Munich Cod. hebr. 95, fol. 342r

Мюнхенская рукопись Вавилонского Талмуда (Санhедрин.43а-б) с затиранием «неудобных» мест

Главным критерием для убеждения, что Иисус Галилеянин — историческая, а не мифологическая личность, является тот факт, что Основатель был Назареянином (Мк.1:24; 14:67; Ин.1:44–45). Ниже, в процессе исследования, будет указано, сколько усилий было предпринято евангелистами, чтобы доказать, что Иисус был потомком царя Давида и родился в Вифлееме Иудейском. И уж конечно, если бы Иисус был мифологической личностью, Он бы предстал пред нами в другом свете: иудеем, носившим имя Иммануэль[282] (Ис.7:14; Мф.1:23) и родившимся в Вифлееме, а о Назарете бы и не упоминали. Трудно также представить, что мифологический Мессия мог подвергнуться такой позорной казни, как распятие.

12. Его имя

(Часть текста со старорусскими словами дана рисунком.)

Имя Основателя — Ешýа {Йэ-шýа} (יֵשׁוּעַ). Это имя семантически родственно таким еврейским именам, как Й’шайáhу (יְשַׁעְיָהוּ — Исаия) и hошéа (הוֹשֵׁעַ — Осия); все они означают: Яхве — помощь.

Иногда встречается форма написания имени Основателя — Й’hошýа (יְהוֹשֻׁעַ). В Талмуде, как правило, — ישו (ישו הנצרי).

Отметим, что в греческом письме звуки {й} и {и} обозначались одной и той же буквой иота — Ι, ι. Кроме того, в слове Ешуа {Йэшуа} звук {э} — долгий; поэтому он соответствовал греческой букве эта — Η, η, а не букве э псилон — Ε, ε. Звук {ш}, существовавший в семитских языках, в греческом отсутствовал; при транскрибировании его обычно заменяли звуком {с}, соответствующим греческой букве сигма — Σ, σ. Отметим также, что звук {у} в греческом письме обычно обозначался диграфом о микрон-ю псилон — ΟΥ, ου, а редуцированный звук {а} в слове Ешуа при транскрибировании опускался.[283] Известно также, что мужские имена в греческом языке традиционно оканчивались на звук {с}, соответствующий букве стигма — Σ, ς. Греческий язык обычно сохранял ударение в именах собственных на том же месте, на котором оно было в оригинале — при условии, что ударение падало на один из двух или трех последних слогов.

Итак, транскрибируя слово Ешуа {Йэшуа} с семитского на греческий язык, получаем ΙΗΣΟΥΣ, Ἰησοῦς, что примерно соответствует русскому произношению {Иэсýс}.

На латинский язык имя Основателя транскрибировалось не с семитского, а с греческого языка:[284] Ι ® I; Η, η ® E, e; Σ, σ ® S, s; ΟΥ, ου ® U, u; Σ, ς ® S, s. Ударение в многосложных словах в латинском языке, как правило, не падало на последний слог, а имели ударение предпоследний или, если предпоследний слог был открыт и краток, третий от конца слоги; поэтому, ввиду того, что звук {э} в слове Ешуа {Йэшуа} долог по природе, ударение приходилось на него. Итак, имя Основателя латинским письмом записывалось как IESUS, Iesus.

Отметим, что в именах собственных, заимствованных из греческого языка, интервокальное s произносится как {s}, поэтому чтение слова Iesus примерно соответствовало русскому {Иэcус}. Однако в настоящее время в латинском языке имя Основателя обычно произносится как Éзус {Йэзус}: с течением времени стали различать на письме J и I,[285] а s между гласными звуками, следуя традиционной грамматике латинского языка, стали произносить как {z}.

Русь приняла христианство от Византии, то есть сохраняла греческие традиции христианства. Основная славянская азбука — кириллица — тоже создана на основе греческого уставного письма IX века. Да и само имя Основателя пришло на Русь путем калькирования полного (ΙΗΣΟΥΣ) или сокращенного (ΙΣ)[286] греческих написаний этого имени.

Дело в том, что, согласно чтению по церковнославянской традиции, возникшей на основе южнославянских языков, на Руси было принято передавать греческую букву бэта (Β, β) славянской буквой веди (â), хотя по звучанию бэта в древности более соответствовала славянской букве буки (á). До сих пор мы пишем алфавит, а не альфабэт; не так давно даже писали вместо библиотека — вивлиофика.

Но главное, что нас интересует в данном вопросе, так это то, что греческую букву эта (Η, η) было принято передавать славянской буквой иже (è), хотя по звучанию эта в древности соответствовала долгому звуку {э}.

После долгих дискуссий, как читать буквы бэта и эта, было обнаружено стихотворение Гесиода о стаде баранов. Блеяние баранов, переданное буквами бэта и эта, положило конец спорам, ибо даже в древности бараны не могли кричать ви.

В праславянском языке существовал закон открытого слога, то есть было принято, чтобы каждый слог оканчивался на гласный звук. Поэтому слово ¯èñ4ñú оканчивалось на редуцированный ер (ú), который примерно соответствовал произношению в московской современной традиции последней или предпоследней буквы о в слове сóлоно.

Однако в XI веке наблюдается падение редуцированных, то есть слабый редуцированный (все редуцированные в многосложных словах на конце слова — слабые) ú в слове ¯èñ4ñú перестал произноситься вообще. Это было процессом, характеризовавшим живую речь славян; что же касается славянской письменности, то ее орфография в основном осталась традиционной.

Слог перед слабым редуцированным усиливался, то есть произносился отчетливее по качеству и долготе. Поэтому греческий вариант ударения не противоречил церковнославянскому, сиречь ударение падало на звук {у}. Следует ли напоминать, что в церковнославянском языке звук {у} обычно передавался диграфом ук (Ó)?

До реформы русского алфавита (1918 г.) установилось написание имени Основателя как Iисусъ, а после 1918 года как Иисус.

А теперь давайте сравним оригинальное произношение имени Основателя {Йэшуа} с современным русским {Иисус}. Какой же из этого сравнения следует вывод?.. Вывод прост: от оригинала остался только один звук — {у}.

13. Туринская плащаница

Туринская плащаница представляет собой полотнище из льняной ткани длиной 4,3 м и шириной 1,1 м, сплетенной в виде елочки с соотношением (раппортом) 1:3, то есть это означает, что на шаг волокна по уткý (поперек ткани) приходится тройной шаг по основе (вдоль ткани). Толщина материала определяется как несколько более грубая, чем та, которая шла на мужские рубашки.

Туринская плащаница, XIV век

На плащанице видны два туманных изображения, образуемых на полотне золотисто-коричневыми пятнами. Одно из них — изображение передней стороны тела мужчины, другое — задней его стороны.

В 1898 году фотограф Секондо Пиа сделал снимок плащаницы, ставший подлинной сенсацией. Оказалось, что контур представляет собой что-то вроде негатива, какой получают на проявленной фотопленке, то есть у фотографа, наоборот, на негативе оказалось подобие позитивного изображения.

Исследователи, анализируя снимок, нашли следы истязаний: во-первых, установили, что была сломана переносица косым ударом подобия трости; во-вторых, остались следы от ударов бича; в-третьих, установили следы от гвоздей на руках и ногах и даже след от удара копья на грудной клетке; и в-четвертых, обнаружили множество следов от уколов на лбу, вызывающих мысль о терновом венке.[287]