— Ненавижу! Я его ненавижу! — вслух произнесла девушка.
Она яростно порвала послание на множество мелких кусочков и швырнула их в огонь камина, который перед уходом заботливо разожгла миссис Робинс. Затем снова остановила свой взгляд на орхидеях. В них было что-то неприлично сексуальное, экзотическое… Что тут же напомнило о на редкость умелых поцелуях Алекса, его руках, нежно ласкавших ее вдруг обмякшее, податливое тело, о настойчивых, неотразимых нотках страстного желания в его глубоком манящем и обезоруживающем голосе…
Невольно всхлипнув, Ромина яростно схватила корзину со столика и изо всех сил швырнула ее через всю комнату. Роскошный подарок с громким треском ударился о стену. Рассыпавшиеся по ковру красивые белые и пурпурные орхидеи напоминали язычки пламени, негодующие от подобного обращения с ними…
Услышав новый звонок в дверь, девушка застыла на месте и со страхом прислушалась к бешено колотящемуся в груди сердцу. Кто это? Зачем?
Неужели опять он? Ромина бросила взгляд на часы. Без двадцати час. Нет, нет, без предварительного телефонного звонка в такое время Алекс никогда бы не осмелился к ней прийти! Да, но возможно, он несколько раз звонил ей, чтобы предупредить о своем приходе, когда ее не было?
Нет, нет, рисковать не стоит. Открыть дверь и увидеть, что за ней стоит он? Со своей знаменитой неотразимой улыбочкой, глядя на нее влажными глазами, которым нельзя отказать?
Вновь звонок. На этот раз еще более настойчивый.
А что, если это всего лишь очередное послание?
С большим трудом взяв себя в руки, Ромина медленно прошла в прихожую. У нее вдруг появилось глупое, совершенно абсурдное желание громко спросить, кто там, но вместо этого она совершила иной, причем не менее абсурдный поступок — чуть приоткрыла дверь…
«Если там будет Алекс, я немедленно захлопну дверь и категорически откажусь разговаривать с ним», — успокаивала себя девушка.
Но за дверью стоял совсем не «русский дворянин семнадцатого века» Алекс Салвеков, а… Мерлин Форд. Тот самый Мерлин Форд… один вид которого был ей крайне неприятен!
— Спасибо, что все-таки открыли, — вместо приветствия произнес он. — А то я чуть было не подумал, что ошибся адресом.
— Что вам угодно? — не скрывая недоумения, спросила Ромина. — Мне казалось, вы собирались позвонить мне, чтобы сообщить о времени нашего отъезда, не более того.
— Может, вы сначала все-таки позволите мне зайти?
Поняв, что ведет себя неоправданно грубо, Ромина потупилась:
— О, простите, мистер Форд, ради бога, простите… Просто я… В общем, я думала совсем о другом, поэтому сейчас реагирую на все как-то… ну как бы не совсем адекватно…
— Ничего страшного, такое бывает, не беспокойтесь, пожалуйста.
— Входите, конечно же входите, мистер Форд. Вот только времени у меня в обрез. Осталось только на то, чтобы успеть собрать вещи…
Он закрыл за собой входную дверь, положил шляпу на низенький столик в прихожей. Плаща на нем, как она успела заметить, не было, хотя на улице совсем не жарко и к тому же довольно прохладный ветер…
Мерлин уже прошел в гостиную, когда Ромина вдруг вспомнила, что не убрала разбросанные по ковру орхидеи… Она увидела, как он бросил на них мимолетный взгляд и тут же, не сказав ни слова, отвернулся.
— Хотите что-нибудь выпить? — поинтересовалась девушка. — Виски, джин или, может быть, коктейль?
— Да, спасибо. Виски, пожалуйста.
Он подошел поближе к весело потрескивающему камину, протянул к огню руки…
— Это ведь, кажется, квартира вашего брата Криса… Почему вы всегда останавливаетесь именно здесь?
— Вообще-то я живу за городом. А Крис бывает в Лондоне так редко, что нам не имеет смысла платить за две квартиры, когда и одной вполне хватит.
Она протянула ему бокал с виски и бутылочку содовой.
— Благодарю вас. — Мерлин забрал у нее и бокал, и бутылочку. — Кстати, я зашел к вам только для того, чтобы сообщить: в наших планах произошли некоторые изменения.
— Изменения? — Ромина нахмурилась. — Интересно какие? Попытаться не дать мне возможность отправиться в Каир? Предупреждаю, мистер Форд, вам это не удастся, уж поверьте! Как бы вы ни старались…
— Да нет же, нет, никто не собирается помешать вам оказаться в Каире. Просто после вашего ухода мы с генералом еще поговорили, и я предложил, как мне кажется, план получше.
— Получше? И в чем же заключаются ваши гениальные изменения?
— Знаете, меня с самого начала что-то беспокоило, но я никак не мог понять что, — начал Мерлин. — А потом, после вашего ухода, вдруг понял: в роли обычных туристов мы с вами далеко не продвинемся. Для начала, скажем, никому, ни друзьям, ни врагам просто-напросто не придет в голову стремиться войти с нами в контакт, чтобы что-либо сообщить или выведать. Это во-первых. А во-вторых, один из наших людей в Каире уже занимается сбором всего, что можно найти в квартале, где в то время проживал Крис…
— Немедленно отзовите его, — нахмурившись, потребовала Ромина. — Я должна все видеть собственными глазами. И не хочу, чтобы посторонние, как у вас говорят, «еще до нашего прибытия затоптали следы и тем самым окончательно завели следствие в тупик»! — Еще не договорив, Ромина поняла, что несет чушь. Конечно же профессионал сделает все лучше и быстрее! И поскольку ей меньше всего хотелось выглядеть глупой, особенно в глазах Мерлина, корчащего из себя бог знает что надменного типа, она торопливо пробормотала: — Ладно, забудьте, что я сейчас сгоряча сказала, и, пожалуйста, продолжайте.
Кончики губ Мерлина дрогнули в скрытой усмешке, в глазах мелькнул лукавый огонек, но он, не подав виду, продолжил излагать ей новый план.
— Так вот, еще раз тщательно все обдумав, я предложил генералу вариант, который, как мне кажется, может довольно быстро дать нам конкретные результаты. Если, конечно, повезет. Везение, этот важнейший фактор, никогда не следует сбрасывать со счетов. Но… здесь есть одно но: дополнительная опасность лично для вас…
— Как раз это волнует меня меньше всего! — резко оборвала его Ромина. — Главное сейчас узнать, что и, главное, почему произошло с моим братом. Остальное на данный момент, мягко говоря, не имеет значения.
— Да, похоже, упрямства вам, как и брату, не занимать… Хотя хорошо это или плохо для нашего случая, определиться трудно.
— У нас очень мало времени, мистер Форд. Давайте не будем его терять. Расскажите о своем новом и, как вам кажется, «более удачном» варианте, — нетерпеливо потребовала Ромина, чувствуя, что она не в состоянии выслушивать самодовольного молодого человека, с которым ей, похоже, предстояло провести вместе немало времени.
Мерлин задумчиво отхлебнул виски из своего бокала. Затем, бросив на нее внимательный взгляд, начал говорить. Размеренно и неторопливо.
— Итак: в самых последних выпусках сегодняшних вечерних газет будет объявлено, что в Лондон из Соединенных Штатов прибыл некто Мерлин Никойлос, американский миллионер греческого происхождения. Цель его приезда — сделать предложение одной из крупнейших британских компаний по оказанию услуг в сфере азартных игр, то есть казино. Размер делового предложения, судя по вполне прозрачным намекам наших всезнающих СМИ, составляет, как минимум, что-то около полутора миллионов фунтов стерлингов!
— А кто это такой? — поинтересовалась Ромина. — И какое, интересно, отношение он может иметь к нашему делу?
Мерлин широко улыбнулся:
— Кто это такой?.. Откройте глаза, Ромина, и вы увидите его прямо перед собой.
— Вы?.. Вы и есть Никойлос? Тот самый американский миллионер? — не скрывая удивления, воскликнула Ромина. — Но… но зачем? С какой стати? Вам-то все это…
— Да, конечно, я знал, что вы обязательно спросите об этом… Так вот, очень скоро вам предстоит узнать, что у мистера Никойлоса было в каком-то смысле просто сенсационное прошлое! Более того, вы, Ромина, конечно, очень удивитесь, но речь его будет изобиловать просторечиями, вульгаризмами и даже, простите, неприкрытым хамством! Не исключено даже, что кое-кто примет его за самого банального авантюриста.