Эти лечебные сады, классический, исламский и средневековый европейский, в конце концов были перенесены на каменные стены Росслинской часовни. Создавший ее в XV столетии зодчий, Вильям, третий и последний Сент-Клер граф Оркнейский, зафиксировал состав этого райского сада — перед Возрождением и открытием американских растений, хотя в часовне изображены два из них, индейская кукуруза и кактус алоэ, которые служат одним из подтверждений того, что его дед, принц Генри Сент-Клер, пытался основать колонию в Эдеме Нового Света и привез с американского континента образцы растений. Истолковывать эту часовню в целом — значит читать последний средневековый гербарий. И гравюры на страницах объемистого труда под названием "Сад здоровья" (Hortus Sanitatus), который много раз переиздавал ученик Гутенберга Петер Шеффер, современны вырезанным в Росслине изображениям растений, и поразительны в своей точности. Стены часовни Сент-Клеров представляют собой Hortus Sani-tatus, лечебный сад конца средневековья. Это ботаника до Тюдоров, лекарства перед началом современной медицины.

С открытием Нового Света и наукой XVI века был создан ботанический сад. Хотя план его основывался на библейском авторитете, целью его были эксперименты и исследования. Первый ботанический сад был основан в Падуе, в 1533 году, через пятьдесят лет после завершения строительства Росслинской часовни. Он был дополнен египетскими растениями, собранными университетским профессором ботаники Просперо Альпино. Флоренция и Болонья вскоре последовали примеру Падуи, открыв свои ботанические сады, в Париже и Монпелье тоже начали исследовать структуру новых растений. В Англии травяные сады были основаны в Оксфорде и в лондонском Челси, в Шотландии — в Эдинбурге, в Германии — в Йене, в Швеции — в Уппсале, в Голландии — в Лейдене и Амстердаме; последний лечебный сад был открыт в Утрехте в 1725 году. Трава главенствовала в медицинских рецептах начала нового времени всего двести лет.

Как ни странно, форму новых лечебных садов определяли традиция и религия. Их продолжали планировать как райский сад в Эдеме, разбивали на четырех квадратах земли — на континентах Европы, Азии, Африки и новооткрытой Америки. Сады представляли собой энциклопедии существующих растений. Грядки их были зелеными страницами. Взгляд на них был чтением ренессансной ботаники, как взгляд на Росслинскую Часовню — чтением символов средневековых растений. Разница заключалась в том, что эти новые лечебные сады управлялись с христианским ригоризмом. Еву в эти планируемые сады Эдема не допускали, мужчина оставался один. Эндрю Марвелл писал:

Та же взыскательная мысль содержится в вводном стихотворении к каталогу растений в Оксфордском ботаническом саду, новом Эдеме:

Ева была в Эдеме, женщины были в ограде храма, девы прислуживали в Садах Аллаха, а роза и лилия, Дева Мария, была богиней средневековых Эдемов. В Росслинской часовне Ее статую и Ее крышу из роз обслуживали дикие Зеленые люди, высовывающиеся из переплетения растений и травяных венков на стенах. Но Зеленых женщин не было; там не было признания древнего культа Богини Земли. Одним из первых в эпоху Возрождения станет картина Боттичелли "Весна", — украшенная цветами дева. Однако, в конце концов позднехристианская традиция не смогла отрицать божественного порождения всех растений или веры в то, что природа процветала и до Христа.

Поскольку в часовне появляется Зеленый человек, вряд ли удивительно, что росслинских Сент-Клеров связывали с Робин Гудом и празднованием Иванова дня. Замок представлял собой убежище для цыган и бродячих актеров. Другой, более поздний сэр Вильям Сент-Клер, являвшийся верховным судьей Шотландии при королеве Марии, не только спасал цыган "от виселицы на Барроу Мур", но и давал им приют "у водоемов Росслина ежегодно, где они разыгрывали несколько спектаклей в мае и июне. Еще он позволял им жить в двух башнях замка, одна называлась "Робин Гуд", другая "Маленький Джон"".

Сэр Вильям имел основания быть благодарным цыганам. В 1470 году двух девушек из семейства Сент-Клеров, Мэрион и Маргарет, собственный дядя выманил из дома в Полварте в свой замок в Германстоне, где они оказались в заточении, потому что он хотел прибрать к рукам их поместье. Мэрион отправила письмо с Джонни Фаа, предводителем цыган, Джорджу Хоуму, юному барону из Уэддерберна, тот с братом Патриком и сотней людей атаковал Германстон. Они освободили сестер, те вернулись домой через Ламмермурские холмы и потом вышли замуж за своих освободителей. Следствием этой эскапады стала древняя песня "Полвартский лес". И благодарность цыганам росслинских Сент-Клеров.

Представления о Робин Гуде, которые разыгрывали цыгане у замка Сент-Клеров, были очень популярны в XV–XVI веках. И сэр Вильям сделал приписку на своем экземпляре Chronices Scotie со странными датами:

1265 rober huid ves forfaltit for fechtying againis the Kyng of Ingland at the batell of hewsham the vi zeir of Alexander iij reng Anno Domini 1287 Alexander tercius deit at Kyng-gome the 35 or 37 zeir of his reng. In his tyme rober huid, lytill jhone, tamas Lermont or rymor and mechell schot the medycener ves al lewand[47].

Эти записи показывают, что легенды о Робин Гуде, Маленьком Джоне и Томасе Римфаче были хорошо известны в Росслинском замке в то время, когда запрещенные во время Реформации праздники в первое воскресенье мая еще устраивались. Приписанные Робин Гуду исторические даты являются более поздними по сравнению с преданием, гласящим, что Робин Гуд жил во времена Ричарда Львиное Сердце. То, что сэр Вильям Сент-Клер был верховным судьей при королеве Марии, доказывает, что он оставался католиком. Вскоре толпы из Эдинбурга вторгнутся в Росслин, уничтожат в приделе Богоматери четыре алтаря, посвященные Деве Марии, святому Матфею, святому Андрею и святому Петру, а священники-протестанты запретят все майские праздники. Это было понятно. Епископ Латимер жаловался, что никто не хочет слушать его проповедей, пока разыгрываются представления о Робин Гуде, а пуританин Филип Стаббс назовет майские деревья[48] "мерзкими идолами" и заявит, что из ста девиц, уходящих в лес, чтобы встретиться с местным Робин Гудом и Зелеными людьми в майскую ночь, "едва треть возвращается неоскверненной".

Если Робин Гуд существовал в действительности, а не был вымышленным Робином Весельчаком, Робином из Зеленого леса, Зеленым рыцарем или Зеленым человеком, то существуют свидетельства о некоем Робин Гуде из Уэйкфилда и Робине Годе, камергере короля Эдуарда Второго, разбитого шотландцами при Баннокберне. По легенде, Робин Гуда убила его единственная родственница, вероломная настоятельница монастыря в Керклисе, и до XIX века там существовало надгробье с именем Роберт Хьюд; рабочие-путейцы уничтожили его, откалывая куски для лечения зубной боли. К счастью, облик надгробья срисовал в 1665 году знаток древностей Натаниэль Джонстон. Примечательно, что на памятнике Хьюду был вырезан храмовнический крест, значит, он был рыцарем этого военного ордена.