— Куда ты так несешься? — спросил он, поймав меня за руку.

— У меня встреча со старушкой в доме ЦК.

— Здорово, я буду ждать тебя с нетерпением, — проговорил он, и я увидела знакомый мне огонек интереса в его глазках. — На этих квартирках можно хорошо заработать.

Дверь мне открыла сама хозяйка, пожилая массивная женщина лет семидесяти, но еще довольно крепкая. Ее муж, стуча палкой, с трудом вышел мне навстречу в огромный холл.

— Филипп Васильевич, — сухо представился он.

Сначала они держались настороженно, но мне удалось несколькими фразами расположить их к себе.

— Как вам наш дом? — спросила Мария Ивановна, явно ожидая восхищения.

— Лучше, чем другие дома такого же класса, — на всякий случай сказала я, хотя была первый раз в таком доме. — Особенно мне понравились цветы в холле.

— Да, наша консьержка, ухаживает за ними, — прошелестела Мария Ивановна, и я подумала о странном несоответствии ее слабого голоса и комплекции. Когда я разговаривала с ней по телефону, я представляла ее маленькой, сухонькой старушкой.

— Давайте мы вам покажем квартиру, а вы скажете, на что мы можем рассчитывать, — вмешался ее муж. — Квартира двухкомнатная.

— Двухкомнатная? — удивилась я. — Сто двадцать квадратных метров?

— Верно, улыбнулся он. — Поэтому мы и хотим поменяться тоже на двухкомнатную только поменьше, метров семьдесят пять, наверно, нам хватит.

На протяжении осмотра я не переставала удивляться. В этой квартире была чудесная большая кухня с лоджией, две квадратные комнаты по двадцать пять метров, два санузла — один большой, а другой очень большой и две кладовки, одна из которых скорее напоминала кабинет без окон.

— Боря Ельцин, — он жил во втором подъезде нашего дома, превратил эту кладовку в кабинет, — сказал Филипп Васильевич.

— У нас здесь вообще солидное окружение, — добавила Мария Ивановна. — Во втором подъезде живет Зюганов с семьей, в третьем…

И она долго перечисляла фамилии, которые должны были произвести на меня впечатление. Но я плохо слушала ее, пораженная необъятностью и несуразностью квартиры. Несмотря на ее внушительные размеры, жилая площадь составляла всего пятьдесят метров, а все остальное принадлежало холлам и вспомогательным помещениям.

— Хватит, Маша, — остановил он поток фамилий, который продолжала извергать его жена, — давай расскажем Наталье, — он остановился и спросил: — как ваше отчество?

— Владимировна, но можно просто Наташа.

— Нет, — он строго покачал головой. — Я так не привык. Наталья Владимировна, как вы обратили внимание, в нашей квартире очень много бесполезных помещений, поэтому если бы нашли нам квартирку поменьше, но обязательно двухкомнатную и тоже в доме ЦК, я не могу позволить себе жить в других условиях, мы согласились бы переехать. Но, — он поднял палец — доплата должна быть достаточно солидной.

— Хорошо, давайте подпишем договор, и начнем работать, — подошла я к самому важному.

— Договор? — он нахмурился. — Когда я могу подъехать в ваше агентство со своим юристом? — он принял важный вид, и я невольно представила как он раньше, сидя в удобном кресле в отдельном кабинете в строгом костюме и галстуке давал распоряжения своим подчиненным.

— В любое удобное вам время, — мягко сказала я, подумав про себя, что с большим удовольствием я бы отказалась с ним работать вообще.

Видимо, что-то промелькнуло у меня на лице, и Мария Ивановна, провожая меня, шепнула мне на ухо:

— Ты не обращай внимания на моего старика, он бывший министр, привык командовать.

После ее слов многое стало мне понятно. Люди, которые занимали раньше определенное положение никак не могли смириться с тем, что во-первых, они вышли на пенсию и остались не у дел, а во-вторых, что после 1992 году даже пенсии министра не хватало, как они считали, чтобы нормально питаться и поддерживать привычный для них образ жизни.

Глава 21

Максим прижился в нашем агентстве и сделал свою первую сделку, причем это помогло ему в этом, как ни странно, знание истории Москвы. Как-то раз, когда мы с ним шли пешком к метро через Александровский сад, я спросила, как ему удалось уговорить клиентку, которая хотела купить квартиру в районе Ходынского поля, переехать в район Речного вокзала.

— Расскажу с удовольствием, — Максим улыбнулся, — Ты же знаешь, что с Верой, так звали клиентку, никто не хотел работать, потому что денег на покупку двухкомнатной квартиры в районе Ходынки у нее не хватало.

— Знаю, я видела ее заявку, и тоже не взялась.

— Вот видишь, а я сразу понял, что смогу ее переубедить переехать в другой район. Я назначил ей встречу и выбрал две квартиры для просмотра, на покупку которых у нее все равно не хватило бы денег. Мне нужно было просто встретиться с ней, чтобы ее переубедить.

— А почему ты был уверен, что переубедишь ее? — удивилась я.

— Ты знаешь историю Ходынки? — спросил Максим.

Я отрицательно покачала головой.

— Вот видишь, а ты должна знать историю каждого района, это помогает в работе. На Ходынке во время празднования коронации Николая II погибло очень много людей, пришедших на праздничное гулянье. И все это в районе 1-го Боткинского проезда.

— Это же одна из улиц, где эта Вера хотела бы купить квартиру! — воскликнула я.

— Верно, именно на этой улице мы и смотрели квартиры. А потом, я напомнил ей об этой истории и спросил: «Вера, а готовы ли вы жить в доме, который стоит на месте, где погибло столько людей?» Вера оказалась очень впечатлительной женщиной и сказала, что никогда не рассматривала покупку квартиры с этой точки зрения.

— А дальше я знаю, что случилось — ты ее уговорил поехать подальше от центра в другой район?

Максим засмеялся.

— Да, мы купили чудесную квартиру рядом с метро Водный стадион, на которую у нее хватило денег.

— Ну, ты молодец, — похвалила его я, — Если бы ты не знал этой истории, скорее всего ты бы с ней не сработался, ее запросы совершенно не соответствовали ценам в этом районе.

— И заметь, я ни разу не сказал, что у нее не хватает денег, — добавил явно польщенный Максим.

Вечером, когда я уютно расположилась на диване с чашкой горячего крепко заваренного чая и вазочкой шоколадных конфет, мне позвонила Лада и вместо приветствия затараторила:

— Слушай, подруга, выручай.

— А что случилось? — спросила я.

— Ты же рядом со Славиком живешь, сходи к нему и предупреди, что я не приду. Я не могу ему дозвониться. У него, наверно, что-то с телефоном.

— Ну уж нет! — возмутилась я. — Я никуда не пойду, я устала после работы и хочу провести время с единственным мужчиной, которого я люблю больше всех.

— У тебя кто-то появился? Почему ты мне не рассказывала?

— Ну, во-первых, ты мне тоже не рассказывала, что у вас со Славой серьезные отношения, а во-вторых, мой любимый мужчина — это телевизор.

— А, это, — в голосе Лады послышалось облегчение. — А о каких серьезных отношениях ты говоришь?

— Мне об этом Славина мама рассказала.

— Нашла, кого слушать! — возмутилась Лада. — Да я не знаю, как от него отвязаться, только бы не обидеть его. Он — неплохой парень, но не для меня. Вот сейчас за мной заедет такой мужик на Мерседесе и повезет ужинать. Он, кажется, директор банка. А я договорилась со Славой приехать к нему вечером в гости. Понимаешь?

— Где ты его нашла?

— Познакомилась на просмотре. Квартиру ищет пятикомнатную: представляешь? У него денег куры не клюют. Я хочу быть хозяйкой в этих хоромах.

— Какая ты все-таки… — я остановилась, боясь ее обидеть.

— Да, я — стерва, и горжусь этим, — совершенно спокойно сказала Лада. — Не могу же я век в этой недвижимости работать, мне уже тридцатник. Пора устраивать свою жизнь. Еще лет пять и выйду в тираж. Ну, помоги мне, пожалуйста, — ее голос стал ласковым. — У него, наверно, друзья есть такие же богатые. Я и тебя пристрою.

— Вряд ли меня это заинтересует, — сказала я спокойно. — А если я откажусь, что ты будешь делать? — спросила я осторожно.