Осторожно приоткрыв дверь в зал, Осси осмотрелась, чтобы удостовериться, что никаких фатальных изменений за то время, которое понадобилось ей, чтобы спуститься вниз по лестнице, здесь не произошло. Убедившись, что ничего, кроме положения смерчей, все так же кружащих по залу, не изменилось и новых действующих лиц на сцене разворачивающегося здесь действа не появилось, она вошла внутрь.

Дальше все решали скорость и точность. И еще раз скорость. Ибо неточность приводила всего лишь к неудаче этой попытки и возможности начать заново, а вот излишняя медлительность могла лишить девушку головы раз и, кажется, навсегда. Но поскольку поспешать надлежит медленно и причем в строго определенный момент, то прежде надо было выждать, пока этот самый момент наступит.

Ждать пришлось недолго. Выбрав момент, когда два закрученных в разные стороны смерча — уходящий от нее и наступающий — окажутся примерно на одинаковом расстоянии от входа, Осси ворвалась в зал и, молниеносно заняв позицию, рассчитанную Ходой, замерла в ожидании.

Замерли, покачиваясь на своих острых, как иглы, основаниях, и две гигантские воронки, между которыми стояла девушка. Покачались, будто в раздумьях, а затем не спеша заскользили к ней, постепенно, но неуклонно ускоряясь.

Чтобы подстегнуть их решимость и немного раззадорить, Осси с двух рук метнула им навстречу по горсти небольших огненных шаров. Пылающие, как угли на ветру, шарики прочертили в густом пыльном воздухе зала несколько ярких росчерков, а затем сорвались со своих траекторий, увлекаемые мощными воздушными потоками. Крутанувшись разок-другой в этой воздушной карусели, они с грохотом, почти, впрочем, неслышным в этом надвигающемся реве, взорвались. Вреда они никакого, естественно, двум таким махинам причинить не могли, но зато вполне наглядно обозначили явную недружелюбность намерений, а заодно и полное отсутствие добрых помыслов. Сочтя эту демонстрацию недостаточной, леди Кай повторила ее еще дважды, прежде чем наступил тот самый миг, когда надо было явить миру невероятно высокую скорость бега.

Кроме нее самой, никто, увы, не смог оценить ее выдающихся спринтерских способностей, потому как для всего окружающего мира, включая и два надвигающихся на нее смерча, она осталась неподвижной и на том же самом месте.

Леди Кай, почти не запыхавшаяся от стремительного броска вверх по лестнице, опять стояла на полуразрушенном балконе и с удовольствием и даже некоторой гордостью смотрела вниз, туда, где около двери, широко раскинув в стороны руки навстречу наступающим воронкам ураганов, стоял ее двойник.

Сочтя, что дистанция уже достаточно сократилась, чтобы нанести очередной удар, Осси на миг прикрыла глаза и прошептала заклинание. В тот же миг ее доппельгангер резко бросил руки вниз и будто взорвался, выбросив в сторону смерчей две слепящих световых волны. Будто два ярких лепестка протянул им навстречу.

Это было уже посерьезнее, чем те огненные шарики, которыми только что играючи пожонглировали эти два средних размеров урагана. Белые, нестерпимо яркие волны ударили по скрученному воздуху, прожигая его насквозь и плавя пролетающие камни, будто снимая стружку с бешено вращающейся заготовки на станке ремесленника. Вспарывая стенки смерча, белые смертоносные лучи добирались до самой его сердцевины, и уж можно было быть абсолютно уверенным, что их касания причиняли значительные неудобства тому, что там находилось. Дружеским поглаживанием это назвать было трудно. Ласковым — тоже. Не сказать, правда, что это причинило врагам какой-то необратимый вред, но разозлило это их здорово.

Взревев от ярости раза в два громче, хотя и до этого шума они издавали предостаточно, два огромных воздушных волчка устремились навстречу изрядно истаявшей и потускневшей фигуре двойника.

К удивлению Осси, после выброса первой световой волны ее двойник, которому полагалось выплеснуть все свои силы без остатка, не издох, а продолжал еще вяло шевелиться, копируя все движения своего оригинала, взирающего на него с безопасного расстояния. Доппельгангер, конечно, изрядно подтаял, стал полупрозрачным и существенно уменьшился в размерах. Но жизнь в нем еще теплилась, силы, пусть не много, но было, и не воспользоваться этим было бы непростительной глупостью.

Не желая потом на протяжении нескольких дней выслушивать недовольное бурчание Ходы вперемешку с ее занудными нравоучениями о правилах ведения магического боя, а больше — не желая корить саму себя за то, что отмахнулась от такого подарка судьбы, Осси прошептала заклинание еще раз. Снова белой молнией пронесся над залом световой удар, а доппельгангер, отдав последние остатки своих сил, вспыхнул на прощание ослепительно яркой звездой и угас.

В этот самый момент два бешено вращающихся навстречу друг другу урагана столкнулись на полном ходу, в том самом месте, где только что находилась хрупкая и такая беззащитная фигурка девушки.

Незатейливая задумка леди Кай удалась полностью. И теперь в отдельно взятом зале подземного замка, в двух шагах от гробницы Лехорта, началось форменное светопреставление, сильно напоминающее конец света в накрепко закупоренном флаконе.

Все то, что происходило тут до этого, можно было считать небольшим легким сквознячком, гоняющим от нечего делать пыль по углам, а вот теперь стихия разгулялась полностью. Во всей своей ужасающей красе.

Два мощных и красивейших урагана столкнулись на огромной скорости и сцепились, вращаясь навстречу друг другу. Злые голодные ветра, высвобожденные все разом из своих клеток, почувствовали наконец волю и теперь рвали друг друга на части. С диким грохотом сталкивались носящиеся в воздухе обломки стен и куски ободранных плит, а затем осыпались на пол уже безобидным крошевом, разом растратив всю свою накопленную в долгом полете мощь. Перемешалось в воздухе все — черные искры смерчей смешались с багровым светом светляков, которые то все разом взмывали к самому потолку, то лавиной обрушивались вниз, разбиваясь брызгами о плиты пола. Два не принимавших участия в этом столкновении смерча жались по углам зала, недовольно рыча и пытаясь уцелеть в этом безумии.

А стравленные друг с другом ураганы все пережевывали и пережевывали своего врага, будучи не в силах прервать нелепую схватку и выйти из боя, продолжая отвечать на удар еще большим ударом. Двумя огромными жерновами перемалывали они друг друга, разрушая с каждым новым ударом и себя, и своего нечаянного врага.

От столкновения двух стихий воздух в зале превратился в сильный шквалистый ветер, увлекающий в зону конфликта все, до чего только мог дотянуться. Рожденные бурей молодые ветра срывали с пола остатки плит, вырывали из стен камни и бросали в их в топку битвы, как подбрасывают охотники на стоянке сухой хворост в разгорающееся пламя костра. Выброшенные, отработанные уже куски камней и плит, разбросанные на полу, поднимались в воздух новыми вихрями и снова втягивались в ревущие воронки для вторичной переработки. Ураганные ветры гуляли по залу, сталкиваясь и отражаясь от стен и пола. Осси даже пришлось изо всех сил уцепиться за небольшой каменный выступ арки, чтобы удержаться на месте. Ветер зло и разочарованно наотмашь хлестал по лицу, заставляя слезиться глаза и разбрасывая волосы. И все это происходило на фоне жуткого рева раненных в бою смерчей.

Два сцепившихся торнадо уже не могли разойтись и продолжали пожирать себя, истончаясь прямо на глазах. Черные искры, мелькающие в них, лопались со стеклянным звоном и осыпались на пол мелкими осколками, которые тут же подхватывались ветром и уносились прочь. Накал страстей потихоньку затихал, по мере того как все тоньше и бледнее становились танцующие свой последний смертельный танец воронки.

Грохот столкнувшихся в смертельном поединке стихий не умолкал все то время, пока они перемалывали друг друга, вгрызаясь до самой сердцевины, и затих, лишь когда смерчи истаяли, полностью истратив свою энергию. С легким шорохом опали на пол остатки поднятой пыли, и закачались в успокаивающемся воздухе немногие уцелевшие светляки.