Вообще китайские известия о Средней Азии в эпоху киргизского Великодержавия крайне скудны. Известия Тан-шу о киргизах, кроме упомянутых переводов, собраны в статье В. Шотта "Uber die ächten Kirgizen" (1865); в этих известиях дается описание страны и народа, но не сообщается никаких сведений по истории киргиз после 1847 г. Более широкое, распространение среди неспециалистов получил труд Клапрота "Tableaux historiques l'Asie" (1826); Шотт относится к этой книге довольно отрицательно и доказывает, что ею во многих случаях был введен в заблуждение знаменитый географ Риттер в своем монументальном труде по географии мира (Erdkunde) Влияние книги Клапрота, через посредство труда Риттера, проявляется и в исторических главах известной книги Радлова "Aus Sibirien" (1884; второе издание, 1893, заключает в себе перепечатку первого без всяких изменений). Кроме китайцев, известия о Средней Азии в IX и X вв. сообщают и мусульманские авторы. Самое подробное описание путей через Среднюю Азию, в том числе и пути к киргизам, дает писавший по более ранним источникам персидский автор XI в. Гардизи, рассказ которого был издан и переведен мною в 1897 г. в моем "Отчете о поездке в Среднюю Азию с научной целью 1893—1894 гг.". Из новейших ученых трудов, где рассматриваются мусульманские известия о Средней Азии, в том числе о киргизах, особенного внимания заслуживают труды Маркварта, особенно его труд (1914 г.) о народности команов (половцев). Достоинства и недостатки этого труда я постарался отметить в своей рецензии, напечатанной в Русском Историческом Журнале, кн. VII (1921).

О сношениях между киргизами и мусульманами говорят и китайцы, по словам которых киргизское государство было всегда в дружественных связях с Даши (таджиками, как тогда называли арабов). Туфанью (тибетцами) и Гэ-ло-лу (курлуками). Из страны арабов к киргизам каждые три года приходил караван из 20 верблюдов, нагруженных узорчатыми (по переводу Шотта: вышитыми золотом) шелковыми тканями; иногда число верблюдов доходило до 24. Повидимому, в Тан-шу не сказано, какими путями шел караван. У Клапрота к арабскому каравану отнесено то, что сказано в Тан-шу о тибетцах: боясь грабежей со стороны уйгуров, тибетцы шли в страну карлуков и ждали там провожатых; по толкованию Иакинфа, этот конвой доставляли им карлуки, по толкованию Шотта — сами киргизы.

Из слов о дружбе киргиз с арабами, тибетцами и карлуками можно заключить, что киргизы даже в эпоху своего великодержавия мало вмешивались в происходившие в западной части Средней Азии войны. Возможно, что некоторое время врагами их оставались уйгуры, захватившие в промежуток времени между 860 и 873 гг. часть нынешнего Китайского Туркестана с городами Кара-Ходжа (около современного Турфана) и Бишбалык (у китайцев Бэй-тин, около современного Гучена). Предшественниками их здесь в VIII в. были другие турецкие народности, сначала басмылы, потом турки-огузы, которых арабы называли тугузгузами (по-турецки токузогуз, по делению огузов на девять родов), китайцы — Шато (по названию пустыни, где они некоторое время жили). В 794 г. эта область была завоевана тибетцами, и населявшие ее турки в начале IX в. были оттеснены в пределы собственного Китая; уйгуры, таким образом, уже застали здесь не турок, а тибетцев. Арабы, повидимому, ознакомившись с этой местностью еще в то время, когда она принадлежала огузам, не знали о последующих переменах и потому продолжали называть местное население тугузгузами; только Махмут кашгарский в XI в., едва ли не единственный из писавших на арабском языке авторов, имевший возможность говорить о Средней Азии не по книгам, а на основании личного знакомства со страною, вместо "тугузгуз" везде пишет "уйгур". После борьбы между уйгурами и огузами в Монголии в состав уйгуров вошла часть огузского народа: уйгурский хан середины VIII в., надпись которого издал Рамстедт, называл себя государем он-уйгуров (десяти уйгуров) и токуз огузов (девяти огузов), хотя и уйгуры, по китайским известиям, разделялись на девять родов, и писавший в монгольский период историк Рашид ад-дин рядом с он-уйгурами знает и токуз-уйгуров. Во всяком случае, изданная Рамстедтом надпись показывает, что уйгурский хан, как и следовало ожидать, прежде всего чувствовал себя государем своего уйгурского народа; если бы арабы впервые познакомились с восточной частью Китайского Туркестана только в то время, когда там уже жили уйгуры, то в арабскую географическую литературу вошло бы название "уйгур", а не название "тугузгуз".

Вследствие этого иногда бывает трудно решить, какие из арабских известий о тугузгузах относятся к уйгурам и какие — к их предшественникам, как вообще трудно приурочить те или другие сведения о Средней Азии, находящиеся в мусульманской географической литературе, к определенному хронологическому моменту. Мусульманские географы черпали свои сведения из книг, большей частью не называя своих источников и не предупреждая читателя, что ему говорят не о том, что есть теперь, а о том, что было когда то, иногда на несколько веков раньше. Это относится, конечно, и к тем известиям, в которых упоминаются киргизы (арабские и персидские авторы этого времени пишут хирхиз, как вообще буквой х в то время передавали турецкое гортанное к; писали, например, харлук, у персидских авторов харлух, вместо карлук). Если нам достоверно известно, в каком году написано данное сочинение, это нисколько не разъясняет вопроса, к какому времени относятся сообщаемые в нем факты.

Кроме писавшего в XI и. Гардизи, интересные сведения сообщает анонимный труд, также на персидском языке, "Границы мира" (Худуд ал-алек), написанный в 372 г. хиджры, т. е. в 982 или 983 г. н. э. Это сочинение дошло до нас только в одной рукописи, найденной в Бухаре в 1892 г. для покойного Д.Г. Туманского, вследствие чего самый труд упоминается в русской научной литературе обыкновенно под названием "рукопись Туманского". По этому источнику, киргизы были не только северными, но и западными соседями тугузгузов. Тот же автор говорит о городе Пенчуле (произношение, не вполне установлено; в китайской транскрипции Вынь-су; по местоположению соответствует нынешнему Уч-Турфану), что он находился в области карлуков; его владетель прежде был в зависимости от тугузгузов, а "теперь" этим городом владеют киргизы. Арабы вообще говорят о войнах между тугузгузами и карлуками, что прежде перевес был на стороне тугузгузов, а потом, когда тугузгузы приняли манихейство (возможно, что эта религия была принята в восточной части Китайского Туркестана раньше, чем уйгурами в Монголии), успех перешел на сторону карлуков. Однако, из рукописи Туманского можно заключить, что тугузгузы отняли у карлуков часть их владений; народу Ягма, вышедшему из среды тугузгузов, принадлежали Кашгар и часть Семиречья (Джетысуйской области) к югу от Нарына. О Кашгаре говорится, что здесь была граница между областью народа Ягма, киргизами, тибетцами и Китаем.

Известия рукописи Туманского о границах между средне-азиатскими народами не вполне отчетливы: в главе о киргизах говорится, что соседями их на юге, кроме тугузгузов, была часть карлуков, но в главе о карлукак (халлух) киргизы среди соседей этого народа не упоминаются. Зато киргизы названы среди соседей двух других семиреченских народностей, чигилей и тухсийцев; чигили жили на северном берегу Иссык-Куля, тухсийцы, составлявшие часть тюргешей (другой ветвью тюргешей были упомянутые выше азы), — в долине реки Чу.

Из всего этого можно заключить, что киргизы в эпоху своего великодоржавия несколько расширили свои владения в сторону юго-запада; но о том, когда и как это произошло, источники не дают никаких сведений; слово "теперь" в рукописи Туманского во всяком случае заимствовано из более раннего источника и не может быть отнесено к времени автора, когда киргизы уже утратили свое кратковременное могущество. Вообще ничего не говорится об отношениях между киргизами и другими народами. По Тан-шу к киргизам привозились ткани не только от арабов, но также из Кучи и Бай-тина, т. е. Бишбалыка, принадлежавшего уйгурам; из этого можно заключить, что и с уйгурами было достигнуто соглашение. На это же указывает приведенный выше, со слов Гардизи, маршрут из области "тугузгузов" до ставки киргизского кагана на Енисее, в 7 днях пути к северу от гор Кёгмен, или Саянского хребта. Это — единственный путь к киргизам, описанный в мусульманской литературе; вообще арабы знали киргиз только как северных соседей тугузгузов и отчасти карлуков и как народ, живший на крайнем северо-востоке; по представлению арабов, владения киргиз доходили на востоке до океана.