— Кто это говорит?

— Лэтроп, сэр… номер шесть.

— Я сказал именно то, что хотел, мистер Лэтроп.

— Но…

— Знаете, мистер Лэтроп, не будем тратить времени на теоретические споры. Попытайтесь двигаться и управлять полетом на основе своих принципов, а мы посмотрим, что из этого получится. Есть вопросы? Отлично. Сейчас я покажу вам общепринятый метод — совершу демонстрационный полет. Отойдите на несколько шагов.

Курсанты, выстроившиеся полукругом, сделали пару шагов назад. Дальше они не могли — их удерживали натянувшиеся страховочные тросы. Из ранцевого двигателя сержанта хлестнул ярко-оранжевый язык пламени, и сержант двинулся прямо от корабля, или «вверх», сначала медленно, затем с нарастающей скоростью. Его радиоканал оставался открытым, и Мэтт слышал приглушенный рев ракетного двигателя и отсчет секунд, который вел сержант: «И раз, и два… и три…» На счете десять отсчет прекратился, и пламя исчезло.

Инструктор находился в пятидесяти футах «над» ними и продолжал удаляться спиной к курсантам. Он не прекращал объяснения.

— Независимо от того, как искусно вы балансируете своим телом на оси тяги ракетного двигателя, вы обязательно будете поворачиваться — хотя бы чуть-чуть. Когда вам захочется изменить направление движения, сожмитесь в клубок… — Сержант подтянул к груди ноги и руки —…для ускорения поворота и распрямитесь, достигнув желаемого направления. — Он мгновенно вытянул руки и ноги, и курсанты увидели, что теперь сержант развернулся в их сторону. — Снова включайте двигатель и балансируйте на оси его тяги, чтобы удержаться на выбранном вами направлении, иначе вас развернет дальше.

Сержант, однако, не включил свой ракетный двигатель и продолжал удаляться от корабля. Его медленно разворачивало в сторону. Он продолжал свою лекцию:

— У вас всегда существует возможность повернуться — хотя бы на долю секунды — в нужную вам сторону и в этот момент включить двигатель. Например, мне нужно добраться до космической станции…

В этот момент станция Терра находилась, по крайней мере, под углом в девяносто градусов от направления, в котором двигалось тело сержанта. Ханако проделал несколько телодвижений, напоминающих судороги обезьяны, умирающей от мучительных конвульсий, и вдруг вытянулся, неожиданно для курсантов, в направлении к станции, хотя и продолжал очень медленно поворачиваться, не меняя оси вращения.

— Но мне не надо на станцию; я хочу вернуться на корабль. — Новые конвульсии, по окончании которых сержант вытянулся в направлении к группе курсантов. На этот раз он включил двигатель и снова начал считать до десяти. Он повис в пространстве, неподвижный по отношению к кораблю и группе своих учеников, на расстоянии около четверти мили от них. — Сейчас я подлечу к вам и совершу посадку, чтобы сберечь время. — В космосе вспыхнуло пламя ракетного двигателя и не гасло в течение двадцати секунд; сержант быстро приближался к кораблю.

К тому моменту, когда он был на расстоянии двухсот футов, сержант ловко перевернулся в полете, оказался ногами к «Рэндольфу» и включил двигатель в сторону, противоположную направлению полета. Через десять секунд пламя снова погасло. В результате этих маневров сержант находился теперь на расстоянии пятидесяти футов и приближался к кораблю со скоростью десяти футов в секунду. Затем он расслабился и подтянул к себе согнутые в коленях ноги.

Через пять секунд магнитные подошвы его сапог мягко коснулись стальной обшивки, и он присел, смягчая толчок при посадке.

— Но ваш полет будет протекать по-другому, — продолжал объяснять сержант. — В моем ранце больше топлива, чем у вас: запас топлива для ваших ракетных двигателей рассчитан на пятьдесят секунд непрерывной работы, причем каждую секунду будет происходить изменение скорости движения в одну фут-секунду; но это для массы в триста футов; некоторые из вас весят вместе со скафандром меньше — вы пока худышки, так что их скорость будет выше.

Итак, вот как будет протекать ваш полет: десять секунд включенного двигателя при непрерывном счете секунд. Затем поворачиваетесь как можно быстрее и включаете двигатель на пятнадцать секунд, возвращаясь обратно. Это значит, что вы коснетесь обшивки корабля на скорости пяти футов в секунду. Даже ваша бабушка, страдающая от ревматизма, сможет совершить посадку, не отскочив от обшивки. Лэтроп! Отстегните трос — вы будете первым.

Когда курсант подошел к нему, сержант пристегнулся к обшивке корабля двумя страховочными тросами и снял с пояса бухту очень длинного и тонкого троса. Один конец Ханако пристегнул к поясу курсанта, другой — к своему. Лэтроп смотрел на происходящее с отвращением.

— Вы считаете это необходимым, сержант? Инструктор посмотрел на него холодным взглядом.

— Прошу прощения, коммодор, таковы правила. Курсант молча повернулся и отделился от корабля, подталкиваемый вперед языком пламени, растущим из-за его спины. Сначала он двигался по прямой, затем начал поворачиваться. Курсант попытался скорректировать отклонение, подтянул ногу — и тут же перевернулся вверх ногами.

— Лэтроп, выключайте двигатель! — рявкнул Ханако. Оранжевое пламя исчезло, однако фигура в космическом скафандре продолжала удаляться, все время кувыркаясь. Ханако травил длинный страховочный трос. — У меня на крючке здоровая рыбина, ребята, — добродушно пробормотал он. — Как вы думаете, сколько она весит? — Наконец он потянул за трос, Лэтроп развернулся в другую сторону и запутался в тросе. Когда он освободился, сержант подтянул его к себе.

Лэтроп встал на обшивку, и магнитные подошвы с легким щелчком притянули его к стальной поверхности.

— Вы были правы, сержант, — раздался его голос. — Позвольте мне попробовать еще раз, следуя вашим указаниям.

— Ничего не поделаешь, придется обождать. В правилах говорится, что для этого упражнения требуется полный запас топлива в баке; нужно ждать его пополнения. — Ханако заколебался. — Хорошо, внесите свою фамилию в завтрашнюю группу: я возьму вас с собой.

— Спасибо, сержант, — прозвучал радостный голос.

— Не стоит. Номер один!

Следующий курсант отделился от корабля плавно, не теряя равновесия, однако при возвращении отклонился в сторону, и сержант был вынужден подтянуть его к кораблю страховочным тросом перед тем, как курсант сумел поставить магнитные подошвы своих сапог на стальную обшивку корабля. А вот курсанту, отправившемуся в космос следом, совсем не повезло. Ему не удалось удержаться на курсе, он потерял ориентацию и начал удаляться от корабля в направлении созвездия Дракона. Он так и летел бы в открытый космос до скончания мира, но сержант осторожно потянул за трос, скользящий по его перчаткам, плавно развернул курсанта, и когда голова неудачника оказалась направленной в сторону корабля, скомандовал: «Десять секунд работы двигателя, а я буду направлять ваш полет». Выбираемый Ханако трос удерживал курсанта в нужном направлении до самого касания обшивки корабля.

— Номер три! — вызвал инструктор.

Мэтт сделал шаг вперед. Волнение переполняло его, но юноша сдерживал себя.

Сержант пристегнул страховочный трос к его поясу.

— Все ясно? Включите двигатель, когда будете готовы.

— Есть, сэр. — Мэтт присел, плавным толчком оторвал сапоги от обшивки корабля. Прямо перед ним в необъятном небе распростерлись северные созвездия. Он выбрал Полярную звезду в качестве цели и нажал на стартовую кнопку ракетного двигателя. — И… раз! — Мэтт почувствовал легкое непрерывное давление в районе поясницы. Ракетный двигатель обеспечивал тягу чуть меньше десяти футов. Полярная звезда, казалось, вибрировала в такт работе крохотного двигателя, затем медленно поплыла влево, за пределы кольца прицела.

Он подтянул к себе правую руку и правую ногу. Звезда начала отклоняться еще быстрее, на мгновение остановилась и вернулась обратно в центр прицела. Мэтт осторожно вытянул в сторону правые руку и ногу и чуть не забыл выключить двигатель на счет «десять».

Корабль остался где-то позади. Справа, в бархатной тьме, плыла Земля. Тишина и одиночество, никогда ранее не испытанные Мэттом, окружали его.