XII, 14, 3. ...Олимпиада... оскорбляла Антипатра разными клеветническими измышлениями. – Об интригах Олимпиады см. также: Diod. XVII 118, 1; Arr. Anab. VII 12, 5–7; Plut. Alex. 68; ср.: 74.
XII, 14, 7. ...кроме как фессалийцу. – Речь идет об упомянутом выше XII, 13, 7, Медий, который был фаворитом царя (Arr. Anab. VII 24, 4).
XII, 15, 6. ...принесут ему как погребальную жертву. – Ср.: Diod. XVIII 1, 4; Arr. Anab. VII 26, 3; Curt. Χ 5, 5.
XII, 15, 8. ...достойнейшего. - Ср.: Diod. XVIII 1, 4 -χω άρίστω; Diod. XVII 117, 3; Arr. Anab. VII 26, 3 -τω κρατίστω.
XII, 15, 9. ...жену Роксану. – Роксана, дочь Оксиарта, бактрийского аристократа, попала в плен к Александру и стала его женой в 327 г. до н.э. (Diod. XVIII 3, 3; Arr. Anab. IV 19, 5; VII 4, 4; Curt. VIII 21 sqq.). О дальнейшей ее судьбе см. ниже XIII 2, 5; XV 2, 5.
XII, 15, 12.... передал Пердикке перстень. – Ср.: Diod. XVII 117, 3; Curt. Χ 5, 4; Арриан об этом не упоминает.
XII, 16, 1. ...тридцати трех лет и одного месяца. – Mense ипо et annos tres et XXX. Место испорчено. Конъектура Иеппа mense Iunio, annos и т.д. Александр скончался, скорее всего, 13 июня 323 г. до н.э. (Plut. Alex. 76). Арриан (Anab. VII 28, 1) сообщает, что Александр умер в возрасте 32 лет и 8 месяцев.
XII, 16, 6. ...куда Филипп послал на состязания квадриги. – Ср.: Plut. Alex. 3.
КНИГА XIII
Гл.1. (1) Когда Александр Великий скончался во цвете лет на вершине славы, во всем Вавилоне воцарилось скорбное молчание. (2) А племена, побежденные им, не поверили этой вести, так как считали царя не только непобедимым, но и бессмертным, (3) вспоминая, сколько раз он вырывался прямо-таки из объятий смерти, как часто, когда его уже считали погибшим, появлялся перед своими войсками не только невредимым, но и победителем. (4) Когда же наконец поверили тому, что он умер, все варварские народы, недавно им побежденные, оплакивали его не как врага, но как отца. (5) И мать царя Дария, которая, потеряв сына и сменив царственное величие на положение пленницы, тем не менее до этого дня не жаловалась на свою жизнь, – настолько милостив был к ней победитель, – когда услыхала о его смерти, наложила на себя руки, (6) не потому, чтобы она врага предпочла сыну, но потому, что в том, кого она боялась как врага, она встретила сыновнюю почтительность. (7) Напротив, македоняне радовались, как будто потеряли не согражданина своего, столь великого царя, но врага, проклиная и его чрезмерную строгость и постоянные военные опасности. (8) Кроме того, вожди войска домогались царства и власти, а рядовые воины – сокровищ и несметных запасов золота, считая их нежданной своей добычей; одни намеревались стать преемниками высшей власти, другие – наследниками огромных богатств, (9) ибо в казнохранилищах было пятьдесят тысяч талантов и податные сборы давали ежегодно по тридцать тысяч талантов. (10) Надо сказать, что друзья Александра не без основания рассчитывали добиться царской власти. Ибо они были столь доблестны и такое внушали к себе почтение, что каждого из них можно было принять за царя: (11) все они были так красивы и статны, столько в них всех было мощи и ума, что тот, кто их не знал, мог подумать, будто здесь собран лучший цвет не одного народа, а всего мира. (12) И никогда до того времени Македония, да и никакой другой народ не производили подобного соцветия столь славных мужей; (13) сначала Филипп, а затем Александр подбирали их с таким тщанием, что, казалось, они избраны не только как соратники, но скорее как возможные преемники их власти. (14) Кто же станет дивиться тому, что с такими сподвижниками был побежден весь мир, раз македонским войском командовали не просто полководцы, а цари? (15) Никогда и нигде не нашлось бы равных им, если бы они не вступили в борьбу друг с другом, и Македония имела бы много Александров вместо одного, если бы судьба не побудила их к соперничеству в доблести на их всеобщую погибель.
Гл.2. (1) Впрочем, все они после убийства Александра, хотя и испытывали радость, однако в полной безопасности себя не чувствовали, ибо ведь все они добивались одного и того же. (2) Не менее, чем друг друга, опасались они и солдат, которые становились все разнузданнее и на благосклонность которых положиться было нельзя. (3) Даже то, что все они были равны друг другу, еще усиливало их вражду, так как ни один из них не превосходил других настолько, чтобы остальные подчинились ему. (4) И вот они в полном вооружении сходятся во дворец, чтобы установить какой-то определенный порядок при данном положении вещей. (5) Пердикка полагает, что нужно ждать родов Роксаны, которая уже на девятом месяце беременности и вот-вот должна родить от Александра; если она родит мальчика, его следует поставить в наследники отцу. (6) Мелеагр возражает, говоря, что не следует оттягивать решение и дожидаться гадательного исхода родов Роксаны; нечего ждать, что родятся какие-то цари, надо использовать уже родившихся. (7) Хотят они мальчика, – так в Пергаме уже имеется сын Александра по имени Геркулес, рожденный Барсиной; (8) если же они предпочитают юношу, то в лагере находится Арридей, брат Александра, человек добродушный, которого весьма охотно примут все не только за его собственные качества, но и за то, что он сын Филиппа. (9) Кроме того, Роксана по происхождению персиянка, и не подобает, чтобы македоняне брали себе царей, у которых в жилах течет кровь тех, чьи царства они разрушили. (10) Этого и сам Александр не хотел. Да, наконец, и умирая, он даже не упомянул о Роксане. (11) Птолемей отказался признать царем Арридея не только из-за постыдного занятия его матери – ведь Арридей был рожден от блудницы из Ларисы, – но также из-за серьезной болезни, которой он страдал; как бы не случилось так, что он будет только называться царем, а править будет другой. (12) Лучше уж выбрать царя из тех, кто благодаря своим высоким достоинствам стоял ближе всего к царю, кто правит областями, кому поручается ведение войн, а не подчиняться власти не достойных ее, которые будут править от имени царя. (13) Победило мнение Пердикки, и к нему присоединились все остальные. (14) Итак, было решено ждать родов Роксаны и, если родится мальчик, дать ему в опекуны Леоната, Пердикку, Кратера и Антипатра; немедленно все дали клятву повиноваться этим опекунам.
Гл.3. (1) Между тем как всадники присоединились к этому решению, пехотинцы вознегодовали, что им не предложили участвовать в совещании; они провозглашают царем Арридея, брата Александра, выбирают ему из своей среды телохранителей и приказывают ему именоваться по отцу Филиппом. (2) Когда об этом было сообщено всадникам, они послали к пехотинцам, чтобы их успокоить, двух командиров – Мелеагра и Аттала. Они же, стремясь усилить свое влияние путем лести рядовой солдатчине, не выполнили своего поручения и присоединились к пехотинцам. (3) Мятеж тотчас же разросся, как только приобрел главарей и советников. (4) Вооруженные пехотинцы врываются во дворец, чтобы уничтожить конницу. (5) Узнав об этом, всадники в страхе выступают из города, располагаются лагерем и, в свою очередь, начинают запугивать пехоту. (6) Но и взаимная вражда между главными полководцами не прекращалась. (7) Аттал подсылает убийц к главе противоположной партии – Пердикке. (8) Однако убийцы не осмеливались на него напасть, он был вооружен, держал себя вызывающе и выказал такую твердость духа, что по собственной воле вышел к пехотинцам, созвал их на сходку и разъяснил им, какое преступное дело они затеяли. (9) Пусть они подумают, говорил он, против кого они подняли оружие; ведь это не персы, а македоняне, не враги, а сограждане, многие из них даже их родственники и, во всяком случае, их соратники, сотоварищи по лагерю и опасностям. (10) Какое восхитительное зрелище для их врагов! Как они будут радоваться тому, что те, чье оружие нанесло им горестное поражение, теперь убивают друг друга и своей кровью совершают надгробные жертвоприношения теням ими же убитых врагов!