— плюс… забыл… а, вот! Вам, труженицы! "Мерседесы" последних моделей"! Прямо со складов в СНГ!.. Плюс само это СНГ… погоди, где оно?.. Ну где-то тут оно, вот тут где-то было… оно для тебя гарант… как сказал Агдам Нирваныч, друг свободы…
— плюс, кстати, скоро съезд же опять, касатка! Опять их всех увидишь! Мы их всех тебе — прямо на праздничный стол, каждая фракция — в целлофане с ленточкой!.. ешь не хочу!..
— плюс… плюс… плюс…
— плюс минтай… плюс ферферендум… "демороссы"… "Росс. единство", все тебе, голубка! И еще РДП, и БТР, и ТСБ, и "МММ" — их все знают, кроме тебя… Цены — ниже нижних…
— плюс… плюс… У кого в мире столько плюсов?! Только успевай оттаскивать!..
А они все еще улыбаются. Все еще рожают нас. Правда, уже меньше…
С праздником вас, наши лучшие в мире.
Простите нас.
Говори, автоответчик!
Эх, птица-тройка!.. Куды несесся-то?..
Скорость перемен ослепляет воображение. Через двери, форточки и щели все пуще рвутся сквозняки, пропитанные запахами диковинной еды, влетают блестящие обертки, доносятся звуки неслыханного кайфа на океанском прибое.
"Стрэйнджерз ин зе найт" в Нечерноземье.
По диким степям Забайкалья, по былинному бездорожью бывшей империи, для кого — зла, а для кого — несмываемой славы, — летят надменной красоты иномарки. Впрочем, какие, к лешему, "ино". Это наши уже марки. Нашенские уже мерсухи, бээмвэхи и джипы. Даже роскошнейший и длинный, как нога манекенщицы, "линкольн" — и тот абсолютно наш: крыло побито и непокрашено…
Чумное захолустье шалеет от метаморфоз. Кто там в углу все долдонит, что новое поколение выбрало пепси? Пепси — наивная высотка шестидесятников… Новое поколение заглотило "сникерс" и ринулось к настоящим вершинам, где сверкает изобилие всемирных кнопочек, баночек и штучек. В воздухе все громче стрекочут стаи слов, непонятных головному мозгу, но возбуждающих спинной. Эпиляторы, модемы, сканеры, принтеры… Конечно, лазерные. И, конечно, струйные, да-да, особенно струйные!.. Поставки со складов. И откуда взялись эти дивные склады там, где прежде были только хранилища тухлой картошки? Теперь тут факсы, ксероксы и компьютеры с периферией. Периферия — это не провинция, мужики. Это наоборот. Это лучшие в мире сигареты "Вест". И лучшие в мире "Кэмел." И "Мальборо" — самые в мире лучшие. И поставщики — самые лучшие из всех мировых поставщиков, потому что уж покупатель тут точно — наилучший в мире. Ахнет, взвизгнет, помчится — да и купит этот, как его… Автоответчик! Причем непременно струйный…
Да! Именно струи хлынувшей к нам передовой, наукоемкой, разъели коммунально-коллективную житуху. Эпоха общения испустила дух, расплющенная безжалостной эрой коммуникаций. Вчера еще можно было хоть номерок накрутить: "Алло, это ты? Это я! Ну и как ты после вчерашнего?.. Ну, завтра еще позвоню, узнаю, как ты после сегодняшнего!…"
Завтра настало, но узнать уже ничего нельзя. Не у кого.
То есть, позвонить, конечно, можно, но никто не ответит. Нигде никого нет. Дома нет. В офисе нет. Жены нет. Детей нет. Полное впечатление, что все население спешно покинуло этот большой русский город. Теперь здесь между собой переговариваются только автоответчики. "Вы набрали номер… Нас к сожалению нет дома…" Для кого — к сожалению? Для автоответчика? "Необходимую информацию сообщите после сигнала…" Сообщать после сигнала — нашел дурака… Лучше послушаем как трубка бормочет ту же чушь по-английски. Здесь теперь у всех все непременно по-английски. Пришел сантехник, сказал, что прокладок нет, и оставил визитку: "Vasily N. Tryapkin, President". Если судить по визиткам и автоответчикам, этот большой русский город внезапно заселили сплошные пэры и эсквайры.
Последний шанс пообщаться с живым существом напрямую — радиотелефон. Крутая вещь для крутого бизнеса, уважаемый! Шелестишь по Садовому в "ягуаре", и ведешь радиообмен с Колькой Рыжим — чтоб не забыл в сауну взять пива ("хайникен" — лучшее в мире, поставки со складов немедленно) и телок высвистел. Кстати, телки сегодня тоже все с антеннами. Прямо через спутник выходишь на Ляльку, интересуешься, как она после вчерашнего — в смысле, продала уже мочевину, или еще только протоколы о намерениях? Новая Россия не сидит на печи. Новая Россия сидит в сауне, где круглосуточно продает мочевину и подписывает протоколы о намерениях. Кто видел эти лица, тот может себе представить эти намерения…
В эту настоящую кипучую жизню зачем-то влазит картонное бубуканье: "Субъекты федерации должны иметь равный статус…" "Субъекты федерации не должны иметь равный статус…" "Надо разобраться — кто относится к субъектам федерации…"
Ну нехай они там бубукают, а мы тут давно разобралися — кто. Вон Колька Рыжий! Блин, да раньше о таких субъектах федерация не могла и мечтать.
Да, жизня наступила правильная. Петька с Чапаем именно о такой душевно беседовали за пулеметом… Каждое божье утро не от будильника просыпаешься, а от чириканья за окошком. Это, правда, не воробьи, не разные там щеглы-сороки. Потому что птичье-то население точно покинуло этот экологичный, как выхлопная труба, лучший город земли. Остались пока вороны, но и те не рискуют каркать. Чирикают же и задорно переругиваются под окнами охранные сигналки автомобилей. (Ведущих, конечно, фирм! поставки, конечно, со складов!..) "Чиу-чиу-чиу!.. — Блю-блю-блюууу!.. — Уууу!.. Уууу!.." Песни джунглей.
Начальство насчет машин этих очень озабочено. Мэры, там, префекты они как мыслят: то, что машины — хорошо. А вот что они ездиют — плохо. У Европы надо учиться, мать ее. Как завещал великий наш Петр Алексеич. Пешеходные зоны, понимаешь. Чтоб эти водилы за километр объезжали, чтоб экология. Ну и что, пробки? Пробки это пробки, а экология — это… А государственный ум… Да ведь время какое! Шире мыслить надо.
А шире — это за ради бога. Мы через такие зоны прошли — так уж через пешеходную-то… Кто местный, тот знает: не может тут такого быть, чтоб всем нельзя. Кому-то непременно можно. А раз кому-то — значит, нам. Так что прямо через зону и покатим мы с тобой в "Ле Монти". То есть, в "Эксимер". То есть, в "Супримэкс". Да какая разница — они все в той сауне… Раньше там помывался обком, а теперь мы с Рыжим… Мы ж ради того вашу демократию строили!..
Ну, конечно, душа горит на этих гадов. Во-первых… Нет, во-первых, не это… Это во-вторых… А во-первых, завидно, конечно. Ему двадцати нет, а он уже… Когда я, который… Неужто, ради этого… Чтоб эти морды… А мы, которые… А эти, которые…
Тут по телеку Хруща показали и этого Черненко прискорбного. Прямо сдохнуть, до чего они у нас смешные были. Тогда еще академик этот в тюряге сидел. Или его выслали, что ли. Нет, это писателя выслали, а академика — на химию… А тот как раз из психушки интервью давал этим, ну, которых наши глушили, чтоб мы не знали, что академик с писателем против наших гражданских прав… И за этих, за чехов… Или за чилийцев?.. У них еще наш друг был… Корвалан… Или Ким Ир Сен?.. Нет, погоди… Бабрак Бен Белла, вот кто. А в Америке тогда третий наш друг голодал по программе "Время"… А ограниченный контингент с гастролями поехал за границу… А еще…
…А которые в сауне… ну, да… неприятно пока… Прежде обком… Но эти-то рано или поздно отмоются… А детишки ихние вообще втянутся чистить зубы. А внуки окончат Гарвард, или что там… Конечно, хотелось бы пообщаться сразу с правнуками — но не успеть…. Придется пока с этими… Но вот тут-то и есть вся прелесть этой налетевшей эпохи кнопочек: не хочешь — можешь не общаться лично. Набрал номерок — наговорил на автомат насчет мочевины. Прямо на тот самый струйный или даже лазерный… И себе тоже установи: "Меня дома нету…Сообщите опосля сигнала…" А если нет у тебя такой информации, если нету струйного, если ты такой лопух, что у тебя даже мочевины нет… Тогда, значит, свободное время есть. Тогда сиди, лопушок, и читай классика с самого начала: "Эх, птица тройка!.."