопределённости. Как мог бы протекать такой разговор — и вокруг каких идей вращался бы, — представление об этом пытается дать нам в следующем рассказе Сара Доук.
Дискуссии на горячую тему о «двойном гражданстве» способны вызвать у Сары Доук лишь улыбку: у неё этих гражданств целых три. Она родилась в 1968 году от матери-бельгийки и отца-американца, выросла во Франции, и жизнь её проходит под истинно космополитической звездой. Излишне упоминать, что она говорит на нескольких языках и без усилий переходит с одного на другой. По прошествии времени, когда она «мечтала стать тайным агентом или учёной колдуньей», она, в конце концов, вспомнила, что всю жизнь любила читать и писать. Вот уже десять лет она живёт в Брюсселе и делит своё время между журналистикой, переводами и собственными писательскими проектами. Она ведёт авторские радиопередачи и опубликовала несколько рассказов в журналах. Перед вами — второй её рассказ, переведённый на другой язык (первый был переведён на итальянский).
Сара Доук мечтает о том, что когда-нибудь поселится в маяке, перестроенном в огромную библиотеку.
И ещё она мечтает о лучшем устройстве мира…
Объявляется традиционный сбор. Время: начало европейского карнавала.
Все получили это сообщение. Но не одним и тем же способом. И не от одного и того же лица.
Более подробную информацию вы узнаете у старосты своего кружка.
Вина лежит на мне. Это я созвала эту встречу. Самое примечательное здесь то, что члены моего собственного кружка не задали мне ни одного вопроса. Мы встречаемся каждый год на карнавале в Брюсселе. Это уже давно традиция. То, что наша договорённость совпала с традиционным сбором, казалось, никому не помешало. Только Александр забеспокоился и, как водится, взвился до потолка.
8
Это только начало, давайте сражаться дальше.