– Почему? – грубо спросил Фьюри.

– Одно дело, когда кто-то добровольно позволяет проводить на себе исследования экспериментальных препаратов. Они знают, на что подписываются, и я понимаю, ведь некоторые люди так больны, что идя на такие риски ничего не теряют. Совсем другое дело, когда людей заставляют против их воли, к чему-то принуждают. Согласно слухам, компания держала людей взаперти. Я работала на "Мерсил Индастрис" и это означало, что я случайно могла принять участие в том, что они делали. Я просто хотела все сделать правильно.

– С чего бы тебе беспокоиться, что случится со мной или моим народом? Почему ты рисковала жизнью, чтобы спасти меня?

Элли тщательно подбирала слова.

– Я наблюдала за тобой из смотровой, на которую наткнулась через несколько дней работы в объекте. Все двери были настолько похожими, что я подумала, что та вела на кладовой склад. Зеркало в твоей камере было двусторонним. Временами я заглядывала в смотровую, чтобы тебя проверить. – Она не упомянула, что делала это ежедневно, не желая, чтобы Фьюри узнал, что она была почти одержима проверками все ли с ним в порядке. – Я уважала твое мужество, что ты не позволил им сломить твой дух. То, что они делали, было преступлением. Я оказалась в смотровой во время перерыва, когда в твою камеру вошел Джейкоб, и я услышала, что он запланировал тебя убить. Я просто не могла стоять в стороне, пока он что-то делает.

Казалось, Фьюри обдумывал ее объяснения.

– Ты никогда не останавливала то, что они со мной делали. Ты наблюдала за тем, как они загоняли женщин в мою камеру, били их, чтобы мы занялись сексом? Наслаждалась этим зрелищем?

Элли в ужасе замолкла. Она понятия не имела, что доктора делали подобное. Возможно, из-за того, что ее недавно перевели, они держали ее в неведении. Джейкоб оказался не единственным, кто подвергал Фьюри нападениям сексуального характера. От этой мысли внутренности Элли скрутило.

Она задумалась, если бы ее попытались принудить заняться сексом с кем-нибудь из Новых Видов, смогла бы она разоблачить исследовательский объект?

– Они заставляли тебя заниматься сексом с женщинами? Я не знала. Когда я к тебе приходила, то не видела в твоей камере женщин. Это были медсестры и другой медицинский персонал? Фьюри, я ничего об этом не слышала. Клянусь.

– Это были женщины Новых Видов. Доктора годами пытались нас разводить естественным путем. Им нужно было увеличить наше количество, но не удалось воссоздать процедуру создания, которую применили к нам изначально. Я слышал, что доктор, которая успешно скрестила наши гены с животными, покинула штат персонала, когда мы были юными, забрала свои исследования, разрушила то, чего хотели остальные – увеличить род Новых Видов. Мы становились старше и доктора испугались, что мы умрем. – Гнев исказил голос Фьюри рычанием. – Младенец или щенок? Вот так шутил один из докторов. Он смеялся, гадая, кого же выносят наши женщины. – Голос Фьюри превратился в низкое рычание. – Ты когда-нибудь пыталась спасти их от принуждения занятием сексом?

У Фьюри было так много причин для ненависти. Ярость, направленная на Элли, стала более понятной.

– Я ничего об этом не знала. Я никогда не видела женщин Новых Видов. Я входила в состав персонала самого низшего уровня с ограниченным перемещением по исследовательскому центру. Я испытала шок, когда услышала о спасенных женщинах. Фьюри, я видела только мужчин.

– Ты не спрашивала. Порой женщин насиловал медицинский персонал. Меня злит, что за меня ты вступилась, а за них – нет.

– Я задавала достаточно вопросов, но мне отвечали, что это не мое дело. Мне приказали не наседать слишком с расспросами, чтобы не вызвать подозрений. Мой куратор считал, что меня убьют, если появится хоть малейшее подозрение, зачем именно мне необходимо знать, чем они там занимались, и он был прав.

Элли проморгалась, с трудом сдерживая слезы. Она знала об ужасах, совершаемых во имя науки, но то, что делали с Фьюри и его видом ее потрясло.

С ними обращались как с морскими свинками, инструментами и ничем большим. Брали анализы крови, вынуждали принимать препараты и держали взаперти – все это было ужасно, но Элли испытала настоящее отвращение, услышав, что их принуждали заниматься сексом ради размножения.

– Я верил, что ты не причинишь мне вреда. Ты это знала? Тебя забавляло, что каждый раз, когда ты входила в мою камеру, я на тебя не рычал? Я не хотел тебя пугать. Ты была добра, улыбалась и аккуратно пользовалась иглами. Когда ты убила того техника, сначала я поверил, что ты сделала это, чтобы прекратить мои страдания. – Черты его лица напряглись, голос стал ниже, а слова – четче. – Но ты оставила меня там страдать за преступление, которое совершила ты. Охранники избивали меня, по очереди причиняли боль. Некоторые из них были друзьями Джейкоба. Им не разрешили меня убить, поэтому они причиняли мне невыносимую боль.

Слезы катились по лицу Элли.

– Прости. Я… – Она не знала, что сказать, чтобы Фьюри перестал ее ненавидеть, но попыталась: – Прости. Я не знала, что они сделают подобное. Я думала, что только Джейкобу есть до тебя дело, после того как ты сломал ему нос. Я знала, что ты слишком ценный и тебя не убьют. Не думала, что они проводили эксперименты с размножением. Я думала, ты будешь в безопасности то время, что мне потребовалось вынести доказательства и вернуться с подмогой. Я бы не свалила на тебя убийство, если бы знала, что ты так заплатишь за мое преступление.

Фьюри приоткрыл рот и сверкнул клыками.

– Спасибо. Это ты ожидаешь от меня услышать? Ты не позволила ему изнасиловать и убить меня. Мне следует поблагодарить тебя за все те часы, что они просто мучили меня?

– Нет. – Возможно. Элли замолчала, запутавшись. – Ты жив. Джейкоб тебя не изнасиловал. Разве это ничего не значит? Я не стояла в стороне и не наблюдала за происходящим. Я рисковала жизнью, войдя в твою камеру и попытавшись тебя спасти. Мне пришлось заставить их подумать, что ты убил Джейкоба в целях самозащиты. Я не хотела, чтобы тебе причинили боль. Фьюри, мне пришлось это сделать. Пожалуйста, попробуй меня понять. Доказательства, которые мне удалось вынести, стали ключевым фактором для судьи выписать ордер на обыск объекта. Если бы я рассказала охране, что Джейкоба убила я, меня бы оттуда не выпустили. Я была бы мертва, а ты, как и твой народ, по-прежнему сидели бы взаперти. Неужели это совсем ничего не значит?

Фьюри сделал глубокий вдох. Заговорив, он больше не рычал, видимо немного успокоившись.

– Разве извинения изменят то, что со мной произошло? Они не изменят того, что сделала ты и чувство предательства, которое я испытал. Я доверился тебе и поплатился за твои действия. Я не собираюсь тебя убивать, но планирую заставить тебя познать, что значит унижение и беспомощность.

Фьюри мучился от того, как глупо доверился Элли. Даже охранники перед тем инцидентом дразнили его за то, что он не рычал, когда она к нему приходила.

Он терпел все их грубые слова и обвинения, их жестокие насмешки, что она никогда не захочет быть оттраханой зверем, потому что хотел предъявить на нее права, и у нее была слабость к нему.

После того дня, чувство предательства глубоко ранило его. Он провел месяцы, ненавидя ее, от вновь переживаемых пыток, которые он вытерпел и обвиняя ее за это. Она бросила его на полу, послала охранников избить его, когда он был прикован в цепи, где надругательства над ним продолжились.

Люди – лживые и жестокие создания. Фьюри уже однажды ошибся в Элли. Болезненные воспоминания о ее поступке разрывали ему сердце. Он больше никогда не позволит ей одурачить его снова, заманив в фальшивое ощущение доверия.

Все люди, которые имели для него значение, предали его. В голове всплыли воспоминания о позднем детстве. Он считал доктора Вела почти матерью.

Она угощала его печеньем – то редкое удовольствие, которое Фьюри всегда с нетерпением ждал. Он бы сделал ради нее все. Доктор обещала, что если он станет опытным бойцом, то заработает себе свободу. У них были видеозаписи о том, как препараты воздействуют на его тело.